Лёд и пламя

– Меньшиков!!!

Семён медленно обернулся. Прямо позади него стоял Остров, посылая ему свой укоризненный взгляд. Что и следовало ожидать!

– Ох, да, я прямо нарасхват! – усмехнулся Семён, тут же принимая максимально расслабленную позу, разумеется, чтобы его позлить.

Саша смотрел на него сердито и Семён терпеливо ждал, когда тот начнет говорить. Вместо этого Остров вдруг решил сократить между ними расстояние и приблизился ещё на несколько шагов, останавливаясь буквально напротив.

– Может не стоит так близко стоять, а то ещё люди подумают, что у нас с тобой тут дружеская беседа назревает?! – ёрничал Семён, глумливо улыбаясь.

– Хватит паясничать!

Брови одноклассника грозно сдвинулись ближе к переносице, а карие глаза выражали крайнюю степень его недовольства.

– Нам нужно поговорить, – вдруг вырвалось у Александра, и Семён еле сдержался, чтобы не ответить очередной колкостью.

– А ты хорошенько подумал? – спросил он, заранее зная, что коридор за считаные минуты окажется пуст, – Если вдруг снова начнёшь со мной драться, свидетелей готовых отстоять твою непорочную честь на этот раз не будет…

Семён его нарочно провоцировал и отдавал себе в этом отчет. Ему однажды уже выпадал шанс подраться с Сашей, и нельзя сказать, что это Семену понравилось. Нет, совсем не понравилось! Но однозначно этот «эпизод» стал полезным опытом для обоих. Саша – профессиональный боксер. С такими как он лучше не сталкиваться на поле боя один на один, тем более неподготовленным. Семён это понимал, но всё равно вел себя как дикая кошка, у которой на счету девять жизней.

– Заткнись придурок! Я не собираюсь с тобой драться,– повысив голос, заявил Остров.

Голубые глаза Семёна с подозрением прищурились:

– Вот как? Тогда о чём пойдёт разговор, позволь узнать?

– О Веронике!

Семён даже не моргнул. Это было вполне ожидаемо для него. Других причин для разговора у них просто не было.

– С каких пор вы стали парой?! Вы…встречаетесь? Это твой очередной прикол?! Я клянусь тебе, если ты решил таким образом её соблазнить, чтобы потом воспользоваться и бросить, я тебя убью!

От веселого настроения Семёна не осталось и следа. Саша невольно надавил на его болевую точку. Нашел его слабое место, в которое не следовало бить, ибо для него оно такое же ранимое, как пятка у Ахиллеса.

Я действительно потом её брошу …

Он напрягся, посылая убийственно холодный взгляд в парня стоящего прямо напротив. Но несмотря на бушующую ярость во всем теле, внешне он всем своим видом демонстрировал спокойствие и непроницаемость. Это было какое-то нереальное спокойствие то самое, от проявления которого у окружающих пробегала дрожь по коже.

– Мне кажется или это немного не твоё дело?! – язвительно протянул Семён, удивляясь тому, как ровно звучал его голос, несмотря на то, что внутри его трясло от переизбытка злости и негодования.

– Не смей к ней приближаться, слышишь! – шипение Острова было похоже на угрозу. Или это и была угроза?! Если да, то Семён не понял.

– Прости, но это не тебе решать, а ей…

– И не тебе! – внезапно прервал его Саша, – Думаешь, помог её один раз спасти и всё!? Стал чертовым королём школы?!

Семён буквально физически ощущал, как ярость растекалась с бешеной скоростью по его венам. Сдерживать её внутри себя было практически больно, невозможно. Пульс отдавал громким гулом где-то в висках. Он сжимал и разжимал кулаки в своих карманах, чтобы хоть как-то утихомирить нестерпимый зуд.

«Я очень тебя прошу не вести себя впредь по-хамски с моими друзьями!»

Да, Лаврова! Нам с твоими друзьями иначе нельзя.

Он презрительно ухмыльнулся Александру, маскируя свою уязвленность за лживой улыбкой:

– Ах, ну да! Как я мог забыть, Остров, что это ты у нас носишь титул короля. И правда, как я мог претендовать на твоё место?!

