Ангелы тоже ошибаются

Сашка ушёл, а Ниночка перевела своё пристальное внимание на кружку с бульоном, которую аккуратно подносила к её губам Мила, предварительно пристроив под головой своей пациентки ещё одну подушку. Мила была хорошей медсестрой, а Нина очень проголодалась…

Глава 4

«Дай женщине пожить несколько дней такой жизнью, какую обычно ты ей предложить не можешь, и наверняка потеряешь её. Она попытается обрести эту жизнь вновь, но уже с кем-нибудь другим, способным обеспечивать её всегда.»

Эрих Мария Ремарк

Александр не мог понять своих чувств. Казалось бы, как-то всё разрешилось, пускай даже на то время, пока не вернётся память к его жене. Какое-то чудо заставило её не сесть в самолёт, а вернуться домой.

А эта роковая случайность с ледовым наростом, который упал точно на неё, это знак какой-то? Ей не следовало возвращаться? Умерла, что называется, так умерла?!

И всё-таки, он чувствовал облегчение.

Несмотря на своё богатырское телосложение, которое должно было бы означать определённую силу и значимость, Сашка не любил становиться стороной никакого конфликта. Иногда, возможно, следовало бы использовать рык и грубое словцо, да и физическую силу, но он был твёрдо убеждён, что все конфликты решать надо мирным путём. И это его «чистоплюйство» жена не всегда понимала. Но не это стало причиной их едва не случившегося разрыва. Сколько раз он прокручивал в голове эту ситуацию и не находил ответа, что ему надо было предпринять? Стукнуть кулаком по столу, потребовать объяснений?

Началось всё с того, что Министерство образования города предложило лучшим педагогам школ поехать на конференцию в рамках обмена опытом в образовательном процессе, и не куда-нибудь, а в Хельсинки. К данной поездке прилагалась культурная программа и экскурсии. Ниночка загорелась этой идеей, но понимала, что без одобрения мужа она никуда не поедет. Поездка предполагалась за свой счёт, а такие вещи в семье единолично не решаются. Материальный вклад в их семейный быт со стороны Александра был в два раза больше, чем у Нины, поэтому, случись у них противоречия в этом вопросе, от поездки пришлось бы отказаться.

Но Сашка жену поддержал, и не только не стал отговаривать и чинить препятствий, но даже активно походил с ней по торговым центрам в поисках достойных нарядов, двух в деловом стиле и одного в праздничном. Потому как Финляндия хоть и небольшая страна, и даже не центр европейской моды, но встречают, как известно, по одёжке.

Что там произошло в той Финляндии, что за искра проскочила между ней и финном, на каком этапе и до чего дошло, он не знает.

Только вернулась Ниночка отрешённо-задумчивая, по вечерам уединялась в маленькой, второй комнатке в их квартире. Когда-то эта комнатка была детской, а позже стала кабинетом, где Нина проверяла домашние задания своих оболтусов-учеников и составляла планы работ. После возвращения из Хельсинки, она допоздна засиживалась за ноутбуком, вела какие-то переписки с «коллегами». Сашка особо не заморачивался по этому поводу. Он ложился в постель, начинал читать какую-нибудь фантастику и засыпал уже в первые пять минут. Как Ниночка потихоньку проскальзывала под одеяло, стараясь его не разбудить, он уже видеть не мог.

Телесная тяга друг к другу у них случалась всё реже, отношения становились по-родственному близкие, а с роднёй, как известно, не спят!

Родительский долг в отношении двух дочек на сегодняшний день был выполнен в полной мере, обе были уже достаточно взрослыми и жили, благодаря Сашкиным стараниям, отдельно. Младшая вообще вдруг учудила: сдала свою квартиру в аренду и уехала работать в Москву, тесно, видишь ли, стало ей в родном городе с населением под два миллиона человек!

Обоим девочкам было уже за тридцать, но внуками их с Ниной дочки наградить не торопились. И только перед Новым годом старшая сообщила, что ждёт ребёнка, но не факт, что при этом у неё будет полноценная семья.

Ниночка поплакала по этому вопросу и ещё больше озадачилась. Сашка думал всё это время, что она из-за дочери такая расстроенная ходит. Он говорил, что нынче времена не те, чтобы пропасть одинокой женщине с ребёнком, да ещё и с такими родителями, как они с Ниной, достаточно молодыми и здоровыми!

