Цыц!

– Как ты?

– Хотя бы!

– А Мироныч твоя половинка?

– Не исключено! Но во всяком случае я живу с ним уже восемь лет, и он дал мне ту жизнь, которая мне нужна.

Лиля мучительно соображала, как бы потактичнее перевести разговор, она терпеть не могла подобных бесед именно с матерью. Мать всегда пыталась повернуть ее жизнь по-своему. И неужели она не помнит, как настаивала на браке с Денисом? Поразительно.

– Лилёнок, не куксись, тебе не идет. И вообще, хватит трепотни, поехали! К вечеру ты сама себя не узнаешь!

Лиля только плечами пожала. Бороться с мамой бесполезно. Но в тоже время ей было приятно почувствовать себя маленькой девочкой, которую мама водит за ручку.

– Помнишь, как ты не желала ни за что стричься?

– Да, я ревела, а ты волокла меня за руку. Было так обидно…

– А помнишь, ты качалась на стуле, а мы с бабушкой одновременно тебя шлепнули? Вот ты вопила!

– Еще бы не помнить.

И они пустились в путь. В какой-то момент Полина Сергеевна взмолилась:

– Я должна выпить чашку кофе! И передохнуть. С тобой тяжело, Лилька, ты все время артачишься. Скажи-ка, а как у тебя обстоят дела на работе?

– Похоже работа скоро накроется медным тазом. Ну и пусть, там противно… И скучно.

– Что, нечего делать? – удивилась Полина Сергеевна.

Лиля работала в пиар-отделе крупного издательства.

– Да нет, работы хватает, но ее не хочется делать. Все хорошие идеи рубятся на корню. Пришел новый зав. отделом, и решил все поставить с ног на голову, как будто мы все кретины недоделанные, а он один все знает. До него было лучше, я с удовольствием ходила на работу, а теперь… Требуют сами не знают чего, но ты вынь да положь. А спросишь, что, собственно, надо сделать, отвечают: вам за это деньги платят, должны сами знать. Многие уже ушли…

– Значит, ты за эту работу не держишься?

– В принципе нет, хотя я привыкла и к людям и к месту, мне недалеко…

– Лилёнок! Ты должна перебраться в Питер! Думаю, твою квартиру продать можно очень хорошо и купить что-то здесь, мы с Миронычем поможем. Он найдет тебе работу!

– Мама! – поморщилась Лиля. – Я не хочу!

– Ладно, там будет видно!

Полина Сергеевна не зря старалась – к вечеру Лиля себя не узнала. Пушистая светлая головка, новый макияж придали лицу некую загадочность. Мама еще требовала, чтобы ей закачали в губы какую-то гадость, но тут Лиля встала на смерть.

– Ни за что! Не могу видеть этих губастых баб! Они все на одно лицо. Не желаю!

– Тогда нужна более яркая помада!

– Хорошо, – согласилась Лиля. В конце концов помаду несложно поменять, но как ни странно она вдруг себе понравилась. И попросила научить ее красить глаза так, как это сделал стилист.

– Фу, Лилька, я устала бороться с тобой! Легче сняться в двух сериалах и сыграть спектакль! Ты упрямая. И в кого ты такая?

– Самой хотелось бы наконец узнать, в кого!

– Брось! Я уж говорила, что не знаю! Не надо мне напоминать о грехах моей юности!

– А то сейчас ты не грешишь?

– Бывает, но редко. Времени совсем нет! Знаешь, как ни странно, ты стала похожа на Одри Хепберн, отдаленно, но все же… Ты очень интересной можешь быть, Лилёнок! Значит, Сережа тебя не взволновал?

– Ни капельки!

– Ладно, будем искать!

И Полина Сергеевна взялась за дело. За неделю Лиле было представлено еще трое кандидатов, но ей никто не понравился. Она всех сравнивала с Артемом, и сравнений никто не выдержал. Выходит, я все-таки влюбилась в него, пришла к выводу Лиля. А вскоре ей захотелось домой. В доме матери было слишком многолюдно. Мама постоянно кому-то поручала развлекать Лилю, а ей хотелось побыть одной. Она уже считала дни до отъезда.

Как-то утром, мама уже умчалась на съемки, Лиля пила кофе в гостиной и смотрела телевизор.

– Лиль, тебя к телефону, – сообщила Софья Яновна.

– Кто?

– Почем я знаю?

– Алло!

– Лилия Андреевна?

Неужели? Сердце ушло в пятки.

– Да. Кто это? – она с трудом взяла себя в руки.

– Это Артем. Помните, вы спасли меня…

– Артем? Да, конечно, помню. Но как вы меня нашли?

– Я же знаком с вашей мамой, забыли? Знаю ее телефон. Я приехал в Питер по делам и вот решил позвонить, вдруг вы еще здесь. И мне повезло! Лиля, давайте встретимся сегодня.

– Давайте! – сердце буквально выпрыгивало из груди от радости.

– Когда и где?

– Ну, я не знаю…

– Хорошо… Через час на Аничковом мосту, годится?

– Годится!