Соза

– Ого! – воскликнул Сергей, – а ты с какой целью интересуешься?

– Я тоже хочу свой бизнес – решила поделиться Вера.

Она думала, он рассмеется, но Сергей уважительно хмыкнул и спросил:

– Ну и какая у тебя бизнес – идея?

Идею Вера еще не придумала. Но сейчас, сидя в дорогущем модном ресторане, она остро ощутила, что хочет создать что-то подобное. С тех пор как она стала бывать в ресторанах, для нее открылся новый мир. Одни рестораны ее впечатляли, другие оставляли равнодушной, а какие-то откровенно раздражали. Ресторан – отдельный остров, где можно было почувствовать себя по-особенному. Место-впечатление. Ведь чаще люди шли сюда не просто поесть. Сама она именно тут почувствовала уверенность. И вообще… Рестораны изменили ее.

– У меня будет ресторан, – выпалила она.

– Хм, – пожал плечами Сергей, – ресторан…. Этим никого не удивишь. Ресторанов полно и закрываются они почти также быстро как открываются. Идея должна быть, изюм какой-то. Какое у тебя отличие?

– У меня будет арт-ресторан, – внутри нее словно распахнулась невидимая дверь и мысли вырвались наружу, – на стенах, – она махнула рукой, указывая на стены, – будут висеть картины современных художников, блюда будут оригинальные, оформленные в необычном художественном стиле. Например, пирожные в стиле Пикассо, или там какие-нибудь названия художественные, а не эти вон, влюбленные перепелки, – передразнила она официанта.

– Ну, – улыбнулся Сергей, – что-то в этом есть, но конкретики должно быть больше.

И с того дня у Веры появилась конкретная цель. Она стала обдумывать детали обстановки и меню будущего ресторана. Ей нравилось играть в хозяйку, чувствовать себя создателем нового мира. Она начала записывать идеи и искать аналоги. К своей радости Вера обнаружила, что не так-то легко найти арт-рестораны в Петербурге. Значит ее проект будет особенным.

Однажды Сергей пригласил ее домой. Вера согласилась. Уже стало ясно, что когда-нибудь это случится. Сергей был ей приятен, и Вера не видела никаких проблем в том, чтобы заняться с ним сексом. В конце концов у нее уже давно не было мужчины. С того момента, как они расстались с Кириллом, прошло почти два года. Иногда ей хотелось, чтобы в ее жизни, как в жизни некоторых ее знакомых, тоже была страсть, страдания и прочие переживания, которые называют любовью. Но у нее такого никогда не было. У Сергея она тоже этого не наблюдала. Даже приглашение домой выглядело как спланированная акция. И честно говоря, Веру это устраивало. Кирилл обвинял ее в холодности и недостаточной эмоциональности, но сейчас Вера подумала, что возможно она была не с тем человеком. Ей нужен такой как Сергей – трезвый, рассудительный и спокойный. Который вот так, между делом, отдавая счет официанту скажет:

– Ну что, может, поедем ко мне? Посмотришь, как я живу.

4. Альберт, 2008 год

Той осенью у него появилась Женька.

Они встретились на какой-то тусовке. Очередная хата, приглушенный свет, музыка, пьяные голоса и хохот, мат и характерный запах марихуаны. Альберт искал одного человечка, и хозяин хаты, авторитетный грузин по имени Леван, обещал дать наводку. Альберт потягивал пиво из бутылки, наблюдал за контингентом и ждал пока хозяин вернется из магазина. Леван был известен тем, что у него водилась, пожалуй, лучшая во всем городе трава. Квартира – большая студия, поделенная на зоны. Такие студии только начали входить в моду и выглядело это невероятно круто.

В дальнем углу на низких диванчиках лежали полуголые девки в обнимку с парнями. То ли пьяные, то ли обкуренные, но скорее и то и другое сразу.

На второй половине, выделенной приподнятым полом-подиумом, была установлена большая мраморная столешница на манер барной стойки. Вокруг расставлены высокие стулья, на которых сидели гости. В основном парни. Пили пиво и коньяк. Многие узнавали Альберта и подходили поздороваться:

– Здорово, Алмаз, давай к нам.

