Прошлогоднее Рождество. Следствие ведёт Рязанцева

– Пять тысяч, хотя цена в других салонах на такой размер могла быть до десяти.

– Я бы тоже себе за пятёрку сделал какую-нибудь наколку. Например, якорь на руке с цепью и сердце, пронзённое стрелой. Или симпатичную женскую головку с приятной надписью на память… о первой любви.

– А ты романтик! Я с уважением к мужским тату отношусь.

– Может хватит уже про тату, – буркнула Ядвига. – Мужчины не этим уважение зарабатывают.

– Стильный мужчина пахнет одеколоном, сексом и потом после фитнеса. – Сергей посмотрел на последний кусочек дорогого сыра с трюфелем на блюде, но взять его не решился.

– Или бензином и мокрой шкурой мамонта, – добавил Кторов, вальяжно развалившийся в мягком кресле. Старое, местами потёртое кресло считалось семейной реликвией Арбузовых. Кторов облюбовал его давно, полагал личным седалищем и всегда передвигал туда, где собирался расположиться. Отсидев для приличия на стуле церемониальную часть вечеринки, улучив момент, он передвинул кресло от камина к столу.

– Не знаю запаха мокрой шкуры мамонта, а где её можно понюхать? – с серьёзным видом спросил Алик.

– В Якутии, – хохотнула Крези, – где минус 50. Экзотика!

– Отвратно воняют, но почему-то у женщин от этого раздуваются ноздри. – Пошутил Пивокуров.

– Жаль, что мамонты вымерли, их можно было разводить на мясо. У меня был знакомый… у него была фамилия Мамонтов.

– Мясо! Так хочется мяса! Что они там застряли?

– Может, нужна помощь? Пойду на подмогу. – Прогрохотав стулом, Ирэна Гросс тяжелой походкой вышла из гостиной и направилась в сторону кухни.

– А я три дня провела в Питере. – Воспользовавшись паузой, Ядвига решила завладеть всеобщим вниманием. – Мой романтический город… мы излазили все музеи и окрестности. Эрмитаж, Петергоф. Картины Рериха. Летний сад. Павловское. Такие воспоминания! Может написать о них? Моими глазами.

– А я бываю только там, где бесплатный вход, – оборвал скучный рассказ Алик, ковыряя вилкой в зубах.

– Бесплатный сыр только в мышеловке, – высокомерно бросила Петроградская.

– Надо знать способы и приёмы, как есть не только бесплатный сыр, но и осетрину с красной икрой.

– У вас это отлично получается за чужой счёт.

– У вас, Кира, тоже, – вступилась Стелла.

– Нашли время колкостями обмениваться. Рождество как-никак. Что с вами? – Подал голос хозяин дома. – Давайте лучше выпьем. Кира, скажи какой-нибудь интеллектуальный тост.

– Зачем? Мы всё равно ничего не поймём, что она скажет. Давай лучше я. – Альберт спешно плеснул в рюмку водки, но перестарался. Мокрое пятно расползлось по белоснежной скатерти.

– Сиди уже, – добродушно кинул в его сторону Петр. – Давай, Кира.

– Ну что ж, если позволите, вставать я не буду. – Женщина подняла лицо и посмотрела вокруг. Красиво очерченные губы тронула улыбка, но взгляд остался холодным. – Итак, милые люди, желаю вам, чтобы северный ветер приносил только хорошие вести, солнце согревало ваши сердца любовью, а небеса оберегали ваши души. Петя, пусть главным подарком тебе будет счастье! В этот водопад можно упасть только душою и выплыть обновлённым в радости и покое.

– А чё, счастье только Петьке? – прогундосил Альберт. – Мы в нём больше нуждаемся. Я вот, например, хочу, чтоб молодая, симпатичная, влюблённая в меня женщина ползала на коленях, целовала мне руки и просила взять её в жёны.

– Ооо, Алик, тебе хватит, – рассмеялся Пётр. – Спасибо, Кира, за добрые пожелания.

– Я старалась… чтобы всем было понятно.

– Кто же о счастье не мечтает? Я вот тоже хочу в водопад упасть… нет… я, знаете, чего хочу?

– Я знаю, – Кира пригубила шампанское, оставив на бокале красный след от помады, и, наколов вилкой последнюю полоску сыра с трюфелем, переложила её себе на пустую тарелку.

– Да? Откуда? Ах, да, вы же экстрасенс! Вы умеете читать чужие мысли?

– Умею. У того, кто отпускает свои мысли погулять, как вы.

– Ну и?.. – стряхнула с лифа невидимую соринку Крези, косясь на отражение в стеклянной дверце шкафчика.

– Вы мечтаете ничего не делать.

– Это я-то! – вспыхнула Юля. – Да я тружусь, как пчёлка. Вы знаете, что такое ухаживать за старыми психически неуравновешенными людьми?

– Знаю. Вижу по той деформации, которая с вами происходит.

– А что со мной происходит?

– Как бы так сказать попроще, чтоб вы поняли – с кем поведёшься, того и наберёшься.

– На что вы намекаете? – Крези смяла салфетку и нервно бросила её в тарелку с надкушенным пирогом.

– Не злитесь, вам не идёт, вы выглядите психически неуравновешенной. – Кира надкусила сыр, секунду посмаковала и примирительно продолжила: – А так вы вполне милая девушка, мечтающая уехать в какую-нибудь страну, где новые запахи, чужие приправы, экзотические фрукты, незнакомые голоса, а главное другие деньги… не такие, как дома.

– Куда же это вы её отправляете? В мусульманию? – Кторов перевалился с правого на левый подлокотник кресла. – Это жестоко.

– В самый раз. – Повернув потрясающе красивую лебяжью шею в сторону Кторова, Кира пригладила его насмешливым взглядом.

Скрип половиц и быстрый стук каблучков известил о возвращении пропавшей троицы. Первой в гостиную с белой фарфоровой супницей в руках вошла хозяйка. За ней с жестяным подносом шествовал Андрей. Замыкала процессию Ирэна. Она несла необъятных размеров поднос, на котором дымились уложенные друг на друга рульки. Поставив блюдо с мясом на свободный край стола, Ирэна вернулась к своему стулу и неуклюже опустилась на краешек, пряча под сиденье толстые лодыжки.

– Вот и гарнир. – Лана поставила на стол перед мужем супницу, из которой жёлтой вершиной торчала горка картофельного пюре, и стала перекладывать содержимое на его тарелку, пока ложка не ударила о пустое дно.

– Э, куда ты всё ему перевалила, я тоже хочу, – еле ворочая языком, прогундосил сидящий рядом Альберт, и, выхватив ложку, отделил часть пюре себе в тарелку.

– Вот запечённая. – Андрей водрузил блюдо с золотистыми дольками поджаренного картофеля в центр стола, предусмотрительно освобождённый Стеллой от приборов. – Это вкуснее.

– Я бы поспорил, – Петя подхватил вилкой пюре, в предвкушении зажмурился, положил пюре в рот и скривился. Маска удовольствия сменилась гримасой отвращения, он закашлялся.

Крези выскочила из-за стола и застучала кулачком по спине Петра.

– Сейчас, сейчас, ты только не делай глубоких вдохов.

– Хватит стучать, он не подавился. – Невозмутимость Киры подействовала отрезвляюще, Юлька замерла.

– А что тогда?

– Пюре… – Петя поднял глаза на жену.

– Что?