Дарители: Дар огня. Короли будущего. Игра мудрецов. Земля забытых. Сердце бури

– Агата, объясните мне, наконец, что вы тут делаете и почему молчите? – спросил Олдус.

– Она немая, – хмуро пояснил Генри.

– Последний раз, когда мы беседовали, она прекрасно владела речью, – строго сказал Олдус.

– Вы что, ее знаете?

– Конечно. Она дочь покойного хранителя казны. Знаете, Агата, если бы ваша мать увидела, в каком вы виде, ее бы удар хватил.

Агата закатила глаза и пошла за Сваном, прижимая к себе охапку вещей.

– Нельзя их отпускать одних. Насчет двери идея хорошая и насчет обхода тоже, хотя, конечно, без ключа у нас шансов на успех нет, но будем хоть знать, что пытались, и… – Рот у Олдуса приоткрылся, и он вдруг схватил Генри за плечи. – Ну мы и тупицы. В Башне загадок вам ведь не нужен был ключ, чтобы открыть дверь, верно?

Генри непонимающе посмотрел на него, а потом выдохнул сквозь сжатые зубы. Ну конечно.

– Никакая вы не ошибка. Вы единственный человек в королевстве, который может открыть любую дверь без всякого ключа. Мы опередим Освальда, пройдя через тот лес, первыми найдем дверь, вы ее спалите и достанете Сердце. А теперь не глупите и давайте быстрее догоним их. Крупный юноша выглядит так, будто его не стоит надолго оставлять без присмотра, а Агату мне потом еще домой возвращать, пока она опять не сбежала, – строго сказал Олдус и каким-то хитрым способом расстегнул веревку у Генри на запястьях.

– Зачем? – дрогнувшим голосом спросил Генри. Сердце билось так тяжело, будто разбухло вдвое и теперь задевало ребра при каждом ударе. Добрый взгляд Олдуса выводил из себя. – Лучше не снимайте, я же опасен, и вдруг я…

– Вы же сказали, что у вас есть еще день. Так пусть это будет хороший день, Генри. А потом мы что-нибудь придумаем.

Вопреки своим словам, Олдус явно не торопился догонять Агату и Свана, которые бок о бок шли впереди, и какое-то время они с Генри молча шагали рядом. Стены ущелья все плотнее сходились над головой, как своды крыши, и в этом длинном, гулком коридоре из скал далеко разносились удаляющиеся, торопливые шаги солдат. Освальду и правда не терпелось добраться до Сердца, раз он так их погнал.

– Слушайте, можно спросить? – вдруг произнес Олдус. – Простите за любопытство, но вы, случайно, не смогли открыть шкатулку Сиварда? Он с детства мой герой, я видел все предметы, которые ему якобы принадлежали, а этот – уж точно подлинный.

Олдус взволнованно заглянул ему в лицо, и Генри даже выдавил что-то, отдаленно похожее на улыбку. Он должен ответить. Ради Сиварда.

– Там оказалась записка, как найти ключ. Больше ничего.

– А взглянуть можно? – с трудом скрывая разочарование, протянул Олдус.

– Простите. – Генри покачал головой, пытаясь рукой заслонить карман так, чтобы контур шкатулки был не слишком заметен. – Я ее потерял.

Глава 15

Колесо дракона

Если бы Генри сказали, что он пожалеет об отсутствии Хью с его ворчанием, не поверил бы, но так оно и было. Сван с пугающей скоростью убедил себя, что они найдут Сердце, спасут Хью и выберутся живыми, и постепенно заразил своим неуместно бодрым настроением остальных. Олдус начал улыбаться, Агата – обрывать цветы с придорожных кустов. Генри думал, что они хоть съедобные, но Агата даже не попробовала, только нюхала их и вплетала в волосы. К счастью, все трое Генри не трогали. Олдус и Сван были заняты тем, что по губам пытались прочесть рассказ Агаты о том, как она здесь оказалась. Генри шел впереди, поминутно заглядывая в карту, и словно кожей чувствовал, как быстро уходит время.

А потом Олдус нагнал его.

– Слушайте, Генри, плохо дело. Если коротко – год назад чуть ли не половину всего, что хранилось в казне, украли. Король держит это в тайне, даже я не знал. Отец Агаты пытался выяснить, кто это сделал, и однажды вечером пришел домой взволнованный, сказал, что король Освальд – не легенда. При дворе есть человек, который работает на него.

Генри вопросительно приподнял брови, ожидая продолжения. Говорить он не мог: после всего, что произошло, ему казалось, что если он откроет рот – просто заорет на одной ноте.

