История одного злодея

Двери захлопнулись, замок повернулся два раза. До приёма врача был ещё свободный час, но Далия сидела за столом и гладила живот, пытаясь разгадать собственные ощущения. Что чувствует женщина, носящая ребёнка? Понимает ли она это до того, как кто-то напишет на листке правду? Если и так, то Далия, наверное, самая сомневающаяся в себе натура. Женские дни должны были пройти ещё две недели назад, это уже существенная задержка. Раньше максимум был день-два. Она способна родить, врач говорил, что проблем не возникнет. Просто не у всех получается сразу. А если у них никогда не получится? А вдруг Люци… Нет, этого просто не может быть.

В конце концов, они всегда могут усыновить кого-то. Это же тоже ребёнок. Интересно, согласится ли Люци на это? Как же он её любит… Вчера вечером они смотрели вместе телевизор, шла какая-то глупая передачка. Она елозила на месте, не могла никак устроится под его боком. Так он положил ей под спину маленькую подушку, и сразу стала хорошо. Кажется, он знает её намного лучше неё самой.

Чтобы не сидеть дома Далия вышла на улицу. Было тепло, весна во всю наступала на Москву. Бульвар пестрил детьми, собаками, колясками. Мимо прошёл участковый, поздоровался с ней. И её охватило безумное чувство счастья, от которого слёзы выступили на глазах. Да кто может похвастаться такой жизнью, как у неё? Ещё пару месяцев и она станет дипломированным врачом, начнёт проходить интернатуру в больнице. У неё самый заботливый в мире муж. Такая чудесная семья. И, возможно, сегодня она станет будущей мамой замечательного малыша.

Далия рисовала себе картинки, как скажет Люци о том, что беременна. Как побледнеет его лицо, как заискрятся глаза. Как он схватит её на руки, а потом аккуратно поставил на место, боясь причинить вред своему сыну или дочке. Кто бы не стал членом их семьи, они будут рады кричащему карапузу. Она никогда не будет раздражённой мамашей, которых видела в парках, ворчащих и прикрикивающих на своих детей. Она будет любить этого маленького человечка, как любили её и как никогда не любили родители Люци. Он будет чудесным отцом. Она это точно знает.

Великий философ современности как-то сказал, «не стоит заходить в булочную, если нет денег на хлеб». Но мечта делает человека живым, а её претворение в мире фантазий, сбудется сюжет или нет, вытаскивает на свет лучшие эмоции, здесь и сейчас, когда это действительно нужно.

Полчаса. Столько потребовалось Далии, чтобы выбежать из клиники со скоростью ветра.

– Ты беременна, – эти слова врача с лукавой улыбкой пульсировали у неё в голове, как одно из самых драгоценных воспоминаний.

Она позвонила Люци сразу же как закрыла дверь кабинета, но его телефон упорно молчал. Когда он вернётся, она накроет красивый ужин, поставил свечи, и спросит его, как он относится к тому, что в квартире скоро станет теснее и хаотичнее. Ах, какое озадаченное у него будет лицо! «Ты станешь папой», – как давно она мечтала сказать ему эти слова и вот, наконец, всё свершилось.

На удачу она забежала в ресторан на воде, сияющая и надеющаяся заинтриговать мужа. Его там не оказалось. Как сказала управляющая, он обещал заехать, чтобы подписать бумаги после обеда. Она попросила листок и ручку, села за деревянный стол и придумывала, чтобы такого написать, чтобы он скорее вернулся домой.

«Муж мой,

Боюсь сегодня тебе грозит сойти с ума от счастья. У меня есть такие новости!

       Далия».

С ехидной улыбочкой она свернула листок и передала управляющей. Та понимающе кивнула, она уже поняла, что случилось.

Вообще-то большую часть продуктов супруги покупали вместе, потому что Люци жутко бесился, если далия несла пакет с чем-то тяжелее десятка яиц. Но сегодня ей захотелось сделать что-то особенное и по дороге она заскочила в магазинчик, где по памяти собрала не достающие элементы для торта. Да, стоит испечь его любимый шоколадный торт.

Продавщица, тучная женщина в голубом фартуке, тут же заразилась веселием Далии, и даже сделала комплимент её голубому платку. Десяток яиц, пару шоколадок и свежие ягоды – вот и всё, что купила девушка. У них в холодильнике хранился стратегический запас яиц и шоколада, но ведь Люци завтракает только этим.

Счастливая она вбежала по лестнице, позабыв о лифте, и открыла тяжёлую дверь собственной квартиры. Внутри было тихо, слишком тихо, и Далия уже мысленно бежала к музыкальному центру. Готовить с музыкой она любила, а Люци как раз только вчера привёз набор новых дисков.

