Рассветная песня барда

– Бежим?! – воскликнул Данияр, беря её за руку и хлопая по гладкой шее гнедого жеребца. И они побежали прятаться от внезапного дождя в густую чащу леса, счастливые и безмятежные, как дети, которыми были ещё вчера.

Глава четвёртая

– Я позвонила сегодня Тане. Она обещает приехать, – сказала Елена Васильевна, входя в зал.

Муж её, видный пятидесятидвухлетний мужчина массивного телосложения, но довольно подтянутый, высокий, с орлиным – или, как родственники говорили, греческим – профилем смуглого красивого лица, с седеющими чёрными волосами, отложил на диван газету и очки:

– Ага, значит, помещица согласилась ранчо своё бросить ради нашего юбилея. И надолго приедет?

– Не спрашивала. Главное, на юбилее будет. Соскучилась уж по ней, – все знали, что у Елены Васильевны были прекрасные отношения со старшей сестрой мужа.

– Ну да, как начиталась этих книжек и отчалила, так и редко приезжает, – согласился Владимир Дмитриевич. – Не знаю уж, вон к племяннице любимой и на день рождения-то не жалует. Всё деньгами на подарки отделывается.

– Да ладно тебе, пап, – возразила Марина, сидевшая с ногами в мягком кресле и листавшая взятую с журнального столика книгу. – Она же говорит, что в городе ей не нравится. Уж лучше мы выберемся к ней как-нибудь. Воздухом свежим подышим. А дни рождения свои я и сама отмечать не люблю – знаешь же!

– Раньше нравилось в городе, теперь не нравится, – усмехнулся отец, снова беря газету и водружая очки на нос. – А Витины?

– В Питер звонила тоже, – ответила мама. – У Веры гипертония обострилась. Мальчишки её на работе заняты…

– Ну да, Питер – не ближний свет, – согласился Владимир Дмитриевич. – Привет от меня передала? Сам как-нибудь Вере позвоню.

– Передала. И от неё привет. От Никиты и Дениса – тоже.

– Как они там? – Марина отложила книжку. Она уже несколько лет не видела семью своего дяди Виктора, старшего брата папы и тёти Тани, которого не стало шесть лет назад.

– Так же работают. Дети учатся. У Никиты старшая в последний класс пойдёт, – ответила мама. – Если б мать ещё не болела. Говорит мне: сами приезжайте, вы молодые, здоровые.

– Ага, особенно Татьяна в своём поместье, – улыбнулся папа.

– Чего ты смеёшься? – подошла к нему Елена и взъерошила волосы на макушке. – Правильно делает твоя Татьяна. Пока мы тут выхлопными газами дышим и воду хлорированную пьём, она здоровеет и молодеет.

– И вообще, мне её книжки нравятся! – сказала Марина.

– Ну-ну, – ответил отец. – Как их там: кедровый звон что ли?

– Сам ты звон! «Звенящие кедры России», – смеясь, поправила дочь.

– И мне нравятся, – поддержала её мама. – Хоть и сказка наверно, но как хорошо на душе, когда читаешь…

– А мне они не кажутся сказкой, – задумчиво сказала Марина. – Не зря же столько людей свои поместья строят. Поселения целые создают.

– Романтики, – протянул папа, снова погружаясь в чтение газеты.

Так бывает каждую весну: после жарких дней в середине мая наступают холода, а как же не хочется доставать из шкафа тёплую верхнюю одежду! Вот поэтому Марина мёрзла, идя по тротуару с прижатой локтем сумочкой и пряча пальцы в рукава бежевого кардигана. Она собиралась зайти в ближайший магазин, чтобы купить еды и заодно погреться, а там и до дома – рукой подать, как вдруг её окликнули из приостановившейся рядом машины:

– Марина Владимировна, здравствуйте! Садитесь, подвезу.

Она обернулась: из блестящего, цвета кофе с молоком, ауди, приоткрыв дверцу, выглянул тот самый недавний клиент, по поводу которого Олеся уже несколько раз высказывала Марине свои восторги.

– Здравствуйте, – ответила Марина. – Да нет, не стоит, спасибо, я тут рядом живу…

– Понятно… Дома ждут?

– Нет, я отдельно от родителей…

Она отчего-то смутилась. И он, похоже, почувствовав неловкость, не стал настаивать и, пожелав девушке хорошего вечера, поехал дальше.

Дома Марине пришлось включить обогреватель: в пустовавшей с утра до вечера квартире стало слишком свежо. А она любила тепло.

Дверь кабинета открылась, и Марина, готовая произнести стандартное «Подождите, пожалуйста, в коридоре», умолкла на первом слоге – на пороге показался высокий худощавый светловолосый мужчина в джинсах и серой ветровке.

– День добрый, – вполголоса сказал он, кивнув Марине и Олесе и извиняющимся взглядом посмотрев на обернувшуюся женщину, которая сидела у стола в ожидании своих документов. – Я в обед забегу, через полчасика.

– Хорошо, Дим, – ответила Олеся за обеих.

Он так и сделал – обедали в нотариальной конторе сегодня втроём. Дима принёс с собой упаковку мягких вафель и апельсины, а Олеся с Мариной поделились с ним салатом с крабовыми палочками и зелёным чаем.

– Макс Фишер уезжает в Германию, – сообщил Дмитрий.

– Ого, классно, – отреагировала Олеся. – Сколько у него уже?

– Так и двое пацанов. Он уже документы оформляет, ездил туда к родственникам. Вроде устроиться должны хорошо. Ну вот, ему и захотелось весь класс собрать перед отъездом. Ну как весь? Кто в городе, кто сможет. Присоединитесь? – Дмитрий направил долгий вопросительный взгляд на Марину.

– Конечно. Да, Марин? – Олеся отнеслась к идее с энтузиазмом.

Марина кивнула:

– И когда планируется?

– Ну, в середине июля, думаю, соберёмся, – ответил Дима. – Лучше на природе, как раз время года подходящее. Мы ещё не всех обзвонили и не со всеми встретились.

– Ну, всех и не получится, – заметила Олеся. – Мы когда в прошлый раз встречу делали? Лет… ого, уже лет пять назад наверно? Было меньше трети класса.

– Да хоть сколько человек придёт, – сказал Дмитрий, снова поглядев на Марину. – Уютный у вас тут офис. Ты теперь, смотрю, вместо своей тёти?

– Да, – улыбнулась девушка. – На повышение пошла.

– Помню, как ты в юридический всё собиралась… Здорово, когда мечты сбываются.

Они ещё посидели, вспоминая школьные годы, потом, взглянув на часы, Олеся встала:

– Ну, давай, Дим, держи нас в курсе. Привет ребятам – кого увидишь.

– Счастливо, девчонки, – попрощался молодой человек. – Звоните, не пропадайте.

– И ты не пропадай! – ответила Олеся и, когда шаги его стихли в коридоре, произнесла задумчиво: – Вот тоже к кому присмотреться не помешало бы… Он ведь всегда был в тебя влюблён.

– Кто? – открывая папку в компьютере, рассеянно спросила Марина.