Но месяц назад Нина приготовила ужин, поставила на стол бутылку коньяка и после пары рюмок сообщила мужу, что подала документы на оформление визы в Финляндию. Что у неё там, оказывается, случилась любовь с первого взгляда, что они с тем мужчиной коллеги, и что собирается она жить в чистеньком финском домике и учить русскому языку местных детишек.

Сашка почему-то в этот момент вспомнил, что у каждого крупного животного есть своё слабое место, своя болевая точка, и именно сейчас ему, как тому животному, именно в эту точку нанесён удар самым близким человеком, от которого он и не подумал бы защищаться, даже если бы знал, чего ожидать.

В то время, когда на жену упала эта ужасная огромная сосулька с крыши, скользнув по стёклам их лоджии, она должна была уже не только сесть в самолёт, но и быть на пути в Москву, откуда вылететь в Хельсинки.

Как могла Нина в это время оказаться у дома, в двух шагах от их подъезда, он не понимал.

За все три дня, что Александр дежурил в больнице, ему ни разу не пришло в голову, где вещи Нины? Рядом с ней их точно не было. Не было того новенького чемодана, который они купили вместе ещё перед первой поездкой, ни большой синей сумки, что Нина взяла из шкафа и которая им так ни разу и не пригодилась, ровно до этого случая…

Поверх лёгкого, серого пуховичка жены, на одном плече всегда находилась небольшая дамская сумочка. Её, вместе с вещами, Сашке вернули в больнице. Он постирал в стиральной машине пуховик на правильном режиме, сверившись многократно с ярлычком на внутренней подкладке пуховика, а сумочку протёр тряпицей и, не заглядывая внутрь, повесил на крючок вешалки в прихожей.

В больнице из сумочки вытащили паспорт и находившийся в нём медицинский полис, поэтому он не счёл себя вправе заглядывать, что там ещё есть, а вдруг что-то такое, чему он не порадуется.

«Висит себе, и пусть висит» – думал он. Эта сумочка жены давала ему ощущение того, что ничего не изменилось, просто с Ниной случилась беда, но беда поправимая! Вот выпишут её из больницы, и всё будет у них хорошо!

С больницей, кстати, им удивительно повезло: именно сороковая была в тот день дежурной. Больница, сама по себе одна из лучших в столице Урала, но везение было ещё в том, что при помещении в палату Ниночку опознала то ли хорошая приятельница, то ли подруга, с которой жена где-то умудрилась познакомиться года полтора назад, и с тех пор периодически они вместе посещали какое-нибудь культурное мероприятие. Сашка от таких походов открещивался, но Гулю видел однажды, поэтому сразу узнал эту яркую, молодую, на его взгляд, женщину, когда она выбежала в приёмный покой, где он ожидал результатов обследования, весь бледный от опасения услышать плохие новости.

Именно благодаря Гуле он мог проникать ненадолго в палату, где держал Нину за безвольную руку и мысленно просил всех богов о благополучном исходе. Остальное время, уже после обхода врачей и когда была малая вероятность попасться на глаза начальства, он облюбовал наблюдательный пост на одном из стульев в коридоре перед входом в отделение интенсивной терапии. Гуля иногда подсаживалась к нему, и тогда они много разговаривали. Эта женщина стала благодарным слушателем, которому он счёл возможным проговорить все свои страхи и сомнения… Сашка набрал в интернете рецепт самого вкусного бульона из курицы и пошёл на кухню.

Глава 5

Если попробовать объяснить, что творилось в голове Нины после ухода Сашки, то напрашивалось лишь одно слово – помешательство.

Порою ей казалось, что она спит, и ей снится такой странный сон, или же это совсем даже не сон, и она, из-за удара этой сосулькой по голове, просто сошла с ума. Ну не помнит она, чтобы когда-то выходила замуж за Сашку ни на одном этапе своей жизни! А может, это с ним что-то не так? И он её, Нину, принимает за свою жену?

Ниночка пробовала пообщаться с Гулей, но та повела себя странно, отвечая на все вопросы:

– Ты устала. Тебе надо отдохнуть. Давай, скажу поставить тебе укольчик, чтобы лучше спалось….

– Когда мы с тобой познакомились? – спрашивала Ниночка.

– Сто лет назад! – смеялась Гуля,

– Ты вела у нас экономику в институте, а я тогда вечно чему-то училась. Только тот диплом мне так и не пригодился… да и когда это было? А потом мы случайно встретились в санатории, бегали на одни и те же процедуры, гуляли вечерами по территории, и подружились. Около двадцати лет прошло!