– Занят. В другой раз как-нибудь.

Потом послышалась ругань и возмущенный женский голос:

– Отстань, придурок! Отстань от меня! Мы так не договаривались!

– Куда собралась? – мужской голос и пьяный гогот.

Входная дверь открылась и вошел Леван. Альберт кивнул ему.

– Здравствуй, Альберт, здравствуй, дорогой! – сказал Леван с улыбкой, старательно перекрикивая шум.

Он подошел и потряс руку Альберту. Потом начал выкладывать из пакетов нарезки сыра, колбасы и звенеть бутылками с алкоголем. Атмосфера возле барной стойки накалялась, но пьяные ссоры были делом нередким. Альберт подцепил кусок бекона и отправил в рот, наблюдая как белобрысый парень под смешки остальных грубо тискает девушку в коротком розовом платье. На ее оголенные плечи падал свет от плафона, спускавшегося с потолка, и Альберт разглядел татуировку фламинго.

– Ээээ, Стас, зачем так делаешь? Остынь! – хозяин недовольно покачал головой, но белобрысый оставил его слова без внимания.

Девушка заплакала и вцепилась зубами в ладонь белобрысого.

– Вот сучка, – выругался тот и, размахнувшись, ударил ее по лицу.

Вообще-то Альберт был далек от джентльменства. Но в этом малолетнем ублюдке, к коим он сразу причислил Стаса, безошибочно разглядел жажду превосходства примитивного садиста. А вот этого он уже не любил.

Поэтому Альберт подошел к белобрысому и одним ударом разбил тому нос.

– В следующий раз руку сломаю, – пообещал он.

Пару мгновений Альберт ждал будет ли ответ, но кроме истеричной брани и взгляда полного бессильной злобы ничего не последовало. Тишину опять нарушил гул голосов и смешки, как будто ничего не произошло.

Немного позже Альберт вышел из квартиры, закурил и начал спускаться. Он услышал, как наверху щелкнул замок и раздались быстрые шаги. Альберт затаился. Из-за поворота вынырнула та самая девушка в розовом платье. Увидев его, она запнулась и в нерешительности замерла на ступеньке. Какое-то время они смотрели друг на друга.

– Я с тобой хочу, – наконец, сказала она.

Альберт окинул ее взглядом. У девушки были длинные черные волосы и выразительные глаза. Она уже успела умыться и привести себя в порядок. На вид – лет двадцать с небольшим.

Он кивнул:

– Пошли.

– Меня Женя зовут, – сказала она, догоняя его.

– Альберт.

– Я знаю, как тебя зовут.

В ту ночь он купил бутылку красного, поймал машину, и повез ее в комнату на Васильевский. К утру он знал всю ее нехитрую историю. Глядя на него масляными от долгого секса глазами, Женя курила, пила вино и болтала без остановки:

– Да я про этот театральный выдумала все с самого начала. Кому я тут нужна? – с беспечностью говорила она, – актриса из Мухосранска. В нашей дыре работу все равно не найти. И папаша мой, алкоголик, задолбал. Мать все время ноет и ноет.

– Нашла? – спросил Альберт. Он курил, сидя на подоконнике, и смотрел в распахнутое настежь окно.

– Что нашла?

– Работу нашла?

– Ну так, – Женя отвечала уклончиво, – ты только не думай… я теперь только с тобой. Я курсы по маникюру окончила. Могу в салоне работать.

На зиму Женька действительно устроилась в салон мастером по маникюру. Жили они неделю у Альберта, неделю у Женьки в общежитии

– Мне надо здесь появляться, а то комнату потеряю, – деловито объясняла она, – а так я с вахтершей договорилась.

И в марте, сидя в своей общежитской кровати, в одной его футболке, она объявила, что беременна.

– Это твой, Альберт! Матерью клянусь, я больше ни с кем! – воскликнула она, увидев его долгий замерший взгляд.