Сила расталкивания (серия: Аз Фита Ижица. Часть I: Прогулка по висячему мостику. Книга 2)

– Какое счастье! А то я думал, опять придётся прибегать к средневековым пыткам.

Говорила Ира долго.

Женечка, как и в отчёте о её поездке, требовал мельчайших и, с точки зрения Иры, малозначительных подробностей. Когда это стало её раздражать, он сказал:

– Независимо от количества уделённого ВНИМАНИЯ, в памяти остаётся всё. Но то, на что ВНИМАНИЯ затрачивалось больше, легче втащить потом в сознание.

Ты часто обращаешь ВНИМАНИЕ далеко не на всё, на что надо бы.

Не ты одна, так что не печалься по поводу этой оплошности. Мы все этим грешим. Важно стараться исправиться, пытаясь точно распознать, что важно, а что малозначительно. Иногда это очень сложно, потому что:

Зачастую именно то, что нам кажется мелочью, на самом деле, может являться глобальным событием Вселенского масштаба.

– То, как я развязывала шнурки, глобальное событие Вселенского масштаба?

– Вполне возможно. Ир, я не шучу. Давай дальше.

Ира продолжила.

Когда она, наконец, добралась до света, пещеры и своего полёта, её возмутило равнодушие Женечки к сему поразительному, с её точки зрения, факту.

Женечка как-то по-особенному улыбнулся и мечтательно проговорил:

– Ир, представь, что с рождения слепой внезапно прозрел. Его, безусловно, захватит новизна незнакомой ему ранее возможности восприятия и ощущений. Но неужели ты думаешь, что окружающих будет волновать, что именно он в этот момент увидел? Может, лишь в качестве подтверждения факта прозрения. Главное же, что всем будет интересно, это то, как он сумел прозреть. Как и почему с ним это случилось.

Ира по инерции попыталась что-то возразить, но Женечка на несколько мгновений заструился пламенем, и она замолчала.

Вернувшись в человеческий облик, он рассмеялся.

– Не обижайся, Палладина, для меня не является чем-то из ряда вон выходящим возможность открыть вход в гору. Ты лучше вот что сделай. Вспомни, в какой момент тебе стало страшно, и когда именно ты перестала бояться своего страха.

Поскольку только что усилиями Женечки Ира во всех подробностях восстановила в своём сознании ту ночь, ей не понадобилось долго вспоминать.

– Знаешь, Жень, страха, по крайней мере, такого, который я стала испытывать последнее время, вообще не было. Лишь когда я поняла, что это и есть та самая ночь, о которой говорила Гиала, немного от волнения ёкнуло сердечко. Но от волнения, а не от страха.

– Отлично! Теперь сиди и отматывай события в обратном направлении до момента, когда ты перед этим всем испытала страх, и когда перестала его бояться.

Ира надолго задумалась.

– Знаешь, Жень, я не помню, чтоб в обозримом прошлом, предшествующем моей ночной прогулке, испытывала страх. Именно тот страх, который… Знаешь, Жень, а ведь он впервые – именно такой страх – охватил меня в поезде, когда я нынче возвращалась домой.

Женечка загадочно улыбался.

– Вспоминай, вспоминай.

Влад встал, собрал грязную посуду и ушёл на кухню её мыть.

Женечка поднялся, расположился позади Иры и распростёр ладони у неё над головой.

Ира закрыла глаза. Точнее, они сами закрылись. Сквозь абсолютно чёрную темноту она, будто из очень далёкого далека, услышала Женечкин шёпот. Он говорил очень медленно:

– Страх. Кто или что его причина?

– Радный! – не контролируя себя, выкрикнула Ира и вскочила.

Женечка силой усадил её и снова распростёр ладони над её головой.

Перед глазами поплыла сцена сожжения и тут же оборвалась. Ира сразу увидела стоящего в стороне от всех Радного, и дикий всепоглощающий ужас объял её.

– Тихо, тихо, тихо, – увещевал Иру Женечка. – Перестань бояться, но не дави страх.

– Я не могу! – вскрикнула она и окончательно вырвалась из крепко держащих её за плечи Женечкиных рук.

– Сядь, – спокойно сказал Женечка, занимая своё место.

Ира села. Её всю трясло.

– Я не могу, – пробормотала она, едва переводя дыхание.

– Ир, но ведь когда-то смогла?

– Когда?

– Тебе лучше знать. Вспоминай.

Ира напряжённо стала прокручивать всё, что касалось Радного. Дрожь не унималась, хотя она вроде как и абстрагировалась от страха.

Женечка наблюдал за ней.

– Не умом вспоминай. Выкинь всё из головы. Само и всплывёт.

Ира послушалась. Дрожь сама собой ушла, а перед глазами воскресла сцена из их с Радным совместного похода на Ажечку: как они уговаривают «главных» перебраться через реку и тут показывается чёрная гадюка.

– Я всегда дико боялась змей, – проговорила Ира будничным голосом.

– Что? – спросил Женечка.

– Неважно. Я сейчас приду.

Ира встала и поднялась в кабинет. Там на полу валялся её рюкзачок. Она извлекла из него коричневато-зеленоватый камень и взяла с полки такой же, принесённый ею ранее.

Внутренний голос рационального заявил, что гадюка с дачи Радного ну никак не может быть той же самой гадюкой, что и на Ажеке.

«Заткнись», – мысленно сказала голосу рационального Ира.

Она стояла, держа в каждой руке по камню. Закрыла глаза.

Яркий густой Золотистый Свет окутал её. Перед внутренним взором встала та же сцена, что и немногим ранее, когда Женечка держал свои ладони над её головой. Сцена из её сна, когда она впервые увидела Радного.