Мой герцог, я – не подарок!

И вместо того чтобы помочь спуститься со сцены, потащил за собой в сторону. Туда, где подножие горы переходило в узкую тропу, речной змейкой вьющуюся между высоких кустов.

Да ну не-е-ет! Второй акт? Переодевание? Я не переживу, а пальцы – тем более!

«Герцог», уже слившийся с моей ноющей ладонью в единое целое, упорно вышагивал вперед. Прорубал загустившиеся кусты мощным корпусом, разрубал мелкие камешки тяжелой поступью. Я нервно щурилась, разыскивая взглядом парковку для трейлеров.

– Вы не могли бы… помягче? – просительно прошептала я в сторону новоиспеченного «супруга».

– Не мог бы, моя драгоценная жена, – яростно хрипел мужлан, отравляясь ядом собственных слов. – Привыкайте.

– Вот еще! Я тут на добровольной основе, – напомнила ему с вызовом. – И это ваше погружение… кое-то слишком полное. Прямо «пять Д». Для меня перебор, я больше по классике.

Сама над собой усмехнулась: не будь Регинка областной примой, не была бы и я заядлым театралом.

– И мне, в отличие от вас, ни копейки не платят, чтобы терпеть такое отношение «коллег», – добила его решительно.

– Не волнуйтесь, ваше усердие будет оценено по достоинству, – сквозь зубы пообещал «коллега».

Дорожка все вела и вела нас через пышный фруктовый сад, который вырос в Утесово за последние пару часов. Да никуда не приводила.

За нами устало топала остальная труппа. Тип в веночке, пожилой жрец, артисты в синей униформе с бляшками на плечах и стайка девиц в пышных платьях. Остальные дожидались продолжения спектакля на месте.

Тропа закруглилась, и я с удивлением поняла, что мы огибаем холм. Всхлипнула от облегчения: мне туда и нужно!

Еще метров сто, и покажется чернокаменный домина Ворошиловых, выступающий величавой мрачной тенью из вечерних сумерек. А рядом с ним – ухоженные лужайки, подъездная дорожка и моя машина.

Аж мышцы судорогой свело от предвкушения. Наконец-то я смогу оттереть пятки, освежить подмышки и замотаться в длинную кофту.

И мы шли, шли… Долго и упорно. Я уже ни ступней, ни пальцев на руках не чувствовала. Однако ни через сто, ни через двести метров знакомой постройки не появилось. Как и машины, как и стриженых газонов с умной системой автополива… Не было даже трейлерной стоянки с ордой гримеров и костюмеров.

Когда сад закончился, из сумеречной мглы выступило совсем другое строение. Надо признать, что рядом с этой громадой особняк Ворошиловых смотрелся бы муравьишкой, прилипшим к ноге атланта.

Я нервно сглотнула и потерла свободной рукой глаза. Чего только не померещится от переутомления!

Передо мной упирался шпилями в ночное небо самый натуральный замок.

Глава 4

Будь у меня при себе заряженный телефон, я могла бы свериться с навигатором. Посмотреть координаты и убедиться, что нахожусь все в той же широте и долготе. Но даже без гаджета, при помощи исключительно ошалелых глаз и свербящей под лоскутами интуиции, я отметила, что местность очень похожа.

Тот же ландшафт, что в Утесово, та же гладь полей без единого холма… Кроме горы, оставшейся за спиной.

И все-таки место было другое.

Потому как, чтобы выстроить замок на месте дома Ворошиловых, сначала пришлось бы снести чернокаменный особняк! А я сильно сомневалась, что Изольда Алексеевна так легко уступила бы землю спятившим богатеям. Что без борьбы сдала бы и лоранский пирог, и мраморную прихожую, и аккуратные лужайки… Да и старший Ворошилов за карповый прудик бился бы до последнего.

Архитектурный беспредел раскинулся на многие метры. Сразу за холмом начиналась дорожка, мощеная круглыми камнями. Она вела к дворцовому комплексу, растущему (если верить зрению) прямо из травы.

Широкая прореха в живой изгороди любезно впускала на территорию всех желающих. Постовые в забавных фиолетовых беретах стояли чуть поодаль, цепко следя за каждым шагом участников процессии.

Чем ближе мы подходили, тем выше, шире и внушительнее оказывался дворец. Острые башенки протыкали небо, нанизывая темно-синие облака на серебряные шпаги. Покатые крыши сверкали в полумраке рыбьей чешуей. Еще сотня шагов по дорожке – и пришлось задирать голову и напрягать затылок, чтобы поймать в фокус блестящую вершину.

