Олег ненавидит всех

– Нянька в детском саду, – буркнул мальчишка и шмыгнул носом.

Олег выжидательно промолчал. Нянька и нянька – спрашивал он не об этом: среди иных хватало тех, кто предпочитал не связывать свою работу с врожденными талантами. Олег знавал и вампиршу-курьера, и оборотня-стриптизера. Нянечка запросто могла оказаться какой-нибудь чернокнижницей, которой регулярно нужны волосы девственниц для декоктов, – а уж в детском саду в таких ингредиентах точно нехватки не было. Знай себе заплетай воспитанницам косички да собирай потом бесценные компоненты для зелий с обычной пластиковой расчески.

Но Саня явно решил, что сказал достаточно.

– А чего я вбухал-то? – вернулся он к гораздо более интересной для него теме и тут же насупился: – Магии не бывает! Я просто…

– …сильный, угу, – буркнул Олег и смерил мальчишку взглядом. За минувшую четверть часа более крепким и внушительным тот предсказуемо не стал – сдыхоть как есть. Тощая. – А папа кто?

– А вам-то что? – Саня тут же ушел в глухую оборону, и Олег нутром почуял, что наткнулся на что-то важное.

Если из иных был отец, но не мать, и горе-папаша никак не участвовал в судьбе отпрыска, то это объясняло, почему мальчишка понятия не имел, как пользоваться магией, но все же видел сквозь иллюзии. Колдовать можно и инстинктивно. Другой вопрос, что вряд ли это будет толково и эффективно – тут уж на что хватит удачи…

А Саню явно было сложновато причислить к везунчикам. Олег в принципе затруднялся с классификацией: сам по себе талант к магии точно означал принадлежность к иным, но к каким именно – это был большой вопрос. И если необученный маг-бытовик представлял собой опасность разве что для пыли и столешниц, то какой-нибудь пирокинетик – для всех окружающих и для самого себя.

– Ничего, – пошел на попятный Олег.

Это была решительно не его проблема. Хватало и своих.

Но мальчишку было не так-то просто сбить с толку, а уж упрямства в нем хватило бы на троих таких же недоучек.

– Сказки это все – про магию, – обиженно бубнил он, явно до крайности расстроенный своей же уверенностью. – А то я бы!.. Мотька бы по струнке у меня ходил! И банда его тоже!

Если таланты Сани Олег с легкостью пропустил мимо ушей, то с бандой было посложнее. Сбившиеся в кучку подростки, достаточно агрессивные и самостоятельные, чтобы именоваться бандой, для таласыма означали в первую очередь испорченные двери, подожженные кнопки и сломанные замки – а то и чего похуже. Если дело обойдется очередным паршивым (что в общем и целом, что в плане техники исполнения) граффити, еще куда ни шло. Но если «банде» в качестве самореализации нравится ломать, а не рисовать, то старый дом на отшибе превращался в идеальную жертву. Со здешних жильцов, конечно, сталось бы проучить хулиганов по первое число, но выломанные решетки на подвальных продухах* никто, кроме таласыма, не восстановит! А без них…

Прим. авт.: подвальные продухи – те самые крошечные оконца в самом низу стен, где любят прятаться от холода дворовые котики. Наивные строители полагают, что на самом деле продухи нужны для вентиляции подвала. Кошатники обычно не соглашаются.

Олег едва не помянул нечистого вслух, но вовремя спохватился. На особую помощь от нечисти тоже рассчитывать не приходилось.

– А так Мотька ходит по извилистой дорожке? – спросил он вместо этого, безошибочно выцепив главного обидчика.

Саня предсказуемо взорвался негодованием и быстро начал противоречить сам себе. Мотька в его устах то превращался во вселенское зло (возможно, с большой буквы), то в труса, который боится выходить один на один и всюду ходит с группой поддержки. «Группа поддержки» тоже эволюционировала от хлюпиков, годных только толпой пипидастрами махать, до мафиозной группировки из энского уезда. Однозначно из всего этого потока мыслей выделялось одно: Саню незамысловато травили – со строгим соблюдением всех гопницких традиций, вплоть до того, что отобрали честно заработанные сегодня деньги.

Травить мага, пусть бы и необученного, – это была столь яркая и уверенная заявка на премию Дарвина, что Олег растерялся, не зная, что здесь сказать. «Сами напросились»? Но свежий синяк и грязные кроссовки говорили за себя: Саня обидчикам ничего не сделал.