Вынув руки из карманов, он завёл правую за спину и насмешливо поклонился. Затем развернулся к нему спиной и собрался просто уйти.

– Ты её не заслуживаешь! Ты мразь, Семён! Прикасаясь к ней, ты только замараешь её своими «грязными» ручищами …

А вот это уже зря!

– Это я «грязь», а Остров? – резко развернувшись, с вызовом спросил Семён, – Что ты знаешь обо мне?! Как смеешь раскидываться такими гнусными обвинениями касательно Ники?!

Когда он упомянул в разговоре имя девушки, брови Александра заметно поползли вверх. Он никогда раньше не слышал, чтобы тот называл эту девушку именно так.

– Думаешь, ты достойней меня?! Думаешь, раз был с ней с детства, она будет пожизненно тебе этим обязана? Думаешь, она никогда не может полюбить другого?! Нет, жизнь не так устроена! Реальность может быть жестока!

Где-то глубоко внутри разумная часть Семёна шептала ему о том, что нужно остановиться. Но вопреки всему он сделать этого уже не мог. Палец уже спустил курок, и пуля незамедлительно вылетела из дула, поражая свою цель.

Семён говорил без остановки: решительно, жёстко и твердо. Старался сделать так, чтобы до Острова всё-таки дошло. Но как бы грубо и болезненно не звучали его слова, во фразах не было яда и лицемерия. Возможно, поэтому Остров сейчас просто стоял молча, широко распахнув глаза.

– Думаешь, ты такой крутой, что можешь решать за всех нас?! За неё решать? А Веронику ты спросил, чего она хочет?! Кончай строить из себя папочку! Ты не можешь знать её лучше меня…

Глаза Острова недоверчиво сузились, когда тот понял, к чему клонит Семён. Но не успел и рта открыть с возражениями, как тот его тут же перебил.

– Я…

– Я знаю, Остров, что ты хочешь мне сказать, но нет, с превеликой радостью тебя огорчу, мне не всегда было на неё плевать! Между нами всегда было больше химии, чем ты думаешь, так что расслабься уже и иди прочь с миром!

– Сам иди, Меньшиков!

– Она всегда была больше моей, нежели чем твоей, даже когда вы встречались, – вот сейчас он уже сам себя проклинал за эти слова. Это действительно больно ранило, но…

Не я первый затеял эту фигню…

– А знаешь почему?! – он уже не кричал, не морщился. Просто говорил, произнося каждое слово, так словно это был преднамеренный удар по самому сердцу противника, – Потому что, несмотря на мое мерзкое поведение, ее все равно тянуло ко мне. Потому что между нами была и будет какая-то незримая связь. Потому что ты в её жизни был явно лишним…

Он видел, как мрачнел взгляд оппонента, как напряженно подрагивали его плечи, как сжимались кулаки:

– Ты унижал её на глазах у всей школы, а теперь пытаешь выставить себя в лучшем свете?! Пытаешься намекнуть на то, что я был не достаточно внимателен к ней?! Ты много лет портил ей жизнь одним своим существованием. Думаешь это так легко забыть?! Просто как выдернуть несколько станиц из жизни?! Один хороший поступок не перекроет десяток других, так что не вешай на себя ярлык гребаного героя!

Ноздри Саши уже яростно раздувались, и Семён прикидывал в уме, насколько велика вероятность того, что тот сейчас накинется на него с кулаками.

– Героя?! А где же ты тогда был, когда она умудрилась залезть в машину к моему отцу?! Где ты был в тот момент, когда её схватили и привезли к нам домой силой?!

События того дня резвым потоком ударили в его голову. Он до сих пор не понял, зачем она полезла тогда в машину, на что глупая надеялась?! Но он хорошо помнил тот день, когда зашел в кабинет к отцу, чтобы поговорить и заметил её. Первые несколько секунд думал, что это должно быть галлюцинация, но потом точно убедился, что нет, так оно и есть на самом деле. Лаврова действительно сидела в самом дальнем углу кабинета до смерти запуганная со связанными руками.

В ту минуту он испытал такой колоссальный спектр эмоций, что удивительно как умудрился их все прочувствовать за такой короткий промежуток времени. И самое главное, как умудрился их скрыть?!