Алмаз. Книга вторая

– А как же неприкосновенность личной жизни? – пытала парня.

– Я не лжец, вор или мошенник, – развел руками, – мне нечего скрывать.

Совершенно этого не понимала. Мы с костей друг друга не понимали.

Как можно так жить, полностью выставляя себя на обозрение? Зачем делать себя таким уязвимым?

– Мне больше нечего сказать, – сдалась, не знаю, как еще достучаться до музыканта. – Прощайте, Константин.

Я отключила телефон, а затем и телевизор.

– И что теперь? – Аня испуганно смотрела на меня, даже перестала жевать.

– Тебе придется перестать слушать группу «Адамас», – последняя надежда на то, что между мной и Костей что-то может быть, окончательно растаяла.

***

Я ворочалась с одного бока на другой. Несмотря на позднее время, мне не спалось. Кто-то считает барашков, пытаясь заснуть, а я загибала пальцы, перечисляя все отрицательные качества Кости, но ладонь так и оставалась раскрытой – никак не могла припомнить ни одного. Не может же он быть человеком без недостатков? Такого не бывает. Только если… НЕТ!

Звонок в дверь спас меня, не давая погрузиться в эти до чертиков пугающие размышления.

– Иди открывай, – услышала стук в стенку от соседки после еще нескольких безответных трелей.

– Почему я? – ужасно устала после сегодняшней смены в кафе. – Я уже сплю! – громко заявила, намекая, что не собираюсь вставать.

– Потому что это Костя! – глухо звучал голос Ани.

– С чего ты взяла?– в отличие от подруги я не думала, что весь мир вращается вокруг него.

– Да потому что я экстрасенс! – еще сильнее, видимо кулаком, ударила соседка в стену. Она не меньше меня хотела выспаться, а настойчивый парень все трезвонил в дверь. – Поговори с ним, а то прокляну! – Тоже мне черная ведьма нашлась.

Пришлось выбраться из-под одеяла и идти встречать незваного гостя, вернее, выпроваживать.

– Или приворожу тебя к Соболеву! – продолжала ворчать разозленная подруга. – Будешь умирать от любви к нему!

Пустые угрозы. Парень сам, без чьей-либо помощи, приворожил меня к себе.

Распахнула входную дверь и на пороге, как и ожидалось, стоял Костя. Выглядел он понурым. Наверное, это, как он сам сказал, из-за напряженного графика работы.

– Значит, все бесполезно? – он обошелся без банальных приветствий. – Просто не судьба?

– Не верю в судьбу, – повела плечами от холода, покинув теплую постель.

– Если твое сердце глухо к моему, – совсем безнадежно заговорил, – и в душе пустота, то я сдаюсь. Я попытался, но не вышло, – сделал шаг назад, – больше не буду тебе надоедать, – еще один. – Прощай, Марго, – развернулся, и устало побрел по ступенькам.

Понимала, что это игра, хитрый ход с его стороны: Костя подразнил меня конфеткой, а потом демонстративно забрал, рассчитывая, что, потеряв, я оценю по достоинству то, что имела, а потом сдамся и признаюсь, что парень запал мне в душу. Но страх, что это по-настоящему, и что Костя, возможно, навсегда уйдет из моей жизни, не дал мне отпустить музыканта.

– Зачем ты устроил это представление в студии? – крикнула ему вслед, заставив остановиться. – Для забавы?

– А зачем я тогда спросил твое имя? – в мгновение ока он оказался передо мной, как будто был готов в любой момент возвратиться. – Пришел в кафе, где ты работаешь? – теперь наступал. – Предложил сняться в клипе? Ломал голову над подарками и сюрпризами для тебя? Зачем? На все это один ответ. Ты безумно, умопомрачительно, невероятно, невозможно, бесповоротно, нестерпимо, – перечислял он, а я изнемогала в ожидании.

– Хватит игр!

– …мне нравишься, – закончил Костя.

Ну почему эта фраза перечеркивает все его косяки? Нельзя быть такой слабой, и сдаваться после пары слов. Это неправильно. Неразумно. Похоже на…

Я молчала, не зная как поступить.

– Ты что-то хочешь мне сказать, Марго? – подталкивал меня к признаниям. Снова играл.

– Да, Кит, – я положила руки ему на грудь, разглаживая несуществующие складки на рубашке. – Ты – подлый манипулятор.

– Целуй уже, малышка, – коварно подначивал, но я не спешила делать это, и как могла, тянула время. – Ты же хочешь это, – шептал, как чертенок, склоняя к греху, – всего один шажок с твоей стороны, и я покрою поцелуями все твое тело… медленно… нежно…

– Ненавижу тебя, – жалобно простонала, опьяненная его словами. Как же я хотела получить от него все то, что он предлагал.

– Тебе же понравилось в прошлый раз. Ты ведь хочешь ощутить это вновь?

Он пустил вход козырь, вероломно воскресив в моей памяти тот момент первого нашего поцелуя и все те эмоции, что тот вызвал. Я больше не могла сопротивляться парню и бороться с собой, и поцеловала его.

Костя никак не отреагировал, он до сих пор ждал первых шагов от меня. Новое прикосновение – и его губы изогнулись в улыбку.

– Так-то лучше, детка, – прошептал Костя, и его руки легли на мою спину.

Ладони медленно путешествовали от поясницы до самых плеч, словно рисуя невидимые узоры, вызывая желание изгибаться, как ласкающаяся кошка. Я закрывала глаза от удовольствия и трепета каждый раз, когда кончики его пальцев, точно как те самые подаренные им бабочки, порхали по моей шее. Поистине, он был музыкантом, а я – инструментом в его руках, который отзывался на каждое прикосновение. И существовало одно лишь отличие: зарождалась не мелодия, а… Любовь?

Эта мысль, даже само слово, испугали меня, я оттолкнула Костю и захлопнула дверь, оставив парня за порогом. В голове и душе разразился настоящий кавардак. Рука так и осталась сжимать дверную ручку.

– Так теперь ты говоришь мне «да»? – послышалось за дверью после недолгой паузы. – Ты простила меня?

– Нет!

– Все еще согласна сниматься в клипе?

– Да.

– А еще один поцелуй?

– Нет!

– А в щеку?

– Нет.

– Крепкие объятия? – пытал Костя счастье.

Как и в жизни, сейчас мы стояли по разные стороны: он – на сцене, с головой уходя в творчество, а я – среди четырех стен обыденности, но, тем не менее, удовлетворяющей мои запросы. Я была счастлива тем, что имела, и не тянулась туда, откуда потом будет больно падать.