Игра в Реальность

Рядом с этим парнем Вертер чувствовал себя, как подросток рядом с умудрённым жизнью папашей. Даже с Антоном он не ощущал такой защищённости. А ведь ангелочек совсем не знал жизни, реальной жизни с её грязью и болью, с её страстями, потерями и восторгом бытия. У него не было пьющих родителей, банды и армии за плечами, и уж, конечно, не было Сабина с командором. Но было что-то иное. Казалось, конкретные события жизни служили Дэлвигу лишь фоном, за которым он прозревал подводные течения Игры, её логику и структуру. Он воспринимал Игру в Реальность совсем не как Игрок, а скорее, как её архитектор. Ангел умел выйти за рамки конкретных судеб и увидеть картину целиком.

– Понимаешь, Вертер,– мягко говорил Дэлвиг,– мы всё время пытаемся судить с точки зрения своего отдельного сознания, забывая о том, что все мы есть одно, что высшие смыслы заложены на совсем другом уровне, на уровне единого сознания Создателя.

– Хочешь сказать, что отдельные судьбы ничего не значат? – возмутился Вертер.

– Конечно, значат,– Дэлвиг спокойно посмотрел в глаза оппоненту,– из них и складывается наша общая Реальность. Но логику отдельных судеб невозможно постичь, если не подняться на уровень выше и не увидеть картину в целом. Нам может казаться, что судьба к нам несправедлива, но это только потому, что мы не понимаем причин, управляющих теми или иными событиями.

– Это несколько расплывчато, не находишь? – усмехнулся Вертер.

– Пожалуй,– согласился ангел. – Давай возьмём аналогию с нашим телом. Это, конечно, только модель, не нужно понимать её буквально.

– И что там с нашим телом? – мастер хитро подмигнул своему ученику.

– Представь такую картину, что все клеточки твоего тела обладают своим собственным сознанием. Им кажется, что каждая из них имеет отдельную ценность и значимость. И это, конечно же, правда. Вот только для тебя, хозяина тела, имеет смысл не каждая клетка отдельно, а всё тело целиком, или как минимум какая-то его значимая часть, например, рука или голова. Ты можешь постричь ногти или волосы, убивая тысячи клеток, ты можешь понервничать или не спать пару ночей, травмируя свои нейроны, а то и вовсе съесть или выпить чего-нибудь неполезное и травануть половину организма. И с твоей точки зрения, это отнюдь не будет считаться геноцидом по отношению к клеткам твоего тела. Если придётся, ты вообще можешь пожертвовать своей жизнью, разом принимая решение умереть за все свои клетки. Как ты думаешь, те из них, которым не повезло, смогут покорно принять свою судьбу, даже не представляя, что смысл их существования находится далеко за гранью их понимания и восприятия? Вот и мы не можем. А ведь так оно и есть.

– Значит, ты считаешь, что Создатель не нарочно устраивает нам армагедон время от времени? – Вертер хохотнул и потянулся в кресле.

– У Него могут быть свои резоны поступать тем или иным образом,– Дэлвиг тоже улыбнулся,– он просто не может учитывать пожеланий каждого индивидуального сознания, он мыслит другими категориями. Чтобы понять Его логику, нужно подняться над мировосприятием отдельной личности.

– Дэл, а сам-то ты готов, к примеру, пожертвовать жизнью ради не совсем ясных высших целей? – подколол ангела Вертер.

– Конечно,– легко согласился премудрый ангел,– если мне удастся понять высшую логику Игры.

– А если не удастся? – надавил оппонент.

– Знаешь, Вер, я её чувствую, сам не знаю как,– на полном серьёзе признался Дэлвиг. – Наверное, это и есть моя роль в Игре.

– И что же ты чувствуешь сейчас? – продолжал подкалывать его Вертер.

– Я очень скоро уйду на перевоплощение,– спокойно ответил ангел. – Пока не знаю, как и почему это случится, просто чувствую, что время моего ухода уже близко.

– Ну вот, что-то ты у меня совсем раскис,– Вертер встал и хлопнул парня по плечу,– не доведёт тебя философия до добра.

– Не нужно меня жалеть,– Дэлвиг задумчиво улыбнулся. – Во-первых, мне совсем не страшно, а во-вторых, для меня это будет началом удивительной новой жизни. Настоящей.

– То, что ваша компашка вообще ничего не боится, это я уже успел заметить,– усмехнулся Вертер.

– Ты и сам такой, разве нет? – поддакнул ангелочек. – Наверное, поэтому нам с тобой так легко, а тебе с нами. Только ты уже много чего попробовал в жизни, а у нас опыт очень ограниченный. Боюсь, в настоящей жизни это будет большим недостатком.

– Не спеши, дружище,– ответил Вертер,– ещё напробуешься до оскомины.

