Северянка

– Я уже объелась ее. Дедушка Леший мне целую поляну показал. Там полно этого добра. А Зоря мне показала то, чего даже мама не знает.

– Наслушалась сказок…

– Это не сказки! – надулась Рагнеда.

Ивар как раз уже входил во двор, закрывая калитку, когда к ним подбежала Дарина. Она услышала голос дочери, стала прислушиваться. А когда увидала, что Иварнесет девочку на руках, кинулась обнимать и целовать ее. У Ярослава сердце от радости чуть не разорвалось. Он взял дочь на руки, подбросил пару раз, потом крепко обнял.

Собаки учуяли запах эльфа. Он отличался от запаха людей и не очень им понравился. Звери зарычали на дом, поняв что чужак внутри. Только сейчас на собак обратили внимание.

– В доме кто-то чужой? – спросила Рагнеда.

– Нашли парнишку одного, – объяснил отец. – Сильно разбился. Пока без памяти лежит.

Калитка скрипнула, и во дворе появились тройняшки. Во всем селе благодаря им (и Дарине с Енеей) никто не знал тяжелых и смертельных болезней. Вид здоровенных псов их слегка напугал. Но собаки завиляли хвостами и стали ластиться к ведунам.

– Север, Трезор, – обратилась к псам Рагнеда. – У нас в доме больной.

Звери виновато пригнули головы и отошли в сторону. Старики вошли в палаты лесного князя.

– Ты где была, беглянка? – спросил девочку отец, все еще держа ее на руках. Дарина тоже обнимала дочь, прижавшись к мужу.

– Мне в лес очень захотелось, вот я и пошла. Там на опушке, где мама с бабушкой кострище жгут, меня ждала Зорька. Она мне показала что еще с огнем можно делать. Мама и бабушка такого не умеют. Они только лечат пламенем, а так взять его в руки, без надобности, не могут.

– Выдумщица ты моя, – князь потрепал дочку по голове, взъерошив ей длинные волосы.

– Я не вру! – возмутилась Рагнеда. Она слезла с рук отца, повертела головой в поисках огня. Но ничего на глаза не попалось. Тогда она вспомнила о своих собачках. Они в это время были заняты большим жуком, который медленно полз в траве. Обнюхивая его по очереди, псы шарахались от него, когда жук начинал жужжать, пытаясь взлететь. В итоге при очередной попытке воспарить, насекомое вцепилось лапками в нос одной из собак. Но так как нос был мокрым и скользким, жуку приходилось прикладывать усилия, дабы удержаться. Ощущение было не из приятных. Пес дернулся и взвизгнул, а потом чихнул. Жука снесло на пушистый одуванчик, который разлетелся в разные стороны. Теперь уже оба пса чихали – семена попали им на морды и в нос. От чиха из ноздрей вырывались искорки. Они порождали небольшие костерки. Рагнеда подошла к одному из огоньков и взяла пламя в свои маленькие ручки, словно того самого жука, которого только что донимали собаки. Девочка держала пламенный язычок на ладони. Огонь совсем не обжигал ей кожу. Дарина прикоснулась к пламени, и вскрикнув, одернула руку: обожглась. Рагнеда же, держа пламя на одной ладони, поводила другой над огоньком, и он принял образ птички, которую девочка выпустила в небо. Птичка сделала пару взмахов крыльями и растворилась в воздухе, будто ее и не было. Под ногами девочки все, что горело, оставалось не тронутым пламенем. Все молча смотрели на Рагнеду, не веря своим глазам.

– Мама, не расстраивайся, что ты так не можешь, – сказала девочка, обнимая мать. – Для тебя твоя сила – дар, а для меня моя –его обратная сторона.

– Рагнеда… – Дарина хотела сказать дочери, что все это не так, но та не расстроилась:

– Ничего, я вырасту и все исправлю.

С эльфом ведунам пришлось повозиться. Предслава, завидев через окно что девчушка вытворяет с огнем, позвала ее в горницу. Рагнеда увидела на кровати изувеченного молодого человека. Но он не был похож на людей: ни цветом волос, ни сложением тела, а кожа его словно светилась мягким светом.

– Помоги ему, дорогая. Наши старания не принесут скорых плодов, а помощь ему нужна быстрая и чудодейственная. Покажи чему тебя за эти дни научили.

Рагнеда сняла со свечи огонек, растерла его в ладонях, шепнула что-то, и принялась растирать им грудь, руки, лицо чужеземца. Она задерживала на несколько секунд свои горящие пальчики на висках больного, на сердце. Пламя меняло свой цвет в зависимости от того, каких частей тела касалась малышка. Область сердца окрасилась в черный:

– Тут больнее всего. Причина всех его бед здесь, – сказала Рагнеда. Голова дала белый цвет, – а тут все с чистого листа: новая жизнь, как у младенца.

Переломы «горели» синим, мышцы – зеленым. Раны плохо затягивались, но силы к молодцу возвращались. Слышался глухой треск – сломанные кости вставали на место. Эльф уже дышал не прерывисто, а ровно, спокойно. На щеках появился легкий румянец. Рагнеда вернула пламя свечи на место

– Я пойду? Хочу с собачками поиграть, я обещала им.

– Конечно, ты и так много сделала, – сказал Добрита.

Рагнеда в припрыжку выскочила во двор, к новым друзьям, принялась бегать с ними, играться. Дарина с Ярославом наблюдали за тем, как дочь помогла раненному. Княгиня только руками разводила – ведь ей, чтобы помочь больному, нужно было уходить в лес, подальше от людей, на маленькое кострище, разводить огонь, произнося заклинания, жечь на огне волосы больного. А дочь вот так просто взяла обычное свечное пламя, в присутствии народа и без наговоров поправила положение.

