Гребень Матильды

– Небось спросил, откуда такая фамилия чудная?

– Поклялся на распятии, что исконный славянин. А фамилию пьяный дьячок испохабил.

Начальник хохотнул и погладил острую бородку.

– Ты будь с ним осторожнее. Он – тертый калач.

– Я понял.

Начальник взглянул пристально и как будто изучающе.

– Кама, дело не просто опасное…

– Не опасное вы бы мне не поручили.

– Это да.

Тот помолчал немного, покусывая ус, и снова уткнулся в бумаги.

– В помощь дам Векшина. Устраивает кандидатура, надеюсь?

– Устраивает.

– Докладывать будешь лично мне. Иди.

Кама развернулся и вышел, аккуратно притворив за собой дверь кабинета наркома внутренних дел.

Осень только-только начала отбирать у лета красоту и здоровье. Оно сопротивлялось яростно. Листва на деревьях желтеть не собиралась, а в воздухе чувствовался тот особый запах, что бывает в Москве лишь летом: нагретых камней мостовых, пыли и утомленных теплом цветов. Не чувствует приближения холодов и река. Рябь стала сильнее, но вода еще теплая. Или кажется таковой.

Егер долго стоял у парапета Москвы-реки и не обернулся, когда сзади к нему приблизился человек в пальто с поднятым воротником.

– Яков.

– Все готово, – ответил человек.

– Буду завтра.

Человек в пальто положил на край парапета связку ключей и, развернувшись, зашагал прочь. Собака, сидевшая у ног Егера, внимательно посмотрела ему вслед.

На крюковом

Еще затемно они с Фефой проводили Георгия, а потом долго сидели молча над остывшим чаем.

Не говорилось.

Фефа то и дело принималась плакать, даже с причитаниями, но быстро смолкала, взглянув на суровое Анютино лицо.

А утром сотрудница Петроградского уголовного розыска Анна Чебнева появилась в управлении с отекшими после бессонной ночи глазами.

Не успела зайти, как тут же услышала свою фамилию, произнесенную знакомым начальственным голосом.

– Где ее черти носят! Быстро найти и доставить!

– Не надо доставлять, товарищи! Я уже здесь, – сказала она, заходя в кабинет.

Стоявшие вокруг стола мужчины обернулись.

– Долго спите, товарищ Чебнева, – раздраженно буркнул начальник и зыркнул на нее единственным глазом.

«Пират настоящий», – в который раз подумала Нюрка, без трепета глядя в сердитое лицо с черной повязкой на правом глазу.

– Виновата, товарищ Кишкин. Исправлюсь.

Владимир Александрович глянул подозрительно. Чего это она послушная такая нынче? Съела, что ли, не того?

– На Крюковом канале двойное, – кашлянув, продолжил Кишкин. – Мужчина и женщина. Из бывших. Убиты одинаково: колющим ударом в сердце. В квартире погром. Ну это как водится. Рыклин, выдвигайся туда и Чебневу захвати.

– Я за старшего, товарищ Кишкин?

Начальник так и проткнул его взглядом.

– Рехнулся, что ли, Рыклин? Ты у нас без году неделя! Чебнева за старшую!

– Так вы же сами сказали: с собой захвати! Я подумал…

– Тебе, Рыклин, думать надо, как убийцу захватить! А ты все мечтаешь Чебневу? А мечталка не отвалится?

Грянул смех. Привычная к матросским шуточкам начальника, Анна стояла со скучным лицом.

– Чебнева! – снова зыркнул на нее он. – Что скажешь по Петроградской?

– Готова доложить, товарищ Кишкин! – с готовностью отозвалась Анна.

– Вечером доложишь! Сейчас на Крюков дуй! И смотри внимательнее!

– Да когда я невнимательно смотрела? – обиделась она.

Впрочем, на начальника обижаться – только время зря тратить. Кишкин – легенда уголовного розыска, начальник Петроградского губернского УГРО.

О его поистине невероятной храбрости ходили легенды. Бывший балтийский матрос разрабатывал операции по разгрому опасных банд и лично принимал участие в задержании. Анна не раз слышала, что число ликвидированных Кишкиным бандитов не поддается подсчету.

Работая с ним, Анна поражалась многому. Например, тому, что все двадцать четыре часа он проводил на работе. Спал ли когда-нибудь вообще? У Кишкина не было ни семьи, ни дома. Жил только делом, а питался, наверное, святым духом. Во всяком случае, она ни разу не видела его в столовой и вообще – жующим. Как такое возможно?

Его бескозырка с надписью «Грозящий» и черная нашлепка на правом глазу действовали гипнотически. Особенно на бандитов. Все были уверены: пуля Кишкина не берет. Ходили слухи, будто многие из главарей петроградских шаек стреляли в него и промахивались. Назывались имена Чугуна, Ваньки, Сибиряка, Дрозда, которые будто бы не раз палили в Кишкина с близкого расстояния, а ему хоть бы что!

Сама Анна только раз видела, как он, размахивая маузером, шел прямо под пули и не получил даже царапины!

Но самое невероятное случилось потом. Озверело отстреливающиеся бандиты после его демарша вдруг побросали оружие и вышли с поднятыми руками. Видимо, лишились последней надежды на спасение.