***

В эту ночь Вертеру не хотелось спать в доме. Он вытащил свой матрац на веранду и улёгся на свежем воздухе. В небе одна за другой зажигались яркие звёздочки, было свежо, пахло зеленью и какими-то неведомыми цветами. Это точно был не жасмин, его запах до веранды не долетал. Вертер с удовольствием вдохнул прохладный ароматный воздух и только тут осознал, что запах цветов шёл не с улицы, а из-за его спины. Приподнявшись на локте, Вертер с удивлением увидел, что рядом с его импровизированным ложем сидит Лика с венком из нежных фиолетовых цветочков на длинных распущенных волосах. На ней было надето что-то летучее и полупрозрачное. Вертер сел и недоумённо уставился на девушку.

– Что случилось, Лика? – спросил он. – Не спится?

Она присела на краешек матраца и погладила парня по плечу.

– Я хочу быть с тобой,– ответила девушка тихо, не поднимая глаз.

– Как у них с этим просто, без притворства и глупого флирта,– подумал Вертер. – Хочу, и всё тут. А чего я хочу?

– Милая, у людей так не принято,– начал он разъяснительную беседу. – Я понимаю, что тебе хочется получить интересный опыт секса с мужчиной из базовой Реальности, но я так не могу, извини.

Лика подняла на него глаза. В них не было осуждения или разочарования. В них была смертная тоска.

– Вот только этого не хватало,– испугался Вертер,– неужели эти ублюдки её всё-таки изнасиловали? И бедняга теперь не знает, кому излить своё горе. Говорил же я Тохе, что в отношении Лики он затеял рискованную игру. Да, смерть ей не грозила, но если б она вышла из тела, чтобы спастись от насилия, то всему спектаклю пришёл бы конец. Она бы ни за что не согласилась подвести своего папочку. А в итоге малышке пришлось пройти через ад.

Он обнял девушку, как ему самому казалось, по-братски и стал гладить её по голове. Ему было жалко бедняжку до слёз.

– Я тебе не нравлюсь,– произнесла Лика отстранённо.

Это даже не был вопрос, она просто сделала выводы из своих наблюдений и озвучила его с ангельской прямотой. Вертер взял её за плечи и развернул к себе лицом.

– Ну что ты,– сказал он мягко,– конечно, нравишься. Я вас всех люблю, всех ангелочков.

– Дело ведь не в этом теле,– продолжала рассуждать Лика, словно не слыша слов Вертера.

Она встала и с пристрастием осмотрела себя в отражении стеклянной двери веранды, а затем перевела задумчивый взгляд на сидящего мужчину.

– Ты любишь Дэвику, да? – в голосе девушки зазвучала уверенность. – А любить двоих ты не сможешь. Я поняла. Спасибо тебе.

Она отвернулась и направилась к выходу, а у Вертера защемило сердце. Ну не мог он её вот так отпустить. Если Лике пришлось пережить изнасилование, то лучше уж ей выговориться, чем носить эту боль в себе.

– Лика, что с тобой случилось? – спросил он вставая.

– Я сама не знаю, Вертер,– откликнулась она. – Мне просто до боли захотелось быть рядом с тобой. Это какая-то болезнь?

– Глупости,– Вертер ласково улыбнулся,– всё с тобой в порядке. Скажи мне, только честно, когда ты была у Охотников, они ничего тебе не сделали?

– Ты боишься за меня? – Лика улыбнулась в ответ. – Это приятно. Нет, не беспокойся, меня не изнасиловали. Они хотели, но командор запретил.

– Всё-таки эти уроды пытались и, видимо, испугали малышку не на шутку,– подумал Вертер. – Нужно будет сказать Алисе, чтобы поработала с её психикой.

– Пойдём чайку попьём,– предложил спасатель девичьей психики,– расскажешь мне, что там было, если захочешь.

Они ушли в дом, разожгли камин и уселись рядом на одном диванчике с мятным чаем. Лика, ничуть не смущаясь, положила головку на плечо Вертеру и принялась рассказывать, как провела тот страшный час в плену у командора. По её шутливому тону Вертер понял, что совершенно зря беспокоился. Она отнеслась к плену, как к забавному приключению.

– Тебе, что же, совсем не было страшно? – удивился он.

– Это ты о том, что они могли как-то травмировать Алисино тело? – Лика хитро стрельнула глазками. – Это ведь было просто тело. К тому же временное.

– Извини,– Вертер смутился,– я всё время забываю, что говорю с ангелом.

Если с психикой у девушки было всё в порядке, то отчего же она была так расстроена? Откуда в её взгляде взялась эта смертная тоска? Вертер попытался вспомнить, не случалось ли чего-то трагического за последние дни, но так ничего и не вспомнил. Ну отказал он девчонке в удовлетворении её любопытства, что ж теперь вешаться? Тем более, что недостатка в сексуальных партнёрах в ангельском мире не наблюдалось. Тохины детки вообще относились к сексу, как к ещё одному способу получения телесного опыта, не более того. Вертер задумался и не заметил, что Лика поднялась с диванчика и уже какое-то время смотрела на него не отрываясь.

– А ты сможешь увидеть МЕНЯ,– спросила вдруг девушка,– моё настоящее тело, световое?