По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Свобода печали
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
* * *
Расходились под утро, когда догорала свеча
И вино иссякало в дешевой зеленой бутылке.
Я запомнила лишь, как бывала щека горяча
И на матовых стеклах рябиновых веток прожилки.
Увязали колени и руки в табачном дыму,
Зависали слова в темноте, словно певчие птицы,
С побледневшим лицом кто-то странный читал «Улялюм»
И огонь золотил, словно длинные иглы, ресницы.
Через заспанный город – подушки, перины, часы,
Отведенные точно для сонных блужданий и странствий, –
Уходили, и лаем бездомные псы
Провожали гостей в этом дремлющем царстве.
1989
* * *
Раскаянье давит и манит,
Искрошены дни, как стекло,
Надежда в грошовой оправе
Ударилась ночью в окно.
И трещинки, как паутина, –
Рисунок ладоней твоих,
Кровавый моток пуповины –
Петлею на шеях живых…
1989
* * *
Среди затравленных созвучий
И лая сорванного рифмы
Перо погонею замучай,
Преодолев метафор рифы.
Перетасуй слова, как карты,
Вспугни их, как воронью стаю,
Чтоб с жесткой правильностью Спарты
Они в шеренги строчек встали…
1989
* * *
Я знаю – обладание ведет
К слепому разрушению надежды,
У расстояний перекошен рот
И бедных слов разбросаны одежды.
Любить и жить – издалека и врозь,
Без трагики неровных приближений.
Они погубят, каждый перекос
Для слабых, парниковых душ – смертелен…
Переметались гордость и печаль,
Установив нелепость двоевластья,
И волны бьют в покинутый причал,
Как жизнь далекая – о мыс несчастья.
1989
Луна
В черной воде ночного окна
Тонкие сети сплели тополя,
И затаилась на дне луна,
Как распростертая камбала.
Но от сетей замутится вода,
Хлопковой кипой всплывут облака,
И нержавеющий нож плавника
Ночи прорежет тугие бока.
1989
Странной зиме 1989 года
Три зимних месяца гуляет шалый март
По городским дворам, садам и новостройкам,
В распахнутом плаще, юродивейший бард,
Витийствуя, царит в свой странный миг нестойкий.
Как крыльев легкий взмах – мистификаций дым,
Который он пустил в глаза свинцовым лужам,
И старый бог бродяг пошлет гонцов за ним
Из мира, где никто и никому не нужен.
Он узнан только псом, вернувшийся Улисс,
Его еще не ждут, он прибыл раньше срока,
Один среди гостей затаивая мысль,
Что свадебный покров не соткан Пенелопой.
Она под утро вновь распустит полотно,
Печальная зима, тяжелая водою,
И синеглазый март безумно и легко
Расходились под утро, когда догорала свеча
И вино иссякало в дешевой зеленой бутылке.
Я запомнила лишь, как бывала щека горяча
И на матовых стеклах рябиновых веток прожилки.
Увязали колени и руки в табачном дыму,
Зависали слова в темноте, словно певчие птицы,
С побледневшим лицом кто-то странный читал «Улялюм»
И огонь золотил, словно длинные иглы, ресницы.
Через заспанный город – подушки, перины, часы,
Отведенные точно для сонных блужданий и странствий, –
Уходили, и лаем бездомные псы
Провожали гостей в этом дремлющем царстве.
1989
* * *
Раскаянье давит и манит,
Искрошены дни, как стекло,
Надежда в грошовой оправе
Ударилась ночью в окно.
И трещинки, как паутина, –
Рисунок ладоней твоих,
Кровавый моток пуповины –
Петлею на шеях живых…
1989
* * *
Среди затравленных созвучий
И лая сорванного рифмы
Перо погонею замучай,
Преодолев метафор рифы.
Перетасуй слова, как карты,
Вспугни их, как воронью стаю,
Чтоб с жесткой правильностью Спарты
Они в шеренги строчек встали…
1989
* * *
Я знаю – обладание ведет
К слепому разрушению надежды,
У расстояний перекошен рот
И бедных слов разбросаны одежды.
Любить и жить – издалека и врозь,
Без трагики неровных приближений.
Они погубят, каждый перекос
Для слабых, парниковых душ – смертелен…
Переметались гордость и печаль,
Установив нелепость двоевластья,
И волны бьют в покинутый причал,
Как жизнь далекая – о мыс несчастья.
1989
Луна
В черной воде ночного окна
Тонкие сети сплели тополя,
И затаилась на дне луна,
Как распростертая камбала.
Но от сетей замутится вода,
Хлопковой кипой всплывут облака,
И нержавеющий нож плавника
Ночи прорежет тугие бока.
1989
Странной зиме 1989 года
Три зимних месяца гуляет шалый март
По городским дворам, садам и новостройкам,
В распахнутом плаще, юродивейший бард,
Витийствуя, царит в свой странный миг нестойкий.
Как крыльев легкий взмах – мистификаций дым,
Который он пустил в глаза свинцовым лужам,
И старый бог бродяг пошлет гонцов за ним
Из мира, где никто и никому не нужен.
Он узнан только псом, вернувшийся Улисс,
Его еще не ждут, он прибыл раньше срока,
Один среди гостей затаивая мысль,
Что свадебный покров не соткан Пенелопой.
Она под утро вновь распустит полотно,
Печальная зима, тяжелая водою,
И синеглазый март безумно и легко
Последний отзыв
Очень хорошие стихи!