По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Сотворение мира
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Звезды дули в пазы и во щели.
Звезды жестко крестили окно.
Смертный одр не страшней колыбели,
Но царями любовной постели
Стать не всем в дольнем мире дано.
И в династии сей ты двадцатый
Или первый – не ведать о том!
Вот на лбу – поцелуйная цата,
Вот лобзанье – нательным крестом…
Тело вспыхнет вулканами, лавой.
Сладко выгнется плод – ешь и пей!
Над кроватью дешевою, ржавой —
Веер простоволосых лучей!
Допотопная, дикая сила,
Ласка, будто лисенка… – до слез… —
Та коса, что века нас косила
Вплоть до лунных старушечьих кос, —
Это чрево ли Евы пылает,
Это дух ли Адама горит —
Это Марс над постелью рыдает
И Венера объятие длит!
Вширь – по стеклам – хвощи ледяные…
Митинговый – на улице – гул…
И ругательства хана Батыя
Из-за двери, что бомж распахнул…
И, распяты, раскинувши длани,
Разметав медногорлую плоть,
Понимают: любви окаянней
Нет в земле, кою проклял Господь.
Омулевая рыбачка Зинаида
Я приду к тебе. Руки твои красны.
Веки от култука и слез тяжелы.
Мне всю жизнь приходили дикие сны
Из таежной мги, ледовитой мглы:
Круглобокой кадушкой кренится карбас.
На Полярной звезде стрекоза висит!
И Луны слепой великаний глаз
Прямо в бабье сердце мое косит.
Тянем сети мы. Ты – смугла, стара.
На руках моих сильных – жил синих сеть.
Тянем омуля мы – всю ночь, до утра:
Тяжело: впору лечь и враз помереть.
Как играют мощные рыбьи тела —
Древней яростью,
Тусклым сребром купцов,
Не хотят под нож – а наша взяла,
А култук первобытный свистит, свинцов!
Зинаида! Вот омуля засолим!…
…Руки мерзлые жадно вцепились в сеть.
Наш карбас молитвой Зины храним.
Не потонем. Будем жить и стареть.
Я – в объятьях дрожать, огольцов рожать,
Да всей кожей чуять: Конец грядет!…
Ты – в руках заскорузлых свечу держать
Над серебряной рыбой
Во хлябях вод.
Витрина
…Целуй же лопатками серый тот дом!…
Втирайся, вжимайся шубенкой!…
Эх, тот магазин был задуман на слом —
Сельмаг, мышеловка, избенка, —
А этот!…
Гигантской витрины хрусталь,
А за хрусталем – мешанина:
Парча из Японии, козия шаль,
Дворцом – ветчина, солонина…
Все втридорога! Вот заколка и брошь,
Вот камни повисли на нитке —
О, ты без того ожерелья умрешь,
Последние скинешь пожитки —
А купишь!… Глядит манекенша одна,
Как под автоматом ведома…
О, звери!… Не троньте – то мать и жена…
А рядом – соцветье Содома:
Игрушки – бедняцкие пупсы; духи,
От коих и ноздри танцуют,
И печень!… – и Книги Святые – стихи, —
Как шмотками, ими фарцуют…
Усыпана золотом пчелок парча:
О, фон галактический, темный…
А дале в Витрине – киот и свеча,
А дале – лишь ветер бездомный…
Гляди же! На выбор! Бери! Покупай!
Страна тебе все предложила —
Икорный, коньячный, севрюжный ли рай,
Стиральное черное мыло…
Звезды жестко крестили окно.
Смертный одр не страшней колыбели,
Но царями любовной постели
Стать не всем в дольнем мире дано.
И в династии сей ты двадцатый
Или первый – не ведать о том!
Вот на лбу – поцелуйная цата,
Вот лобзанье – нательным крестом…
Тело вспыхнет вулканами, лавой.
Сладко выгнется плод – ешь и пей!
Над кроватью дешевою, ржавой —
Веер простоволосых лучей!
Допотопная, дикая сила,
Ласка, будто лисенка… – до слез… —
Та коса, что века нас косила
Вплоть до лунных старушечьих кос, —
Это чрево ли Евы пылает,
Это дух ли Адама горит —
Это Марс над постелью рыдает
И Венера объятие длит!
Вширь – по стеклам – хвощи ледяные…
Митинговый – на улице – гул…
И ругательства хана Батыя
Из-за двери, что бомж распахнул…
И, распяты, раскинувши длани,
Разметав медногорлую плоть,
Понимают: любви окаянней
Нет в земле, кою проклял Господь.
Омулевая рыбачка Зинаида
Я приду к тебе. Руки твои красны.
Веки от култука и слез тяжелы.
Мне всю жизнь приходили дикие сны
Из таежной мги, ледовитой мглы:
Круглобокой кадушкой кренится карбас.
На Полярной звезде стрекоза висит!
И Луны слепой великаний глаз
Прямо в бабье сердце мое косит.
Тянем сети мы. Ты – смугла, стара.
На руках моих сильных – жил синих сеть.
Тянем омуля мы – всю ночь, до утра:
Тяжело: впору лечь и враз помереть.
Как играют мощные рыбьи тела —
Древней яростью,
Тусклым сребром купцов,
Не хотят под нож – а наша взяла,
А култук первобытный свистит, свинцов!
Зинаида! Вот омуля засолим!…
…Руки мерзлые жадно вцепились в сеть.
Наш карбас молитвой Зины храним.
Не потонем. Будем жить и стареть.
Я – в объятьях дрожать, огольцов рожать,
Да всей кожей чуять: Конец грядет!…
Ты – в руках заскорузлых свечу держать
Над серебряной рыбой
Во хлябях вод.
Витрина
…Целуй же лопатками серый тот дом!…
Втирайся, вжимайся шубенкой!…
Эх, тот магазин был задуман на слом —
Сельмаг, мышеловка, избенка, —
А этот!…
Гигантской витрины хрусталь,
А за хрусталем – мешанина:
Парча из Японии, козия шаль,
Дворцом – ветчина, солонина…
Все втридорога! Вот заколка и брошь,
Вот камни повисли на нитке —
О, ты без того ожерелья умрешь,
Последние скинешь пожитки —
А купишь!… Глядит манекенша одна,
Как под автоматом ведома…
О, звери!… Не троньте – то мать и жена…
А рядом – соцветье Содома:
Игрушки – бедняцкие пупсы; духи,
От коих и ноздри танцуют,
И печень!… – и Книги Святые – стихи, —
Как шмотками, ими фарцуют…
Усыпана золотом пчелок парча:
О, фон галактический, темный…
А дале в Витрине – киот и свеча,
А дале – лишь ветер бездомный…
Гляди же! На выбор! Бери! Покупай!
Страна тебе все предложила —
Икорный, коньячный, севрюжный ли рай,
Стиральное черное мыло…
Последний отзыв
книга нужная