Далия разулась, сняла платок и сложила его, чтобы пристроить на полку. Её чёрные волосы тут же рассыпались по плечам красивым облаком. Она улыбнулась своему отражению, пробежала в ванну. Ополоснула руки и тут же начала замешивать тесто, не переодевшись. Люци мог вернутся в любой момент, а тесто должно настояться.

Закончив с тестом, она закрыла кастрюлю, и достала подсвечники из верхнего шкафа вместе с праздничной скатертью. Выставив всё на стол, Далия шагнула к спальне, чтобы переодеться. На кровати сидел человек.

Люци вернулся после встречи с Шиловым позже, чем ему бы хотелось. Кажется, тендер, который он так хотел заполучить, вот-вот будет у него в кармане. В ресторане царила атмосфера праздника, но Люци показалось, что он слишком сильно устал от всего этого. Гора рухнула ему на плечи, и она с трудом заставил себя войти в дверь к управляющей. Полноватая женщина в шикарном костюме курила сигарету и дружелюбно улыбнулась владельцу.

– Вина? – она кивнула в сторону бутылки, но Люци покачал головой. Ему хотелось скорее закончить с делами и оказаться дома. – Тогда вот бумаги. Доход хороший, мы уже окупили ремонт.

–Угу, – Люци пробежался глазами по малопонятным строчкам. Он доверял ей и делал это скорее по привычке. – Как твой муж?

– Пытается разузнать есть ли у меня любовник, – они рассмеялись.

– А он есть?

– Кто знает, кто знает… – она улыбнулась и тут же щёлкнула пальцами. – Далия приходила, оставила это.

Люци развернул листок и прочитал написанное. В груди у него что-то ёкнуло.

– Давно она была тут?

– Пару часов назад, не смогла до тебя дозвониться.

– Да, я был в правительстве, – он потрогал пальцами буквы, сложил листок и убрал в карман пиджака. – Я пойду, – он встал, чтобы уйти.

– Люци, – он обернулся. – Я тебя поздравляю.

– С чем?

– Твоя жена сияет как начищенный медный чайник, – она подняла бокал и пригубила вино.

В квартире было тихо. Люци крикнул имя жены, но ответа не услышал. Он вошёл на кухню, где стояла накрытая кастрюля. Заглянул, тесто. Значит повод действительно серьёзный. Ужина не было.

Он вышел в гостиную. Стол был покрыт новой скатертью, которую они купили две недели назад, подсвечники осиротело ждали свеч. Пахло её духами.

– Далия!

Люци шагнул в спальню. От увиденного его глаза вылезли из век, в ушах гудело. На кровати, их кровати, лежала Далия с красными пятнами на синем платье. Он в ступоре смотрел на её стеклянные кофейные глаза.

– Далия…

Внутри всё остановилось, притаилось, не дышало. Он сделал шаг к кровати, но её глаза, всё такие же бездушные, смотрели на дверь, в которую он вошёл.

– Далия…

Он опустился на кровать рядом с ней и взял её холодную, как всегда, руку. Прикоснулся к её бледной коже и потрогал пятна на груди. Это не может быть кровь. Это не может быть кровь!

Люци тряхнул её за плечи. Ещё раз. Ещё раз.

– Далия!

Он прижал руку в то место, где ещё утром стучало её сердце. Тишина. Нет-нет. Этого не может быть. Этого не может быть! Он щипал себя снова и снова в надежде проснуться.

А потом горе, как волна у самого края океана, накрыло его, и он больше не пытался разбудить свою жену. Он прижимал её к себе, кричал, плакал, снова кричал, снова плакал. И один Бог знает сколько времени он провёл, держа в руках любимое остывающее тело.

Глава 36.

Асмодей ждал Люци в гостиной. Он то и дело косился на осиротевшую гитару, и желание прижать её к себе заполняло всё его бородатое существо. Но он ненавидел слабости, поэтому разрешил себе тревожно смотреть в сторону инструмента, пока не придёт начальник. Холодная кока-кола остудила его пылающие мысли, но всё тело так и осталось окаменевшем.

– Ну, – Люци озадачил Асмодея своей ослепительной улыбкой. Он сгрыз всё своё сознание мыслями о прошлом, и теперь чувствовал себя живее всех живых. – Какие у нас новости?

– Моего парня она признала и кокнула, – мужчина погладил свою бороду, оба они стояли в этой огромной комнате. – Я узнал, где она была.

– И? – его глаза под тёмными круглыми очками почти не выделялись, но улыбка всё ещё тревожила седоватую щетину. – Друг мой, я не могу стоять тут до полуночи в ожидании интересных сведений.

– Сначала в больнице у матери, потом у Пугина, – он ожидал гнева Люци, но тот остался равнодушным. – Видимо, он посоветовал ей обратиться за охраной к Скумбрии.

– Мудро.