Анни

Но в их движениях, в их взглядах она читала неумолимость. Слова отскакивали от невидимой стенки. Они уже все решили!

Закрыв лицо руками, она залилась слезами. Ректор отошел к окну и стал терпеливо ждать, когда закончиться женская истерика. Анни не долго плакала. Она настолько имела сильный дух. Мысль прожгла ее неожиданно: «Гады, какие гады! И я тут ползаю перед ними, унижаясь!» Вдруг она оторвала руки от лица и выпрямила плечи. Поднялась и устало стала собирать свои вещи. За какие-то десять минут, ей казалось, что из нее ушла вся ее энергия. Гордо посмотрев на присутствующих, она четко произнесла – Я подумаю. Завтра скажу о своем решении! – и быстро вышла. Она чуть не бежала, она не видела ничего вокруг. Она не заметила, как Игн пытался ухватить на бегу ее за руку. Она отмахнулась. Бежав по улице, она тоже ничего кругом не видела. Взлетев по ступенькам, она ворвалась в дом и опять взлетела по ступенькам на второй этаж, ничего не ответила перепуганной тетушке и упала на кровать. И еще до двери тетушка услышала громкие, неудержимые рыдания, даже похожие то на вой, то на скуление побитой собачонки. Поспешила к племяннице и затрясла ее за плечи.

Еще на следующий день, Хелен осторожно постучала в кабинет математики. Она узнала когда приезжает обычно князь Войцеховский и поведала ему о случившемся, о том, что знала сама.

Она ожидала и готовилась к высокомерному отношению, но этого не произошло. Внимательно все выслушав, он попросил передать Анни, что бы та приехала в охотничий домик и рассказала ему все сама. Через несколько часов он отправился в свое имение, чтобы взять коня и отпустить экипаж, переодеться.

Баронесса, проснувшись очень поздно, принимала ванну и ей прислуживала ее камеристка. Супруг вошел в ванную комнату, когда та уже одевалась. Застегивая капот, она с удивлением посмотрела на мужа.

– Ты так рано? Это что-то не естественное! – томно проговорила она.

Тихо, спокойно, как бы издалека Артур спросил – Лиза, зачем ты так?

Она поняла к чему вопрос, но….ей было проще не признаваться, хотя спокойное и умиротворенное настроение, после принятия ванны улетучилось в миг. Подойдя к зеркалу, она стала расчесываться, тем самым стараясь скрыть свое не равнодушие.

– Ты всегда добра к людям, Элизабет. Ты не можешь сломать жизнь этой девочке! Если не предпримешь каких-либо действий и не обратишь все вспять, ТО НАЧНУ ДЕЙСТВОВАТЬ Я – А ЭТО ВЫЗОВеТ В ГОРОДЕ ТОЛПУ СПЛЕТЕН И ОБСУЖДЕНИЙ. Тебе это надо?

Она напустила удивление и в недоумении повернулась к нему, пожала плечами. – Артур, у тебя что-то случилось? Я не могу угнаться за твоими мыслями, ты о чем?

– Опять твоя дикая ревность! Девушке подбросили запрещенную литературу и выгнали из университета, с твоей подачи?

– Милый, как больно ты меня ранишь….Я всего лишь борюсь за свою семью, брак, дом. Неужели ты мог допустить, что я позволю какой-то «пиглице», на моих глазах флиртовать с моим мужем? И потом, я…я в шоке от твоих слов, тебе ли не все равно? Эта безродная девчонка завтра же выскачет замуж, нарожает себе ребятишек и забудет обо всем! Ты вступаешься за нее, и это дает мне право подозревать – что ты к ней не равнодушен. Я не узнаю тебя!

– Лиза, ты судишь о том, чего не понимаешь. Изначально ты родилась в роскоши и блеске. – немного помолчал, подумал не слишком ли он резок, но мысль понесла – Ты….можешь допустить, что люди имеют цели, о чет-то грезят, за что-то переживают?! Эта девочка станет блестящим хирургом и может быть спасет сотни жизней. А ты из-за ревности……Она живет ради этого, а не только для того, что бы отдать дань природным инстинктам размножения.

Она так внимательно и сосредоточенно стала заглядывать ему в глаза – А откуда ты знаешь?

Он стал сердиться. Баронесса, право, часто донимала своей ревностью. Она бегала, бегала взглядом по его лицу и резко отвернулась. Ком подкатил к горлу. – Ты упрекаешь меня в том, что я бесцельно живу? Какие цели ты ждешь что бы я перед собой ставила. Я уже в ее годы знала больше чем она, видела больше чем она, ее узкий мирок не сравним с моими масштабами!

Он угрюмо молчал. Не понимает, совсем не понимает баронесса что он имеет ввиду. Разговаривать становилось трудно и к нему подступало раздражение.

