Кружева

– Нет будешь. – Настаивала Люба. – Она вкусная, со сливочным маслом.

– Да я её с детства ненавижу. – Твердил молодой человек.

– Таблетки тоже невкусные, а тебе их придётся пить, ещё довольно долго. Перловка очень полезная, может и изжога прекратиться. – Парировала девушка.

– Люба, да отшлёпай ты его, если не слушается. – Посоветовал Сергей.

– Жалко, если до этого дойдёт, но видимо придётся. – Ответила она. – Завтра сварю тебе рисовую кашу, а сейчас быстренько доедаем, меня ждут пациенты! Днём тётя Вера принесёт куриный бульон, пожалуйста, поешь сразу, пока он будет тёплым.

В коридоре, Люба посмотрела время и решила, что она успеет заглянуть к тёте Симе. На удивление её баночка была пуста.

– Какая вы у нас сегодня молодец! – Сказала Люба

Старушка смущенно улыбнулась и сказала:

– В детском доме нас кормили перловкой, когда вывезли из Ленинграда. Она нам тогда вкуснее шоколада казалась. Любонька, зря ты суетишься, создаёшь себе сложности, здесь в больнице неплохо кормят.

– Ну не так я вас и закормила. – Возразила Люба. – По утрам я сама ем кашу и у Виктора проблемы с пищеварением. Вы, тетя Симочка, кушаете как птичка, поэтому варить чуть больше для меня совсем не сложно. Если у вас после перловки будет повышаться настроение, так я вам могу её каждый день готовить. Ну, всё, я побежала работать. – Сказала она, обнимая старушку. Выходя из палаты, девушка столкнулась с Ларисой. Та, глянув на пустую баночку в руках Любы, спросила:

– Всё таскаешь эти банки, оно тебе надо?

– Да Лариса, мне, это очень надо. – Улыбнулась девушка. – Тебе трудно понять, но я от этого получаю удовольствие.

Стоял тёплый безветренный денёк, казалось, что ни один листик на деревьях не шевелиться. Очень медленно, Люба шла по больничному парку. Деревья были ещё зелёные, но кое-где уже проглядывали желтые и красные листья. Ночью прошёл небольшой дождик, и сегодня земля издавала волшебные ароматы. Девушка блаженствовала, с сегодняшнего дня у неё начался отпуск, и она сейчас абсолютно ни куда не спешила. Люба села на лавочку, опять глубоко вдохнула густой воздух парка и задумалась.

Учёба начинается меньше, чем через неделю. Каждую свободную минуту девушка пыталась изучать медицинскую литературу, но всё равно считала, что в начале, будет очень трудно. Дядя Костя с тётей Светой заканчивали ремонт в Любином “Райском уголке”, практически осталась только лоджия и скоро в её квартирке будет очень мило. Ну а то, что у неё мало мебели, даже лучше, легче будет вытирать пыль. К родителям, за две недели удалось вырваться только один раз. Пациент из третьей палаты предложил, недорого, хороший мёд и Люба, воспользовавшись предложением, отвезла баночку своим. Серафиму Матвеевну завтра должны выписать домой. Нужно будет до начала учёбы, помочь ей собрать и отвезти кружевные вещи в музей. Спасибо Татьяне Сергеевне, лекарство действительно, оказалось эффективным и помогло тёте Симе поправить здоровье. Квартира Клары, оказывается, находиться рядом с мединститутом и Люба радовалась, что сможет чаще забегать к своей тёте Симе. Неожиданно, эта маленькая старушка стала ей очень близка. Пусть эта Клара забирает деньги за квартиру и уезжает. Девушка так ни разу и не видела эту женщину, но видя, как плохо она влияет на её любимицу, испытывала к ней сильную неприязнь.

Беспокоило здоровье Витька. Парню разрешили ходить, но Татьяна Сергеевна часто качала головой. Его постоянно беспокоила изжога, часто повышалось артериальное давление, слабость сменялась резкими болями в сердце. Лядова предлагает посмотреть Витька на новом оборудовании, надеюсь, он позвонил родителям.

– Ну, всё пора идти. – Девушка встала, отряхнула платье и направилась к больничному корпусу. На этот раз, в её сумке, были две баночки с борщом.