– На следующий день его нашли мертвым. Всем сказали, что он скончался от сердечного приступа. А все самое ценное из того, что годами собирали посланники, видимо, оказалось у Освальда. Вот почему Пал забрал у меня шкатулку. Он боялся, что если я отвезу ее во дворец… – Олдус перевел дыхание. – Агата пыталась выяснить, кто пустил Освальда в казну, но потом с ней что-то случилось, она не хочет говорить что. Она прихватила деньги отца, сбежала из дома и поселилась неподалеку от Дома всех вещей. Агата одна из немногих знала, где его искать, ее отец был старым другом скриплеров. Она прекрасно разбирается в старинных предметах и, как и отец, хотела их защитить: скупала у людей и приносила скриплерам. Гибель Дома всех вещей ее просто убила. – Олдус явно ждал от Генри какой-то реакции на его рассказ, но тот только кивнул, и Олдус со вздохом прибавил: – Ладно, хоть объясните мне, откуда Освальд знает, где искать Сердце?

Генри сделал вид, что не слышал вопроса, но Олдус повторил, и Генри нехотя показал ему карту. На ней горели шесть огоньков, и Генри повел пальцем от одного к другому.

– Ого. Они соединяются в форме сердца, – выдохнул Олдус.

– Освальд отмечал на своей карте точки, где были предыдущие испытания. Благодаря Джетту он знает их все. Ему оставалось только провести две линии – через точки первого и пятого испытания – и посмотреть, где они пересекаются.

– В эвкалиптовой роще, – выдохнул Олдус. – Так просто?

– Да, – сказал Генри и ускорил шаг.

Он все ждал, когда его начнут убеждать, что пора отдохнуть и поискать еду. Он и сам это знал, краем глаза видел, что все уже еле тащатся, но про это никто почему-то даже не заикнулся. Генри был уверен, что они будут ныть всю дорогу, и то, что они болтали обо всем, кроме этого, вызывало у него странную, неловкую тревогу, которой он не мог подобрать названия.

До Запутанного леса они дошли, когда солнце перевалило далеко за полдень. Голые склоны сменились густым лесом с новорожденной клейкой листвой. Здесь так пахло весной и чем-то одуряюще живым, что Генри все казалось, будто он сейчас услышит, как на деревьях лопаются почки.

Но вместо этого он услышал кое-что другое – за спиной у него вдруг раздалось знакомое дребезжание губной гармошки.

Генри подскочил. За пару секунд в голове у него пронеслось все, что он скажет Джетту. Он медленно повернулся – и выдохнул, облегченно и разочарованно. На гармошке играл Сван.

– Где ты ее взял? – резко спросил Генри, он чувствовал, что от этого звука у него волосы на загривке встают дыбом, как у взбешенного волка, слова застревали в горле, не давали дышать.

– Джетт ее оставил, когда ушел за ключом. Положил на камень. А я взял. – Сван как будто не понял, что не так, и несмело протянул Генри гармошку. – Хочешь поиграть?

Генри схватил ее, швырнул в кусты и зашагал дальше. Через пару минут звуки раздались снова, и Генри бросился назад, вырвал было гармошку у Свана, но тот потянул ее к себе. Генри бы, конечно, выиграл эту драку, если бы в нее не вступили Агата и Олдус – и совсем не на его стороне.

– Такими ценностями в наши времена не разбрасываются, да и повеселиться не помешает, – сказал Олдус. – К тому же получается у Свана отлично, да, Агата?

Та с силой закивала, и Сван расплылся в простодушной улыбке. Генри застонал и побрел дальше.

– Мы, кажется, тут уже были, – сообщил Сван минут через десять, оторвав от губ гармошку. – Я помню это поваленное дерево.

Генри огляделся. Он так злился, что даже не заметил: мимо этого поваленного клена они и правда уже шли, когда только пересекли границу леса.

– Нет. Это другое дерево, – веско сказал он и пошел дальше, заставив себя сосредоточиться, больше не отрываться от карты и ни о чем не думать.

И вскоре они наткнулись на то же самое поваленное дерево. Все остановились, глядя на трухлявый ствол так, будто он должен немедленно объяснить им, как такое произошло. Потом Агата вырвала у Генри карту, презрительно фыркнула, всем своим видом показывая: когда она их поведет, им не придется кружить на одном месте. Генри был потрясен тем, что ухитрился заблудиться в лесу, и молча уступил ей дорогу. Через четверть часа они стояли на том же месте.

Потом карту взял Олдус – то же самое.

– Давайте я попробую, – неуверенно сказал Сван.

Полчаса они бродили по какой-то уж совсем непролазной чаще, а потом вышли все к тому же дереву.

Но хуже всего было даже не это.

С тех пор как они вошли в лес, прошло не больше двух часов, но солнце здесь словно двигалось по небу быстрее, свет убывал, будто день клонился к вечеру. Тени деревьев на земле вытягивались, как костлявые руки, слишком быстро. Такого просто не могло быть, но Генри уже твердо усвоил: бывает все что угодно.

Он подошел к поваленному дереву и, прежде чем понял, что делает, ударил по нему ногой, потом снова и снова. Ему хотелось разнести дерево в щепки, он пинал его, задыхаясь от бессильной ярости, и остановился, только когда потемнело в глазах. Генри надеялся, что у всех хватит ума сейчас держаться от него подальше, но Сван подтащил к его ногам толстый обломок ветки и сказал:

– Вот, попробуй это.

Генри наподдал по деревяшке так, что она улетела, ломая на своем пути кусты.