– Предслава, что это? – спросила Дарина у ведуньи.

– Я тебе раньше уже говорила.

– Ты нас слушать не захотела, помнишь? – спросил Межимир.

– Объясните толком, – не выдержал Ярослав. – Что происходит?

– Присядьте, это долгий и серьезный разговор, – сказала Предслава.

– С самого рождения с Рагнедой находится могущественный дух огня. На востоке таких называют джиннами (ифритами) – это существа, созданные из чистого пламени. Он охраняет вашу девочку, пока она не перестанет в этом нуждаться. Два дня назад, когда Рагнеда пропала, он явился ей в образе Зори Утренней (чтобы не напугать ребенка своим истинным обличием, и потому что она любит сказ о Зорьке). Видимо, как малая говорит, он учил ее тому, что не под силу было женщинам вашего рода.

– Ты о даре, коим владеет Дарина? – спросил Ярослав.

В разговор вступил Межимир:

– Да, о даре. Но у него две стороны. Дар также является проклятием. Целительница просит у огня помощи, и получает ее. Но каждый раз обряд отнимает силы. Да, Дарина?

– Да, я себя чувствую как после дня тяжелой работы.

– Чем чаще вы просите у огня, тем скорее старитесь и слабеете. Помогая другим вы отдаете свое.

Действительно, женщины рода лесного князя рано старились, хотя по возрасту были еще молодыми. Рано появлялась седина, морщинки, болели кости. Поэтому, обряды проводили только тогда, когда это было жизненно кому-то необходимо.

Межимир продолжал:

– Эти силы отняты у тебя, княгиня, и твоих предков для того, чтобы собраться в Рагнеде, но так же они подпитывают и делают сильнее чудовище, заточенное вашей прародительницей, и обреченное в наказание за свои страшные деяния служить во благо людей, которых оно так ненавидит.

– Что это еще за история? – не выдержал Ярослав. У него создалось впечатление, что ему рассказывают сказки (такими обычно дети пугают друг друга в темной комнате, когда им не спится).

Добрита поведал князю:

– Далеко отсюда, в междуречье двух великих рек, в древние времена был большой прекрасный город. Боги благоволили к его жителям, но правители так ублажали богов, что те постепенно развратились, начали забывать о своих обязанностях. Беды часто стали заглядывать в это место. Люди засомневались в мощи богов, теряя в них веру, которая питала небесных повелителей. Никакие жертвоприношения уже не могли исправить непоправимое, боги не стали делать лучше жизни тех, от кого зависело их могущество. Люди проклинали богов, рушили и оскверняли их храмы. Тогда те начали искать способ, который бы заставил людей снова давать силы своим божествам. И таковой нашелся. Они создали немыслимое чудовище, державшее в страхе город несколько лет, вселясь в правителя. Никто не смел перечить ему, все преклоняли перед ним колени. Против твари выступила лишь одна девица. С помощью духов огня она заточила чудовище в дымящуюся гору, из которой иногда течет жидкий огонь. Его не убили потому что не знали как. Но сын повелителя духов предал отца, когда боги разгневались за то, что их детище погибло (люди скрыли место где находится тварь, пустив слухи о смерти тирана, иначе боги освободили бы его). Корыстолюбивый наследник повелителя джинов выдал богам всю правду, кто повинен в «смерти» чудовища. Девушке тогда помогли бежать. Сам повелитель огненных духов спас ее от смерти, заслонив собой. Перед его погибелью они оба заключили в плен сына-предателя, в наказание обрекая последнего служить человеку. У повелителя не поднялась рука убить свое дитя. Он предпочел умереть, но оставить жизнь любимому чаду, дать ему время в надежде на то, что сын подумает над своими ошибками, раскаится и изменится. За то время, что прародительница скрывалась у джинов, они наделили ее даром подчинять огонь.

– Убегая от все еще разгневанных богов своего народа, девица спряталась от их кары, затерявшись в другой стране, где правили другие боги, – подхватила Предслава. – Сын повелителя огненных духов служит вам уже тысячу лет. Но эта служба ему совсем не в радость. Он копит свои силы, ожидая дня, когда вырвется на свободу и отомстит. С каждым новым поколением вашего рода оковы, сдерживающие его, слабеют. Ведь доля крови вашей прародительницы в ваших жилах разбавляется с каждой новорожденной девочкой. Дух, охраняющий Рагнеду знает, что именно ей предстоит сразиться с его сыном. Поэтому он увел ее из дома, чтобы дать необходимые знания. Скорее всего этот раз не последний.

– И стражей к ней приставил. Собачки-то не простые, – добавил Межимир.

– У твоей дочери тяжкая судьба, ее ждет много трудностей и потерь. Но путь к победе тернист, – закончил Добрита.

– Рагнеда должна многому научиться, и не только чарам огня. Она должна хорошо владеть клинками, чтобы давать врагам отпор, – сказала Предслава.

– Лешачи лучшие воины, ее всему научат… – начал, было, Ярослав. Но его перебила старуха:

– Да, наши воины хороши. Но есть такие мастера, что и вас за пояс заткнут. В ловкости и сноровке им нет равных. Один из них сейчас лежит в вашей горнице.

– Тот юнец, которого мы подобрали на развалинах? – удивился князь.

– Он самый. Он не только научит Рагнеду всему, что сам умеет, но пройдет с ней до конца весь ее нелегкий путь, не раз спасет от смерти.