Войдя в кардиологическое отделение, Люба почувствовала неладное. Пациенты шестой палаты стояли в коридоре. Танечка катила по коридору тележку. Перехватив взгляд Сергея, девушка всё поняла и рванулась в палату. Витек лежал на полу, недалеко от окна, Игорёк и Татьяна Сергеевна суетились рядом. Все вместе они подхватили парня, положили на подоспевшую тележку, и покатили её в реанимацию. Люба бежала рядом, держась за Витину тонкую руку.

Игорёк вышел минут через пятнадцать. Он поднял на девушку глаза, покачал головой и снова уставился на пол. Следом вышла побледневшая Лядова, посмотрев на Любу, она расстроено пробормотала:

– Ничего не понимаю, всё шло нормально. Кое-что беспокоило, но, в общем…

Девушка дошла до скамейки и бессильно опустилась на неё, голову сдавило, стало трудно дышать.

– Как же так? – Думала она. – Как же так?

– Некоторое время Люба пробыла в каком-то отстраненном состоянии, девушка смотрела и никого не видела. Наконец она вернулась. Танечка сидела рядом и гладила её по голове, Татьяна Сергеевна держала её руку и считала пульс.

– Со мной всё нормально, просто в глазах потемнело. – Вздохнула Люба.

Лядова опустилась на лавочку рядом и сказала:

– Вы меня сегодня тоже до инфаркта доведёте! Не понимаю, что случилось с Дроновым? Похоже на тромб, но он получал все необходимые препараты. Пойду я Люба, к Бойцову.

Девушка посидела ещё немного и тоже поднялась.

– Спасибо, Танечка, я в норме. – Сказала она и пошла к палате тёти Симы. Старушка стояла у дверей, про смерть Витька, уже все знали. Люба прошла к тумбочке и выставила баночку с борщом.

– Тётя Сима, вы должны это съесть. – Твёрдо сказала она.

– Да, да, конечно. – Закивала старушка. – Спасибо девочка, я обязательно покушаю. – Помолчав, она добавила. – Такой молодой, лучше бы меня Господь прибрал.

Девушка вздрогнула, а затем посмотрела в глаза Серафимы Матвеевны:

– Не говорите так, если уйдёте вы, мне тоже будет очень больно!

Все пациентки в палате сочувственно молчали.

Войдя в шестую палату, Люба поздоровалась и прошла к стулу, на котором обычно сидела. Глядя на подавленных мужчин, она сказала:

– Я тут посижу? – Она просидела в полной тишине довольно долго. У Любы было ощущение, что Виктор находиться рядом и что он абсолютно счастлив.

Вошедшая нянечка – тётя Вера, немного опешила, а затем сказала:

– Извини Люба, мне нужно снять бельё.

– Хорошо. – Сказала девушка, поднимаясь. – Уже ухожу. – Выходя из палаты, он услышала голос Сергея:

– Люба, подожди!

Они остановились у коридорной стены, и парень стал рассказывать:

– С утра Витёк был такой весёлый, шутил, беспрерывно каламбурил и всё рассказывал о своей Любушке. Про тебя он всегда говорил очень уважительно, с нежностью и любовью. Потом Витёк подошёл к окну и увидел тебя. Он повернулся и радостно сказал:

– Моя, Люба, идёт. – А потом. – Скорее бы поправиться! Эх, как бы обнял мою Любушку! – И руки, так резко, выбросил в разные стороны. Мы все испугались, когда парнишка упал. Я пытался его трясти, мужики побежали за помощью, а Витёк лежал и улыбался. Мне кажется, он даже не понял, что умер. А умер он, благодаря тебе, счастливым.

– Так больно, я как будто потеряла родного брата, которого у меня никогда не было. – Тяжело вздохнула девушка.

– Я так и думал. – Кивнул Сергей.

У Любы потекли слёзы, не было никаких рыданий, они просто текли…

Из палаты выскочила тётя Вера и почти побежала по коридору. Через несколько минут, она вернулась с заведующим отделением и Татьяной Сергеевной. Все зашли в палату, Люба с Сергеем вошли следом. Тётя Вера достала из наволочки полотенце и развернула его на кровати.

– Пара горстей, не меньше…– Удивлённо сказал больной с соседней кровати.

– Витёк постоянно ворчал, что таблетки бесполезные, вот системы и уколы – это нужное, а от таблеток только изжога и боли в желудке. Ну, мы же видели, как он вроде бы, их глотал и запивал водой. – Недоумевал Сергей.

Татьяна Сергеевна качала головой, держась рукой за щёку:

– Ну, я же заменила ему препараты, от этих не должно было быть изжоги.

Борис Яковлевич, посмотрев на присутствующих, сказал: