Айна из Замка. Книга Айны

Увидев, что Айна зашевелилась, маленький пленник поднял голову и посмотрел на нее большими мокрыми глазами. А потом снова ткнулся лицом в колени и затрясся от беззвучных рыданий. Именно в этот момент Айна поняла, что сама она плакать больше не будет: чужое горе словно отрезвило ее и разом сделало старше.

– Эй, – тихо окликнула она, – ты кто? Как тебя зовут?

– Ли… Лиан.

Значит, все-таки мальчик. И, судя по голосу, еще младше, чем показался сначала.

– А меня Айна. Иди сюда, Лиан, – позвала она и похлопала рукой по тюфяку. – Садись рядом. Расскажешь о себе?

Мальчик кивнул и медленно, на четвереньках, переполз на тюфяк. Когда он сел на расстоянии локтя от Айны, она рассмотрела его получше.

Лиан был красив. Очень. Даже сейчас, заплаканный и лохматый, с опухшими от слез глазами, он был красив настолько, что Айна невольно вспомнила образы небесных посланников из городского храма.

В промежутках между прерывистыми всхлипами она услышала, что ее товарищу по несчастью недавно сравнялось девять годов, что прежде он жил в другом городе, а в Кеерн приехал недавно с матерью, отцом-плотником и двумя старшими сестрами. А еще, что матушка не велела ему ходить за чужими людьми, но он ослушался, потому что очень хотел увидеть настоящего детеныша дракона.

Рассказ этот, звучавший столь глупо, не вызывал ни смеха, ни осуждения. Велик ли спрос с малого ребенка, если она сама повела себя точно так же и купилась на обман? Со вздохом Айна вытянула руку и погладила мальчишку по светлой макушке, надеясь, что тот не рассердится, не отпрянет от нее.

Он и не подумал.

Вместо этого вдруг придвинулся ближе и уткнулся ей в плечо. Вздрогнул несколько раз со стоном, как вздрагивают все дети после долгого плача, и вскоре притих.

– Что же нам делать?.. – пробормотала Айна, в который раз проводя рукой по мягким солнечным прядям, отросшим до самых плеч. – Как думаешь, Ли, Кеерн далеко остался?

Лиан поднял голову и молча кивнул.

– Мы всю ночь ехали, – сказал он, вздохнув. – Да еще половину дня. Ты долго спала… Айна.

Да уж. Слишком долго.

– Отвернись, – велела она, направляясь к отхожему ведру. Второй раз обмочить штаны ей не хотелось.

Когда дело было сделано, Айна вернулась на тюфяк и взяла бутыль. Выдернув пробку, понюхала содержимое.

– Надеюсь, хоть это не отрава, – промолвила грустно и сделала небольшой глоток.

Вода. Обычная, не очень свежая, но вполне годная. Утолить жажду было столь же приятно, как и избавиться от лишней жидкости.

– Ты ел? – спросила Айна, поднимая с тюфяка кусок хлеба и отряхивая его от сора.

– Да…

По тому, какой взгляд бросил Лиан на сухую краюшку, Айна поняла две вещи: во-первых, мальчишка все еще был голоден, а во-вторых, он почему-то не поспешил съесть этот кусок, пока его спутница валялась без чувств. Айна разломила хлеб на две части и одну из них протянула Лиану. Отказаться от угощения тот не смог и с благодарным вздохом принял его.

Утолив голод, Айна подошла к маленькому оконцу в надежде увидеть, где проезжает их повозка, но через эту узкую щель было видно только сплошную стену из деревьев.

На закате повозка остановилась.

Задремавший было Лиан испуганно дернулся, когда дверь заскрежетала и отворилась.

– Еда, – коротко сказал человек, чьего лица Айна не смогла разглядеть в сумерках. Он бросил на тюфяк сверток и еще одну бутыль, забрал вонючее ведро и быстро захлопнул дверь.

Айна не успела даже рта раскрыть, как они снова сидели взаперти.

Снаружи доносились звуки голосов, фыркали кони, бряцали оглобли. Было ясно, что возница меняет лошадей. Через несколько минут молчаливый человек вернул опорожненное ведро на место, и вскоре после этого повозка снова тронулась.

«Как тут все отлажено, – подумала Айна с грустью. – Видать, не впервой…»

Подобрав сверток, она развернула его. В тряпице лежали два вареных яйца и хлеб. Хоть что-то хорошее – в животе уже давно урчало от голода.