Потому что «сказки это все – про магию».

– А я маме хотел все отдать, – неожиданно шмыгнул носом он.

Олег пропустил провокацию мимо ушей.

– Придержи-ка еще раз, – буркнул он и на всякий случай подпер столешницу еще и плечом. В голове бурлило от мыслей.

Банда могла представлять опасность для дома. Едва ли сам Мотька понимал какую – кто им в таком возрасте будет рассказывать про влияние сырости на прочность несущих конструкций? Хорошо еще, если хотя бы курить в том подвале не додумаются!

Самый простой вариант – рассказать Сане, кто он такой, и дальше пусть Мотька и группа поддержки пеняют на себя – отдавал ощутимой гнильцой. Как будто подвал дождем залило.

– Держи крепче, – буркнул Олег, так и не придя ни к какому решению.

Саня с готовностью угукнул, и под столешницей снова расстелилось сплошное полотно магического сияния. Олег печально посмотрел на желанную до рези в желудке, но совершенно недоступную в таком виде силу, вытащил оба болта из крепления и вылез из-под стола.

– Держишь? – поинтересовался таласым и отступил за спину Сане. – Я сейчас… – и тут же коварно сгреб мальчишку за запястья, вынудив отпустить столешницу.

Она осталась покоиться на ножках как ни в чем не бывало. Саня сперва вытаращился, от неожиданности перестав инстинктивно вырываться из чужой хватки.

– Сказки, говоришь? – вкрадчиво уточнил у него Олег.

Саня мигом подобрал отвалившуюся челюсть и сообразил:

– Да вы его просто прикрутить успели!

Олег молча достал из кармана два уголка и восемь болтов. Саня уронил челюсть повторно и недоверчиво обернулся.

Столешница, разумеется, немедленно упала и на этот раз все-таки треснула. Олег страдальчески поморщился, но возмущаться не стал. Сам виноват.

– А теперь, – мрачно сказал он, – тащи чемоданчик с инструментами с нижней полки шкафа возле двери. Здесь одной отверткой и гаечным ключом уже не отделаешься.

– А я могу его, ну… левитировать? – с неуверенной, но неумолимо расцветающей надеждой спросил Саня.

– Это я могу отлевитировать тебя за шкирку, если уронишь еще и чемоданчик, – пообещал ему Олег.

Но благоговейного ужаса так и не дождался. За чемоданчиком Саня честно сбегал и даже смирился с тем, что для начала неплохо бы запомнить, как называются инструменты, и подавать правильный по просьбе. На этом-то этапе и выяснилось, что болтливости в мальчишке ровно столько же, сколько и упрямства, – на троих таких же хватило бы!

– А что еще я могу? А дышать огнем? А летать? А держать кого-то, вот как вы меня у двери?

Предположения сыпались из него, как горох из дырявого мешка. Олег в ответ на них мог только пожимать плечами и требовать очередной ключ из чемоданчика: закончив стягивать трещину в столешнице, таласым решил, что надо бы заодно разобраться с доводчиками люка, пока есть кому подавать инструменты и не надо каждый раз спускаться по лестнице.

– А куда ведет этот люк? – немедленно заинтересовался Саня, ничуть не смущенный тем, что ни на один из предыдущих вопросов не получил внятного ответа.

– В мою квартиру, – брякнул Олег и немедленно получил доводчиком по лбу.

– Так вам, получается, не нужно на улицу выходить? Прикольно! – воодушевился Саня. – Значит, тот чудик зазря под дверью караулит!

Доводчик все-таки загремел на пол.

– Караулит? – мрачно переспросил Олег и взялся за отвертку обратным хватом.

– Ну да, – сбавил тон Саня и отступил назад, безошибочно считав настрой, но все же не удержался: – А что ему от вас надо?

Олег машинально поправил наушники, с которыми не расставался весь день. Напрасно: с этим пострелом нужно было держать ухо востро.

– А почему вы их не снимаете? – немедленно заинтересовался Саня.

– Потому что через них слышу ровно столько, сколько хочу, – буркнул Олег, но шумоподавление включать не стал. – Подай доводчик.

Саня надулся, но послушался – и даже замолчал. Олег прикрутил доводчик на место, убедился, что тот работает, и сдался.

– Ты голодный?