Баронесса же подхватила собачонку и хотела быстро удалиться, что-бы не накалять конфликт, но вдруг обернулась. Взгляд с вызовом пробежал по лицу князя.

– Я баронесса фон Газейштард! И я женщина! Да она хуже меня во сто крат, хотя бы потому, что не подумала о моих чувствах, когда танцевала с тобой. Ты ей понравился, и все- «трава не расти!». Если бы еще меня не было рядом, а то…….– и в раздражении махнула рукой.

Артур смягчился и уже спокойнее – Лиза, она молода, нет мудрости. Ты же знаешь – все приходит с годами. Ей это, конечно, урок, но так жестко! Это слишком! Пусть она учиться… и потом, может будь там больше студенток, ее поступок не воспринялся бы так вызывающе. Женщин почти нет в университете! Другая же студентка тоже пригласила преподавателя на танец.

– Тот преподаватель был без супруги. Артур, мне не двадцать лет, что- бы ничего не понять. Она влюблена в тебя как кошка!

– Чувства нам не подконтрольны, ты знаешь. В этом ее вина? Еще раз подумай, она молода, не опытна, поддалась порыву и возможно уже была не трезва. И что, вот взять и все для нее закрыть?! Ты забыла кто я? Ты никогда не была настолько тщеславна!

Баронесса разрывалась от противоречивого чувства: ревности, злости, гордости и не приятия душой своего поступка. В сущности, она была очень добрым человеком. Пометавшись из стороны в сторону, она обмякла и прислонилась к двери. Артур услышал уже совершенную подавленность в ее голосе и муку. Слова как бы выдавила из себя. – Мне не двадцать лет, я не девочка. Я почувствовала угрозу, ты ни на кого никогда так не смотрел, как на нее! Ты на меня никогда так не смотрел! Пусть она знает, что за все в этой жизни нужно отвечать, всему есть цена!

Он спокойно подошел к ней, обнял, пропустил свою руку ей за затылок, и наклонил к своей груди. – Тс. Тс – услышала она шепот – Я всегда твой и остаюсь только с тобой. Я ведь тоже не мальчик. Знаю цену всему и ты себе все надумала.

Ее плечи обмякли, она обвила его руками и повисла. Такие минуты ласки от него давно не было. Она знала, ее это давило и оскорбляло, он исполнял свой супружеский долг и особенно в последнее время не пытаясь даже создать романтику, быстро и холодно, чтобы скинуть напряжение и расслабиться, привычно погладив ее голову, лежащую у себя на груди и моментально провалиться в сон, не слыша ни одного слова, произнесенного ею. Им не нужно было приезжать в Венгерское королевство. Ей это уже становилось понятно все больше. И что ей теперь делать?

23. Анни выкричалась, выплакалась, высказалась. А на следующее утро решительно отправилась к графу фон Махелю. Она прометалась всю ночь. Она стояла на коленях в молитвах к деве Марии и ход ее дальнейших действий определился. Уставшая, измученная, с воспаленными глазами и кругами от бессонницы она взяла себя в руки и решила действовать. Терять было уже не чего, а университет для нее – не только цель. Для нее сейчас вся жизнь была поставлена на кон. Ей всегда говорила тетушка, что чувства графа к ней не только дружеские. Хелен постоянно напоминала ей в трудные минуты о любви его. Выхода не было, только он может ей помочь. Если любит, она готова пожертвовать всем, даже своей девственностью. Концы концов, пора взрослеть и набираться женского умения. Покровительство графа надо использовать. Утром, подойдя к дому графа и позвонив в дверь, прежде чем она увидела хозяина, ей успел подействовать на нервы отпрыск знатного рода, который не пропускал случая, что бы не поиздеваться. Его дико возбуждало то, что она всегда умела дать ему отпор, а это его только подзадоривало. Когда экономка Дора доложила о неожиданном визите Анни Милешевской, он в халате тупо бродил по дому в поисках пива, которое граф уже давно запретил держать в доме, а все спиртные напитки прятались в чулане и ключи находились только у графа. Ибо все начиналось у молодого отпрыска с пинты пива и заканчивалось пьяными оргиями в борделях. Только услышав краем уха о визите Милешевской, он поспешил ей на встречу. Граф был в ванной и не знал.

Меньше всего Анни сейчас была готова воспринимать издевки наглого сынка. Заградив ей проход в гостиную комнату, он с ехидной усмешкой, из под черных бровей смотрел на нее. Её обдало перегаром и спертым запахом мускуса вперемешку с табаком. Устало вздохнув, Анни прижалась спиной к косяку двери и стала терпеливо ждать.

Он расставил свои руки и приблизившись к ней вплотную, оперся ими на стену.

– Милая побирушка, чем обязаны?

Анни молчала.