Айна очистила яйца и снова разделила хлеб на две равные части. Лиан тут же вцепился зубами в свой кусок. Он съел все без остатка и на ощупь подобрал крошки с рубахи. В повозке было уже совсем темно, и Айна едва различала его силуэт. Сама она хотела поначалу приберечь часть еды, но потом передумала и тоже отправила в рот все, что было.

Когда свет за окном окончательно померк, Лиан свернулся клубком у нее под боком и притих. Айна сидела, подпирая спиной стенку повозки, и задумчиво перебирала его спутанные вихры. Не обращая внимания на укусы блох, она задумчиво смотрела в темноту. Ей было странно, что кто-то может искать у нее защиты и утешения. Странно и удивительно тепло от этого.

– Ли, – позвала она, – а ты ладил со своими сестрами?

– Ну… почти. – Лиан завозился, ища удобную позу. – По-разному бывало.

Голос его звучал совсем сонно, и Айна не стала ничего больше спрашивать. Она легла на тюфяк рядом, не решившись обнять этого любителя драконов, но уткнувшись носом в его растрепанные вихры. Они пахли чем-то домашним и приятным, чем-то из другой жизни.

Айне казалось, что они знают друг друга давно-давно.

Пока было светло, Лиан немного рассказывал о себе. О том, что прежде жил в небольшом городке у реки, где отец его строил лодки и делал другую плотницкую работу. Как и Айна, он оказался младшим, но, в отличие от нее, желанным и любимым ребенком в семье. И ей страшно было подумать, что сейчас чувствуют его родные. За своих братьев Айна не беспокоилась. Конечно, Рун и Юн поволнуются, но едва ли слишком долго. Наверняка вскоре решат, что непутевая сестра все же сбежала с бродячими артистами.

Повозка мерно тряслась на ровной, хорошо уезженной дороге. Айна вздохнула, зевнула и позволила мыслям унести ее далеко-далеко через время и расстояние. Ей привиделся замок Берг на холме вдали и солнечная поляна в лесу. На поляне мальчик и девочка лежали голова к голове в тени раскидистого клена. Девочка рассказывала длинную историю, которую отчасти где-то слышала, отчасти сочиняла на ходу. Мальчик смеялся и кусал травинку. Рядом с ним было легко и радостно, рядом с ним история могла длиться бесконечно – под шум листьев над головой, стрекот кузнечиков и такой хороший, такой добрый смех.

Айна не сразу поняла, что ее разбудило, но сон ушел мгновенно и без следа.

Она открыла глаза и увидела вокруг ночную темноту. Впрочем, через оконце еле заметно сочился бледный лунный свет.

Лиан лежал, свернувшись в клубок, и дышал так часто, будто только что пробежал весь путь от замка Берг до леса и при этом очень торопился. Айна осторожно тронула его за плечо, но это не помогло. Скорее, наоборот: он застонал и обхватил голову руками. Дыхание его стало совсем громким и хриплым. А плечо было горячим.

Айна испугалась.

Она не имела большого опыта в общении с младшими детьми, но догадывалась, что так тревожно спать они не должны. Никто не должен спать в мокрой от пота рубашке и стонать во сне.

– Ли, – Айна снова попыталась разбудить мальчишку, но тот был где-то очень далеко, – Лиан, проснись! Тебе плохо? Эй, Ли? Ты болен?

Нет, он не слышал ее. Продолжал что-то тихо бормотать, поскуливать и дрожать.

Забыв обо всех приличиях, Айна крепко обняла его, прижала к груди горячую голову и зашептала в маленькое ухо:

– Тихо… Тихо, Ли. – Так странно было обнимать кого-то. Айна поняла, что давным-давно не делала этого, не считая коротких объятий с братьями. Но сейчас она чувствовала нечто совершенно иное, забытое и незнакомое одновременно. Ей было страшно и трепетно. И почему-то больно глубоко внутри. – Тихо, Лиан. Я с тобой. Я с тобой…

Внезапно он перекатился на спину, вытянулся в струну и широко распахнул глаза, в которых отразился лунный свет. Айна невольно отпрянула, когда, глядя в пустоту застывшим взглядом, мальчишка открыл рот и выдохнул:

– Огонь из клетки город сожжет там, где брата сестра найдет.

Голос его прозвучал как из другого мира: он был чужим, далеким и пугающим. Будто говорил вовсе не Лиан, а другой, незнакомый Айне человек. Ей показалось, что повозка наполнилась холодным зимним воздухом, и Айна могла бы поклясться, что в этот момент время вокруг них замедлилось, а сам Лиан перестал быть в полной мере собой, став кем-то иным, древним и великим, как сама вечность.