Могрость

И Таня нахмурилась:

– Типа повар?

Аня открыла было рот рассказать о режимах технологических процессов, о выпуске продукции, о контроле качества и технической документации, но заметив ленивые взгляды, ответила кратко:

– Да.

– Ань, оставь их – иди покажу фотографии, – позвала Надя из кресла, где высился жирафом пятнистый стеллаж. – Свадебные, – размахивала она планшетом со вставленной флешкой-сердцем. – Иди!

– Опять! – Ярмак уронил щеку в ладонь. – Каждый месяц пересматривает, – жаловался пустому стулу рядом.

– Девочкам фото нравятся, – возмутилась Надя, улыбаясь ослепительно. – Да ведь?

Инга закатила глаза, Таня фыркнула.

– Я хочу танцы! Поехали в Ямс… – именинник запнулся, мотнул головой, – в Ямск! В клуб!

Лора взъерошила брату волосы:

– Ромыш, не порть праздник.

Ярмак вздыбился от прикосновения.

– Я порчу? Да я просто счастлив. Да? – Исподлобья посмотрел на Сыча.

Тот протянул ему бутылку с минералкой.

– Ой, не. Не, – отмахивался именинник. – Давайте выпьем еще. Че за тухлятина брынчит?

Пока Ярмак по две секунды прослушивал плей-лист, Инга с Аней присели на пуфы рядом с Надей. Таня, расстроенно влипнув в стул, осталась слушать Муху по соседству с Сычом. Лора с досадой оттирала крем от рукава платья.

Июльское солнце на свадебных фото согревало. Повсюду кинематографично раскинулось море зелени. Надя в кружевном платье и воздушной фате, неизменно на первом плане, искрящаяся счастьем, детской непосредственностью сглаживала хмурость жениха. Аня с трудом фокусировалась на кислой физиономии Ярмака, то и дело вонзая взгляд в его пурпурный пиджак. Гости выделялись смелыми красками. Оранжевое платье свекрови, Инга в золотых пайетках, Альбертина в полупрозрачной малиновой блузе. Траурно-черный костюм с белой розой в петлице завершал траурный вид Сыча, пока рядом прижималась Лора, в снежно-шелковом платьице, улыбалась фотографу с обворожительностью невесты.

Надя скользнула пальчиком по фате.

– Лора помогала мне планировать свадьбу.

– Она любит планировать, – съязвила Инга, наблюдая за томным приближением Лоры.

– А работаю бухгалтером, – пожаловалась Лора.

– Начисляешь брату зарплату.

Лора ухмыльнулась:

– Не я, а Костя.

– Он работает в мастерской? – спросила Аня. – Рома?

– Да, – подтвердила Надя. – И Муха. А еще Чаплыгин, помнишь?

– Гитарист из параллельного класса? Брынь?

– Ага. Он на аэрографии помешан.

– Жуть. Сатанизм, а не творчество, – возмутилась Инга. – Черепа, оборотни. Кому это нравится?

Надя отложила планшет.

– Инга, милая, – обратилась насмешливо Лора. – Говоришь занудно, а ты еще даже не учитель.

Девушки хихикнули, но Аня воодушевилась:

– Ты работаешь в школе?

– Да, секретарем. Пока. – Инга презрительно осмотрела подруг. – Я учусь заочно на учителя младших классов.

– В жизни бы в школу не пошла. – Лора закатила глаза под лоб. – Еще и к мелюзге.

– А я бы в торговлю.

Лора достала с полки стеллажа томик с идеями Фрейда.

– Послушаем психоаналитика, – переворачивала листы. – Итак…

Со стороны дивана злобным взглядом впилась в их кружок Таня.

– Тише, – Инга опустила голову. Смешки стихли. – Она нетрезва. Мало ли что послышится.

Аня столкнулась со стеной в мутном взгляде Тани.

– А в чем дело?

– Ее мать упекли в психушку, – проинформировала Лора с отвращением. – Год назад где-то. Вроде как белая горячка, или что-то в этом роде. – Лора скучающе осмотрела стеллаж. – Надь, зачем вам столько книг по психологии?

– Мама дарит.

– А отец Тани? – волновалась Аня.

– У него роман с продавщицей «Шико». Танька себе предоставлена.

– Она ведь поступала?.. – припоминала Аня экзамены. – Она хотела ветеринаром стать.

– Окончила училище. Швея, кажется, – наморщила лоб Инга. – Работает в магазине посменно – отец пристроил за прилавок.

Надя заполошно вскочила с кресла, перекрывая дорогу мужу. Ярмак размахивал над столом бутылкой шампанского, и она запротестовала, указывая на декоративные розочки вокруг горлышка:

– Это со свадьбы!