Нарушая запреты. Измена

– Прекрасно. Счастлива в браке. Муж не помешан на карьере. Живём ради жизни, а не ради работы. Не пытаемся никому ничего доказать.

И зачем я это говорю? Только дурой себя выставляю.

– Понятно, – кивает Слава. И тут же ошарашивает новым вопросом: – Дети есть?

– Нет, – как ни в чём ни бывало отвечаю я.

А сама дрожу. Вранья столько, что сейчас подавлюсь им. А что делать? Сказать, как есть? Что я неудовлетворённая неудачница, которая сожалеет, что бросила такого видного мужчину? Тогда мне так не казалось… Тогда я бросала наивного романтика. А теперь разговариваю с прожжённым бизнесменом. Жизнь хорошо его переварила. Меня тоже… Только он вышел победителем, а я просто вышла…

Остаток пути едем молча.

Машина останавливается у дома. Дом – огромный человейник на окраине, каких миллион. Самый распространённый вид жилья в современной России. Утром устаёшь ещё до того, как выйдешь на улицу. Пока дождёшься лифт, пока спустишься вниз, останавливаясь чуть ли не на каждом этаже… Кончено, это именно то, о чём я и мечтала…

Неожиданная реплика Шестакова отвлекает от раздумий.

– Приехали, – говорит он.

Водитель открывает дверь.

Смотрю на Славу. Понимаю, что он не собирается выходить. Сразу становится не по себе.

Спрашиваю:

– Ты не пойдёшь?

Он явно не понимает.

– Зачем?

Как-то резко изменились роли. Даже не успела понять, когда это произошло.

– Ты же собирался проводить до постели… – на последних словах микшер сбивает звук в ноль. Считай, про постель говорю уже мысленно.

Надеюсь, Шестаков не услышал…

Нависает тяжёлая тишина. Молчание сковывает грудную клетку. Воздух становится едким. Только шум ветра снаружи помогает не задохнуться. В этот самый момент я понимаю, что могу навсегда потерять этот шанс. Какой? Сама не знаю. Но как будто это всё не просто так. Не могли же мы встретиться случайно. Спустя столько лет. Такого просто не бывает…

– Я пошутил, – спокойно отвечает он. – Пару шагов до подъезда дойдёшь.

Смотрит на меня, как на дуру. Его зрачки далеко, но в их отражении я вижу, как превращаюсь в незнакомку. Нас столько всего связывает. Столько хороших воспоминаний… Неисполненных надежд… Столько всего может…

Нет! Хватит! Ничего не может!

Я просто пьяна, вот и всё!

Закрываю глаза. Планомерный вдох. Глубокий, жадный. Выдох. Веки поднимаются. Передо мной – он. Все ещё идеальный. Всё ещё мужчина мечты.

Раз уж нам больше не суждено увидеться…

Тянусь к нему. Губы соприкасаются. Всего лишь на миг. Достаточно, чтобы его вкус остался на ночь, но мало, чтобы запомнить его навсегда. Секунду спустя я отстраняюсь. Вылезаю из машины, добегаю до подъезда, вынимаю ключ из пальто и вхожу внутрь.

Глава 9.

Слава.

Сижу в офисе. Кручу ручку как дурак. Смотрю на дверь. Как будто это, блять, предмет искусства. Высочайшая проба. Самое место в Лувре.

Никак не могу выкинуть из головы вчерашний вечер.

На середине вроде протрезвел. Вроде же решил, что поцелуй был ошибкой. Просто эмоции. Ну вспыхнул. С кем не бывает? Потом отлегло. Отвлёкся, понял, что всё в жизни заебись. И тут вдруг эта психичка пододвигается ко мне, целует и убегает. Только туфельки, блять, не хватает.

Золушка херова.

Туфелька-не туфелька, а сумочку она свою забыла. Стоит теперь прямо на столе. Перед носом. Только глаза мозолит. Специально вчера в офис заехал, чтобы здесь её оставить. Чтобы у Камиллы вечером вопросов не возникло. Ей хоть и похуй на мои похождения, но разговаривать не хотелось от слова «отъебитесь». От минета отбрехался, а вот от пояснений за бабскую сумочку точно не ушёл бы.

Стоит только ней вспомнить, как в кабинет влетает Камилла.

Фурия, мать её. Замахивается сумочкой. Думаю – щас как огреет. Или начнёт разгонять, точно вертолётными лопастями. Но нет. Просто откидывает предмет гардероба в сторону, останавливается, кладёт руки на бёдра и пялиться ехидно.

Замечает сумочку Оли. Я всё ещё сижу, закинув ногу на ногу. Письменная принадлежность остановилась между указательным и безымянным пальцами. Глаза замерли. Если не двигаться, она меня не заметит. Я же мастер, блять, маскировки. Ебаный хамелеон.

– Это что такое? – Камилла кивает на сумочку.

Заметила…

Варианта два – быстро убрать и сказать, что ничего такого. Или прикинуться дураком. Третий вариант почему-то не рассматриваю. Хотя, он самый действенный. Какой? Просто сказать, что это не её дело, потому что в семье всё решает мужик. Если я решил поставить бабскую сумочку на рабочий стол, значит я так решил! И нехуй тут обсуждать!

Но у меня мозги же отключились. Поэтому выбираю второй вариант.

– Что? – произношу непонимающе.

– Это, – снова кивает. Брови взмывают выше. Я как шестилетка, опустошивший банку варенья и пытающийся доказать маме, мол это не я. Проблема в том, что весь рот, сука, измазан.

– Сумочка, блять, – выпаливаю резко.

Далее идёт один из гениальнейших диалогов в моей жизни. Если вообще не самый гениальный…

– Правда?

– Тебе купил.

– Правда?

– Нет.

– А кому?

– Себе.