По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Колизей
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
что пялишь глазенки?!..
Зубы об ложку
клацают звонко.
Ешь наших раков,
баранов и крабов.
Ешь же, глотай,
иноземная баба.
Что в наших песнях
прослышишь, чужачка?!..
Жмешься, дрожишь косоглазо, собачка?!..
…милая девочка.
Чтоб нас. Прости мне.
Пьяная дура. На шубку. Простынешь.
В шубке пойдешь
пьяной тьмою ночною.
Снегом закроешь,
как простынею,
Срам свой японский, —
что, жемчуг, пророчишь?!
Может быть, замуж
за русского хочешь?!..
Ах ты, богачка, —
езжай, живи.
Тебе не вынести
нашей любви.
Врозь – эти козьи —
груди-соски…
Ах, мадам Канда, —
ваш перстень с руки…
Он укатился под пьяный стол.
Нежный мальчик
Его нашел.
Зажал в кулаке.
Поглядел вперед.
Блаженный нищий духом народ.
Кармен забредает в кабак
Спирали синие, и вихри белых слез,
И кольца снега вдеты в мочки… —
В распахнутую дверь ворвись, мороз,
И ты, безумной крови дочка!
От зимки злые юбки отряхни,
Кроваво-красные отливы, —
И в зал влети, где гроздьями – огни,
Где лишь пирушкой люди живы…
Твое лицо – секира: режет тьму!
Процокай, задыхаясь, к стойке,
Монету кинь… Воззри на кутерьму,
На бивуачный дым попойки…
Никто же не узнал тебя, никто!
Ни черного костра волос. Ни раны
Меж ребер, под измызганным пальто,
Где дышат ветры и бураны…
Красавица, любовница Кармен!
Ты не нужна голодной гили.
Ты съешь и выпьешь – а возьмут взамен
Все, чем от века люди жили.
Тебя они до косточки сгрызут.
Все обсосут, причмокнув, крылья.
Скелет – поволокут на Страшный Суд,
Сопя, потея от бессилья.
Свободу и любовь сожгут дотла.
На мощь, на Красоту таращат зенки.
Тебя на утлом краешке стола
Заставят танцевать твое фламенко.
И будешь каблуком ты в доски бить.
Попадают все рюмки с красным.
И будешь сытых индюков любить
И битых селезней несчастных.
И будешь ты не яркая Кармен,
А просто девка из трактира:
Ну, лишку выпила, ну, не встает с колен,
И ни гроша не заплатила
За грозную и страшную жратву,
Питье – серебряной рекою…
…еще танцую, пью, дышу, живу,
От смерти смуглой заслонясь рукою.
Ах, душу рви! Ах, вой, гитара, пой!
Зубы об ложку
клацают звонко.
Ешь наших раков,
баранов и крабов.
Ешь же, глотай,
иноземная баба.
Что в наших песнях
прослышишь, чужачка?!..
Жмешься, дрожишь косоглазо, собачка?!..
…милая девочка.
Чтоб нас. Прости мне.
Пьяная дура. На шубку. Простынешь.
В шубке пойдешь
пьяной тьмою ночною.
Снегом закроешь,
как простынею,
Срам свой японский, —
что, жемчуг, пророчишь?!
Может быть, замуж
за русского хочешь?!..
Ах ты, богачка, —
езжай, живи.
Тебе не вынести
нашей любви.
Врозь – эти козьи —
груди-соски…
Ах, мадам Канда, —
ваш перстень с руки…
Он укатился под пьяный стол.
Нежный мальчик
Его нашел.
Зажал в кулаке.
Поглядел вперед.
Блаженный нищий духом народ.
Кармен забредает в кабак
Спирали синие, и вихри белых слез,
И кольца снега вдеты в мочки… —
В распахнутую дверь ворвись, мороз,
И ты, безумной крови дочка!
От зимки злые юбки отряхни,
Кроваво-красные отливы, —
И в зал влети, где гроздьями – огни,
Где лишь пирушкой люди живы…
Твое лицо – секира: режет тьму!
Процокай, задыхаясь, к стойке,
Монету кинь… Воззри на кутерьму,
На бивуачный дым попойки…
Никто же не узнал тебя, никто!
Ни черного костра волос. Ни раны
Меж ребер, под измызганным пальто,
Где дышат ветры и бураны…
Красавица, любовница Кармен!
Ты не нужна голодной гили.
Ты съешь и выпьешь – а возьмут взамен
Все, чем от века люди жили.
Тебя они до косточки сгрызут.
Все обсосут, причмокнув, крылья.
Скелет – поволокут на Страшный Суд,
Сопя, потея от бессилья.
Свободу и любовь сожгут дотла.
На мощь, на Красоту таращат зенки.
Тебя на утлом краешке стола
Заставят танцевать твое фламенко.
И будешь каблуком ты в доски бить.
Попадают все рюмки с красным.
И будешь сытых индюков любить
И битых селезней несчастных.
И будешь ты не яркая Кармен,
А просто девка из трактира:
Ну, лишку выпила, ну, не встает с колен,
И ни гроша не заплатила
За грозную и страшную жратву,
Питье – серебряной рекою…
…еще танцую, пью, дышу, живу,
От смерти смуглой заслонясь рукою.
Ах, душу рви! Ах, вой, гитара, пой!
Последний отзыв
книга нужная