Тайм-аут

– Пап, не расстраивайся. Я пошутила, – поспешила успокоить Валерия, не забывая улыбаться. И зачем сказала?

– Ты мне обещала, – с укором напомнил Александр Александрович. – Не расстроишь старика?

– Какой ты старик? Ого-го, молодым можно поучиться.

– Ты мне не уходи от темы! Говори как есть.

– Пап, я вернулась. Не переживай.

– Это хорошо. Дай бог! Ох, а чего стоим? Поехали. Там мать с Тамарой заждались.

Совсем не ожидая такого приема, Валерия застыла на мгновение и с волнением прошептала:

– Правда?

– Ну, конечно. С утра для тебя стараются, готовят. Уезжал, а Тамара шарики вязала на дверь.

– Это замечательно… – сдавленно выдавила из себя Валерия, ощущая в груди тепло. Давно такого не испытывала.

Дошли до парковки быстро. Положив сумку в багажник иномарки, Коновалов заметил:

– Мне кажется, он стал легче. Ты не все привезла из своей Москвы? – с подозрением спросил отец.

– Все, – поспешила успокоить его Валерия, открывая пассажирскую дверь. – Я привезла все и даже больше! Подарки.

– Ох! Это хорошо! – мужчина сел за руль и пристегнулся. – Надеюсь, мой подарок – это футболка с надписью «Самому лучшему деду».

– Уже есть внуки? – весело пошутила Валерия.

– Жду не дождусь, когда порадуешь…

– Боюсь, что нет. Я ведь в столице работала.

– Это я читал. Все читал, и про комментарии не забываю на твоей странице. Что еще старику делать без внуков? В одной статье нашел про тебя много интересного: там про то, что у тебя более 250 опубликованных научных работ, в том числе книги. Что-то про твое руководство над кандидатскими диссертациями – я не сильно вникал. Ну и, конечно, указано, что ты Лауреат премии Правительства РФ по науке и технике. Ммм… что там дальше? – тут он прищурился, усиленно вспоминая, отчего Валерия не смогла сдержать смеха. – Ах да – твои работы! Эндоскопические операции на позвоночнике при его травме, сложнейшие операции у больных с сочетанной травмой при многоуровневых и множественных переломах позвоночника. Правильно сказал?

Реагируя на кивок дочери, отец продолжил:

– Член Московского общества нейрохирургов и член Правления Ассоциации нейрохирургов России – вот! И еще…

– Пап, я соскучилась, – прошептала женщина и положила руку на запястье отца. Не хотелось говорить о работе. Она три года только и делала, что работала.

– И я… очень. Кстати, доча, я мясо замариновал. Поужинаем в свое удовольствие вечером в беседке, как раньше, помнишь?

– Так тебе нельзя с твоей язвой, – напомнила Валерия.

– Сегодня можно. Сегодня мне все можно! Моя чудесная девочка приехала, – довольно заявил полковник, тут же добавив: – Но с внуками нужно постараться. Вот ты представь, как мне тяжело вместо рассказов о внуках, напоминать о твоих достижениях. Генералы и подполковники уже выучили вместе со мной, помогая, когда не так скажу, чтобы я не расстраивался.

– Пап, как только, так сразу, – пообещала дочь, желая закрыть эту тему. Воспоминания слишком тяжелы. Да и зачем?

– Эх… быстрее бы. Внуков мне, да побольше, – воодушевленно произнес Александр Александрович.

– А Тамара, как она? – тихо спросила Валерия, желая узнать хоть что-то.

– Эмм… наша Тамара? – отец непонимающе глянул на дочь, сворачивая на перекрестке. – А ты не знаешь?

– Нет, – ответила Ярцева, стараясь не показать обиду. Сестра не отвечала на ее письма, как и не отвечала на звонки. – Вероятно, она очень занята.

– Что занята, то занята. Твоя сестра собирается замуж.

– Правда? – счастливо проговорила Валерия, ощущая невероятную радость. Может, теперь сестра изменит свое отношение к ней.

Она надеялась. Всем сердцем. Ей отчаянно хотелось общаться с младшей сестрой как раньше. Смеяться, рассказывать секреты, плакать от несправедливости. Хоть что, неважно что, главное – вместе.

Но она ни разу не ответила и сама не написала.

– Да. И парень у нее толковый, работает в охране. Вадим.

– Вадим… – повторила Валерия, ощущая ком в груди.

– Да, Сотов Вадим теперь у меня зять. Я там ему помог немного и теперь его охранное агентство на слуху в городе. Получает хорошо, своя двухкомнатная квартира в центре и машина. Тамара хочет переехать к нему.

– А сейчас живет дома?

– Да, сказала после свадьбы.

– Это хорошо. А когда назначена дата?

– Через месяц. Так что вам с матерью нужно прикупить нарядные платья, да и мне можно посмотреть костюм…

Валерия не слушала. Перед глазами стояла дата. Сестра выбрала тот же день и месяц, как три года назад. Зачем? Разве это не страшный день в ее жизни? Она чудом выжила и потеряла любимого человека. Почему свадьба назначена в этот день?

Валерия сглотнула. Перед глазами появилась мать Вадима Коршунова, дождавшаяся ее из операционного блока, чтобы сообщить ужасную новость: по дороге в город ее сын скончался. Яростный взгляд, полный ненависти был настолько ядовит, что тогда Лера не могла пошевелиться.

* * *

…Женщина провела влажными ладонями по щекам, с силой надавливая пальцами, и зло процедила:

– Его смерть на тебе…

Усталость отошла на второй план. Ярцева понимала горе женщины, искренне сочувствовала ужасной утрате, но принимать вину не собиралась.

– Нет, я спасала пациента, и операция прошла успешно. Теперь все зависит от нее.

– За эти три с половиной часа… ты могла вылечить моего сына и вернуться к своей сестре, но отказалась. Наплевала на него, не позволив жить.

Смысла объяснять не было, Коршунова любое слово воспринимала в штыки. Тем не менее Ярцева все же решилась.

– Тамара бы не выжила…