Другая жизнь

– Вы же бросили курить тридцать лет назад, – напомнили дедушке Ичи Роландо и Цезаро, с удивлением косясь на его сигарету.

– Да что вы говорите? – не поверил им дедушка Ичи.

Даг Хауэр и Камилла сидели в больших креслах в гостиной особняка и разговаривали. Невероятный магнетизм Дага Хауэра заполнил всю гостиную.

Эту сцену нужно было взять целиком, крупный план Люк Беррер должен был снимать позже.

– У всех людей на этой земле есть одна удивительная отличительная черта, – сказал Камилле по тексту Даг Хауэр, – всем нам кажется, что мы будем жить вечно.

– А как же понятие о смерти? – спросила Камилла.

– Понятие о смерти нужно лишь для того, чтобы пугать им окружающих, – сказал Даг Хауэр.

Камилла не сдержалась и улыбнулась. Хотя по тексту Камилла должна была быть серьезна и грустна.

– Оставь, – махнул рукой Эйб Робинсон Люку Берреру.

Он имел в виду оставить все, как есть, но Люк Беррер не понял и выключил кинокамеру.

– Тебя сейчас убить или попозже? – спросил Эйб Робинсон.

– Попозже, – сказал Люк Беррер.

Даг Хауэр оглянулся и устало посмотрел на них.

– Ребята, вы, наверное, забыли, что через несколько дней истекает мой контракт? – спросил Даг Хауэр.

Сцену стали снимать заново.

– У всех людей на этой земле есть одна удивительная отличительная черта, – сказал Даг Хауэр.

Камилла думала о чем-то своем и поэтому опять улыбнулась, и это получилось уже совсем невпопад.

Пришлось переснимать опять.

– У всех людей на этой земле есть одна удивительная отличительная черта, – сказал Даг Хауэр, и дедушка Ичи громко взахлеб раскашлялся от своей непривычной сигареты.

Потом сцену переснимали из-за того, что на съемочную площадку вдруг упал прожектор, потом из-за того, что кто-то запнулся о длинный шнур и вырубилась главная кинокамера.

Сцену повторяли одиннадцатый раз, когда белокурый Алекс Мартин присоединился к толпе зрителей. Толстая Дора Мартин трепетно встала рядом с мужем и тоже принялась наблюдать за съемками.

– Смотри, как хорошо играют, – громко сказала Дора Мартин Алексу Мартину, едва Даг Хауэр начал в очередной раз с чувством говорить свой текст.

Даг Хауэр отвлекся, а Камилла опять не сдержала своей улыбки. Сцену отложили на следующий день.

– Я уже порядком устал волноваться, – сообщил всем своим родственникам дедушка Ичи, – вокруг нашей Камиллы теперь вертится так много посторонних людей и мужчин, мы не можем уследить за ними всеми.

– Ну что вы, о чем тут можно волноваться, – сказали дедушке Ичи остальные родственники, – ведь все эти мужчины либо стары, либо глупы, либо уже давным-давно женаты.

19

Еще через пару дней Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер придумали новую сцену с Алексом Мартином и Камиллой.

Алекс Мартин должен был зайти в роскошный особняк и что-то там взять. А потом он должен был выходить из особняка на улицу, встретить на своем пути Камиллу и что-то ей сказать.

Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер едва не передрались, придумывая, что простой садовник мог забыть в роскошном хозяйском доме и что он мог бы сказать главной героине.

– Быть может, он приходил туда за своей кошкой? – предложил Джефф Дармер.

Все посмотрели на него чуть ли не с презрением.

– У этого типа – кошка? – изумленно спросил Джек Марлин.

– Чем вам этот тип не нравится? – спросил Джефф Дармер.

Как будто ему самому этот тип уже очень понравился.

– Нравится он нам или не нравится, это уже не суть важно, – сказал Люк Беррер, – важно то, что у него не может быть никакой кошки.

– Это почему у него не может быть никакой кошки? – обиделся Джефф Дармер.

Как будто этот самый некий Алекс Мартин был ему уже чуть ли не брат родной.

– Не может быть и все, – отрезал Эйб Робинсон, – а почему у него не может быть кошки, это уже необъяснимо.

Все просто сговорились, а потому Джефф Дармер решил не участвовать дальше в разговоре.

Следующим получил от всех Джек Марлин.

– За каким-нибудь своим садовым инструментом пусть зайдет, – сказал Джек Марлин.

– Чего, чего? – воззрились на него все остальные.

– Вы что, плохо слышите? – невозмутимо спросил у всех Джек Марлин.

– Нет, слышим-то мы все достаточно хорошо, – сказали все остальные Джеку Марлину, – а вот ты попробуй-ка объяснить нам, каким это образом обычный садовник мог забыть свой садовый инструмент в роскошном хозяйском особняке?

Джек Марлин пожал плечами.

– Может, он заходил в особняк до этого и забыл там что-нибудь? – предположил Джек Марлин.

– А почему мы не сняли этот уникальный момент, когда наш нерасторопный, неразговорчивый и еще какой-то там садовник, оказывается, уже заходил до этого в хозяйский дом? – поинтересовался Эйб Робинсон.

– Ну не все же мы должны снимать, в самом деле, – сказал Джек Марлин, – многое может остаться и за кадром.

Эйб Робинсон закурил сигарету.

– У нас весь фильм построен на нескольких эфемерных и реальных точках соприкосновения главных героев, – сказал Эйб Робинсон, – и поэтому мы просто не могли бы не снять такой момент, когда главный герой, пусть даже случайно, заходил в дом к главной героине.