Не остановишь силой дождь. Экзамен

Я опять прослезилась. Оказывать услуги Ралзивингам совсем не то, что служить преступникам. Мои родители тогда не избегали бы меня.

– Не плачь. Ты не досказала какие условия поставил Шима.

Я опустила голову, чтобы спрятать не желающие мне подчиняться слёзы и глухим голосом досказала свою историю.

– Скоро за мной приедут. Я переезжаю к Шиме, поэтому и вызвала тебя сегодня. Потом бы уже не получилось.

– Всё не так плохо, как я думал. Ты принесла клятву лишь на три года. Как раз до окончания мастерата.

– Думаешь, он потом меня отпустит? Сомневаюсь.

– Отпустит. Об этом я позабочусь. Думаю, и твой Вартис поможет.

– Он не мой. Теперь уже точно.

– Ладно, в своих сердечных делах разбирайся без меня, а с Шимой я тебе помогу. Ты не будешь жить у него. Я не позволю пустить псу под хвост твою жизнь.

Здесь в голосе Кароля вновь прорезалась злость. Но теперь она меня уже не пугала.

– Я поеду с тобой. Сам переговорю с Шимой. Я так понял, за тобой скоро должны приехать?

– Да. Но, Кароль, стоит ли…

– Я решил, – перебил он меня. – Я подожду тут. Попьём чаю с дорой Агнешкой и Войцехом. Готовь всё, а я его позову.

Проходя сквозь проём двери, Кароль снял заклинание тишины и обратился к соседке:

– Дора Агнешка, надеюсь ваша дочь ещё какое-то время потерпит без вас. Кэсси собирается угостить нас чаем.

– О, конечно, дор Радзивинг.

– Зовите меня Каролем, – тепло улыбнулся даме мой друг.

Дора Агнешка отложила вязание и прошла ко мне. Глаза её горели любопытством, но она мудро сдерживалась, не задавала вопросов.

– Только к чаю у меня ничего нет, – смущённо призналась я. – Одно варенье.

Зная, что вечером покину дом, я ничего не готовила. Тем более, что и есть до этого совершенно не хотелось.

– Ничего, милочка. Я оставлю тебя на несколько минут. Сбегаю к себе за яблочным пирогом. Лучше пусть его попробует этот милый молодой человек, чем зять.

Дора Агнешка шустро выскочила вслед за Каролем. Я осталась одна. Ставила кипятиться чайник, доставала и ополаскивала кружки, накрывала стол и старалась не пускать в сердце надежду. Что может сделать Кароль теперь? Когда клятва уже принесена? Шима не из тех, кто отступает. Но всё равно, на сердце стало легче от мысли, что друг не собирается отказываться от меня. Даже если я буду жить у Шимы, маленький кусочек прежней жизни у меня останется.

Не знаю, о чём Кароль говорил с телохранителем, но вернулся он в дом даже после доры Агнешки с её яблочным пирогом. Войцех вошёл чуть позже. Резкие черты и жёлтые глаза оборотня напомнили мне о Павле.

За чаем Кароль нахваливал пирог и сыпал комплименты доре Агнешке. Разговаривали за столом в основном только они. Как я ни старалась, не могла избавиться от напряжения, поселившегося в душе после слов Кароля. До этого я уже примирилась с ожидавшим меня будущим. Я сама согласилась на условия сделки и готовилась выполнить свою часть. Теперь тень надежды, которую подарил Кароль, заставляла сердце биться чаще и меня кидало от надежды к отчаянию.

Шима не освободит меня от данной клятвы. Это точно. Но может Кароль сумеет выторговать мне хотя бы возможность продолжать учиться? Пусть хоть неделю в месяц я смогу делать вид, что всё по-прежнему. Да и учиться мне хотелось. Эти недели в Академии давали мне знаний больше, чем год в родном институте. Несмотря на проснувшийся дар, мне по-прежнему хотелось стать мастером-артефактором. Это всегда было так чудесно – сплетать вещи и магию.

Мы как раз успели закончить с чаем. Я вымыла и убрала посулу. Дора Агнешка развлекала нас рассказами о своём необыкновенном внуке, когда в дверь постучали. Открывать пошла я с Войцехом. Он встал сбоку от дверного проёма, так, чтобы входящий его не увидел сразу.

Шима прислал за мною Ржавого. Он улыбался мне так дружески, словно и не похищал меня когда-то. Я знала, что он ездил выручать мою семью вместе с Павлом, но в глубине души всё равно жил тот страх, который испытала, когда его сильные руки сжимали меня, и никакие мои трепыхания не позволяли освободиться.

Ржавый не торопился переступать порог.

– Вы не одна, дарита? Провожайте гостей и отправляемся. Карета у калитки. Сейчас я пришлю парня, он поможет вам с вещами.

– Присылать никого не надо. Дарита поедет в моей карете. Мы будем следовать за вами, – раздался из-за моей спины голос Кароля.

– Вообще-то вас не приглашали. Ждут только девушку.

– Уверен, дор Шимонт не откажется от встречи с главой клана Радзивингов.

Это было сказано с таким вежливым холодным высокомерием, что Ржавый даже смешался.

– Лады, я спрошу босса. Жду тебя, Кассандра, у калитки.

– Одевайся, Кэсси. Вещей не бери. В самом крайнем случае будет повод сюда вернуться, – криво улыбнулся Кароль.

Похоже, он тоже не испытывал полной уверенности в исходе. Всё равно, спасибо ему за попытку. И за то, что в этот трудный миг прощания с прошлой жизнью он рядом.

– Дора Агнешка, спасибо вам. Вы нас так выручили.

Кароль поцеловал руку соседке, и та мило зарумянилась. Уходя, она всё время оглядывалась на нас. Представляю, сколько предположений она выскажет об увиденном дочери. Дождавшись её ухода, я быстро собралась и под руку с Каролем в сопровождении Войцеха вышла из дома.

Глава 8. Кароль и Шимонт

В карете мы вначале молчали.

– Может не стоило тебе ехать? – не выдержав, спросила я. – Всё равно клятва уже принесена.

Войцех одобрительно сверкнул жёлтыми глазами. Телохранитель явно не разделял желание подопечного отправиться к ночному королю.

– С клятвой уже действительно ничего не сделать, но по остальному можно поторговаться. Ты ведь ему нужна только как Видящая?

– Думаю, да. Про мою работу артефактором речь не шла.

Кароль посмотрел на меня странно, словно спрашивая об артефакторике он даже не вспоминал.

– Извини, Кэсси, но таких артефакторов, как ты, он пучками покупает, – с добродушной насмешкой сказал Кароль. – Ладно, оставим это. Лучше расскажи, что с твоей семьёй. Её спасли, как я понимаю. Как это случилось? Где они теперь?

Я охотно сменила тему. Рассказывать о том, как моих близких вывозили из Харрании было даже приятно. Произнесённая вслух история делалась от этого реальней и для меня. Я избавлялась от пережитого страха.

При упоминании Павла Войцех первый раз заговорил:

– Павел Вольфгрант? – переспросил он. – Телохранитель Шимы?

– Да.