Из-за этого серебристо-голубого сияния, что лилось от магически прекрасной замковой крыши, я ничего другого толком не разглядела. Хотя, почти уверена, мы миновали и длинную каменную конюшню, и парк с затихшими фонтанами и атланто-подобными статуями, и парочку коренастых хозяйственных строений, и загон для животных покрупнее… Туда как раз заталкивали кого-то чешуйчатого, с шипастым хвостом.

Оставив на время попытки объяснить себе происходящее, я завороженно глазела по сторонам. Облизывала взором серебряные скаты крыш непривычной формы. Касалась взглядом искривленных фонарных столбов с мерцающими розовыми и оранжевыми кристаллами на макушках. Купала босые ноги в плотном фиолетовом тумане, стелившемся по мостовой так, что я не могла разглядеть ничего ниже щиколоток.

Если я спятила, то это не самый паршивый вид сумасшествия. Тут хотя бы красиво. Со сказочным замком Утесово смотрелось намного лучше, чем с мрачной, темной доминой Ворошиловых.

Я отдавалась своей фантазии с воодушевлением. Мол, спятила и спятила… С кем не бывает? После такой дрянной ночки с любым может случиться.

Отрезвляло лишь жесткое прикосновение герцогских пальцев. Они-то и возвращали меня к реальности. К какой-то из ее диких разновидностей.

Это по-настоящему? И охлаждающая ласка тумана под ногами, и прикосновение гладкого камня к истерзанным ступням, и мягкий фонарный свет, выявляющий очертания зданий вокруг?

И легкое жжение в области красной загогулины на ладони…

Этот обряд под серебряно-белым древом, он же шуточным был? Правда?

– Грейнхолл в свете звезд так прекрасен, ваше величество! – восторженно молвил кто-то за моей спиной и смущенно хихикнул. – Я бы мечтала бывать здесь чаще… Не только по священным датам…

– Вы правы, драгоценная. Ровные, плодовитые земли Грейнов – прекрасный природный пьедестал для родового замка. Они созданы самими небесами для величественной архитектуры, – учтиво согласился монарх, глухо шаркая рядом со своим братом.

– Вы не думали перенести сюда двор из столицы?

– Думал, моя драгоценная Лилианна… Но кто же позволит управлять делами из этой глуши? – устало хрипело Величество на ушко той самой девице, до скрипа ребер затянутой в ярко-розовый шелк.

Я украдкой глянула на кокетку: белокожая, кареглазая, с темными кудряшками у висков. И ей явно не показалось странным, что замок вырос посреди Утесово за пару часов.

Значит, массовые галлюцинации можно отметать…

– А что ваша молодая супруга? Она не желает перебраться в Грейнхолл? – допытывалась особа. – Природа этих мест чудесна для женского здоровья, в то время как столичный шум… Ох, я бы душу богам подарила, лишь бы топтать босыми ногами эту сочную травку.

Я едва сдержала стон: да что ты говоришь, милая? Сочную травку? Я, истоптавшая босиком уже все Утесово, напротив мечтала об удобных разношенных кроссовках.

– Моей молодой супруге нравится жить там, где я… Но это временная болезнь. Я слышал, с годами само проходит, – туманно произнес монарх и почесал волосы, примятые веночком. – Слуги подготовят для вас лучшие гостевые покои, тэйра Лилианна, и утром вы сможете потоптать все, что пожелаете…

– Я бы хотела потоптать ночью, если ваша милость дозволит.

– Топчите, моя дорогая. Топчите… – благосклонно кивнул мужчина.

– А вы присоединитесь ко мне, Гариэт?

– Всенепременно. Это же сочная травка… Как я могу такое пропустить? – с насмешкой прохрипел монарх, и у меня свело зубы.

Мужчины все такие? Едва невеста скрывается из виду за свадебными каталогами, они открывают охоту на «кисунь», «сочную зелень» и арабские духи?

Монарх, как и травка, был в самом соку. Подтянутый, широкоплечий, лет сорока, с густой гривой темных волос и лукавым блеском в ярко-зеленом взгляде… Но это ничуть его не оправдывало. Как и Артемия.

Глянув на молодую траву, тугими, мясистыми листьями выбивающуюся из-под местной земли, я как-то резко перестала жалеть о заказанных цветах. Не пропадут. Пойдут «кисуням» на извинительные букеты.