Дочь врага

Нина раздраженно огляделась:

– Ну где же связной?..

– Должен прийти, – уверенно сказал Маркс. – Ты пароль помнишь?

– Конечно! – огрызнулась Нинка.

Еще бы она не помнила пароль! Что, Маркс ее дурочкой считает, что ли?! Да у нее великолепная память, не зря она училась в школе на «отлично»! Велика важность запомнить пароль: «Как в горсовет, то есть в городскую управу пройти?» – и отзыв: «Нам… нам тоже туда нужно, мы вас проводим, пойдемте!»

Маркс нарочно спрашивает, не забыла ли она. Надеется, что Нинка ему пароль и отзыв разболтает.

Ничего подобного! Это ее секрет. А все те, кто Юлькой восхищается, обойдутся!

– А ну, разошлись! – раздался вдруг крик. – Стрелять буду! Отошли все от столба!

Это полицай Стецьков примчался и начал разгонять людей, читающих листовку. Чуть не лопается от злости:

– А ну посторонись! Разойтись! Подонки советские! Пошли вон, всех перестреляю!

Наконец сообразив, что первым делом надо сорвать листовку, Стецьков попытался это сделать, однако она оказалась приклеена намертво. Пришлось действовать штыком, чтобы ее соскрести.

Люди, которые разбрелись было по сторонам, вновь собрались к столбу и наблюдали за его стараниями, украдкой ухмыляясь и подталкивая друг друга.

– Чего вытаращились? – рявкнул Стецьков, обернувшись и наставляя на собравшихся винтовку. – А ну разошлись!

Люди неохотно попятились. А нищий, который до этого сидел себе да помалкивал, вдруг провозгласил громогласно:

– А Господь – он всё слышит и видит, его не прогонишь.

– Молчи, старый дурак, – огрызнулся Стецьков, – а то загремишь у меня куда Макар телят не гонял.

– Где я только не бывал, чего только не видал… – отрешенно пробормотал нищий.

Нина насторожилась: дед Кашевар наконец-то обнаружил листовку в своей корзине с картошкой, достал ее, близко поднес к глазам и начал читать по слогам:

– «У-ни-что-жай-те врага, у-ничто-жай-те во-ен-ное сна-ряже-ние, под-жи-гай-те все, что может до-статься фа-шис-там…»

– Ах матушка родимая! – воскликнула, всплеснув руками, Ефросинья Самохина, соседка Нинкиной тетки. Муж ее ушел на фронт, детей не было, она славилась своим любопытством и частенько сидела на базарной площади, но не столько для того, чтобы обменять или продать свои старые, еще довоенные платья, сколько ловя слухи о немцах и партизанах, о наступлениях и отступлениях, о новых приказах оккупантов… Потом она разносила эти слухи по соседям. Таким вот «радио ОБС», то есть «Одна Баба Сказала», и жил Краев.

Остальные горожане, бродившие по базарной площади, потихоньку собирались вокруг деда Кашевара, вслушиваясь в каждое слово.