Он навалился не нее всем своим корпусом. Придавил к стене и сделал попытку впиться губами ей в губы. Со всей своей яростью она толкнула его и не ожидав, он потерял равновесие и чуть не упав, схватился за ручку двери. Это его разозлило, и он хотел даже вновь броситься на нее, но она выкрутилась и вбежала в гостиную.

– Ах ты… – выругался он и неотступно пошел за ней, тяжело дыша ей в спину. Но, по дороге его взгляд задержал графин с водой. Жадно глотая воду прямо из графина, он косо таращился на девушку.

– Ты с какой целью так рано? – наконец-то поставил он графин. – еще в таком помятом виде. Тебя что насиловали всю ночь? За деньгами? – и тут его взгляд обострился и он громче – Что, насиловали и не заплатили? К покровителю прибежала?

– Вы только об этом можете думать целыми днями? – смело спросила она.

– Да….а о чем я еще должен думать? Ты ко мне обратись, я хорошо заплачу – и он опять подошел к ней вплотную и провел сзади по спине рукой.

Она отстранилась.

– С вами? Так лучше с голоду умереть, чем с вами!

– Так ты ж еще не умирала ни разу! Тебе ли знать о голоде? Вот и дергаешься, как кобыла под конем на случке..

Она удивленно и презрительно посмотрела на него – Наверное вы голодали когда-нибудь?!

– Я?. – и он сухо рассмеялся- Я. Нет. Но видел как женщины готовы на все ради куска хлеба и как они тогда покладисты!

Анни даже дернула плечами от сдерживаемого раздражения и злости.

– Может они не от голода. А ради детей? А вы на пожертвования, конечно же не способны! Кто-то от тупого безделья с ума сходит, а кто-то от горя и нищеты.

Он стал сердито серьезным. Но тут в комнату вошел граф. Он был удивлен и очень обрадован. Но, глянув в сторону своего отпрыска, ему стало неудобно, за вид своего сына, за запах перегара в гостинной. Но, уже ничего не поделаешь в данный момент и он спешно отвернулся. В жилетке на белоснежную рубашку, он собирался завтракать и отъехать из дома. Она увидела искреннюю радость в его глазах и легкую озадаченность. Руки целуют только дамам высокого сословия, но он всегда припадал губами к ее запястьям. Предложил ей завтрак и она согласилась, хотя аппетита совсем не испытывала. Желание поведать ему свою проблему было четким и осознанным, но она не знала, как это преподнести. Он заметил ее замешательство и озабоченность и решил не ходить вокруг да около, а облегчить ее положение.

– Анни, я вижу вы чем-то озабоченны и давайте сейчас без лишних ушей все мне расскажете. – взяв ее за руку он повел в свой кабинет. И все время, пока она ему рассказывала о том, какая проблема свалилась ей на плечи столь внезапно, ЕГО ЛИЦО ВЫТЯГИВАЛОСЬ И МРАЧНЕЛО.

В конце возникла томная, долгая пауза и повисла тишина. Граф размышлял, стоя у окна, устремив свой взгляд на улицу, но на самом деле его внутренний взгляд пытался заглянуть внутрь себя и разобраться в своих ощущениях. Его угнетала щемящая тоска в осмыслении того, что шансов у него вызвать у молодой девушки хоть чуточку любви к себе, таяло как февральский снег. И если раньше ее заботы были обращены только на учебу, но сердце ее было свободно. То теперь он услышал, вернее догадался о том, что сердце девушки стало занято. Иначе не возникло бы этой проблемы. Если она говорит, что не имеет никакого отношения к запрещенной литературе, значит так оно и есть. Для него Анни всегда была кристально честна. Он просто знал в сравнении, насколько могут люди лгать, какой у них тогда вид и каким тоном голоса они обычно это делают. Каждодневное общение с сыном, с людьми в бизнесе научили его этому знанию. Анни кто-то приревновал из высокопоставленных особ и решили убрать с поля зрения. Все так банально!

Анни же с нетерпением ждала ответа графа. Но тактично, что бы не висеть над ним своей нетерпеливой энергетикой отошла в конец комнаты и затихла.

А он все молчал и молчал. И Анни уже стала думать, что он не захочет брать на себя ношу разрешения ее проблемы.

И вот он принял решение для себя и еще более пристально поглядел на девушку. Слова его стали медленными и очень не уверенными. Ему не легко было это говорить.

– Милая моя девочка. Я, конечно же сделаю все, чтобы разрешить эту проблему. И мне это ничего не стоит, я поеду к ректору, предложу ему денег. Я постараюсь.

Анни шумно выдохнула. У нее как груз свалился с плеч. Не может же такого быть, что бы ректор университета не пошел на компромисс с самим графом фон Махелем, одним из самых влиятельных людей в Венгерском королевстве. Владельца завода, ипподрома и нескольких магазинчиков. Но она видела что граф еще многое хочет сказать. Напряжение осталось.

Он медленно пересек всю комнату и близко подошел к девушке.