Глупая

– Добудиться бы теперь, – пробурчал Гирд, включая свет.

Айко, ярый поклонник чистоты, просто не мог допустить бардака, царящего в квартире. Но как-то умудрился.

Вещи, будто специально, лежали где угодно, но только не на своих местах, зеркало надтреснуто, под ногами песок. Не знай я так хорошо обстановку жилища Айко, решила бы, что Гирд ошибся адресом.

Сам хозяин квартиры нашёлся спящим на диване.

– Тьма! – выдохнула я, увидев на полу несколько пустых бутылок. – Как же не вовремя!

– Угу, – согласился Гирд. – Пойдём на кухню. Гляну, можно ли будет без магии его разбудить.

– Будто не знаешь, что Айко, пока до трупного состояния не напьётся, не уснёт, зато потом будить его бесполезно. А я так на него рассчитывала!

– Сейчас что-нибудь придумаем, – заверил Гирд, осматриваясь.

– А твоего сияния хватит? И Хелин…

– Она беременна, а не больна. Уж ночь без меня провести сможет.

– Но, Гирд, неправильно это!

– Поучи меня ещё, – пробормотал он, входя на кухню. – Тут получше, проходи.

Кухни, действительно, бардак практически не коснулся. Похоже, запой у Айко только начался.

Усевшись за стол, Гирд потребовал:

– Рассказывай.

Я разместилась напротив друга. Говорить не торопилась. Слишком сумбурными были мысли.

– Что ты задумала, Джениса? – подогнал он меня.

– Не стоило поддаваться убеждениям отца, – не глядя на Гирда, высказалась я. – Нет, всё, на первый взгляд, очень разумно, даже больше. Но мы не учли того, что Артемио может о чём-то догадываться. Теперь я в ловушке.

– Поясни.

– Смотри, папенька заявил о помолвке буквально через пару дней после того случая, а о скором браке Артемио газеты начали писать позже. То есть сначала он поставил меня перед фактом, а уже потом договорился с Тео. Я не знаю, ему ли поручено то дело, надо у Айко спрашивать. Но если ему, тогда всё сходится. Понимаешь? Палач уже мог знать, на ком женится.

– Допустим, знал. Дальше.

– Помнишь, я говорила тебе, почему маги не должны прознать о возможностях Дженго?

– Помню, – хмуро отозвался Гирд. – Но, как я сам видел, палач не в восторге от брака. Думаешь, притворялся?

– Думаю, разозлился из-за того, что планы нарушены. Вязь делает его слишком зависимым от меня. Теперь он не может потребовать ответов и применить шантаж.

– Но может попытаться наладить контакт, – догадался друг.

– Именно к этому он и приступил сегодня, – кивнула я. – И признаться, был даже убедителен, вот только либо Тео не умеет ухаживать, либо очень этого не хочет, раз допускает столько промашек.

– Либо тебе так хочется видеть только плохое, – по-своему закончил он мысль.

– Не баламуть мои рассуждения пустым воображением. Я уверена, что Тео желает перетянуть Дженго на сторону тьмы. Но этого делать нельзя.

– Да уж… – протянул Гирд.

– И знаешь, чего я боюсь? Того, что папенька заключил сделку на мои свободу и жизнь с палачом, рассказав ему всё, что знает. Он ведь всегда был одержимым безопасностью, сам знаешь, а тут такое…

– А твои записи? Отец ничего не передавал палачу?

– Я сожгла их сразу же. Хотя вряд ли кто-то смог бы в них разобраться. Но тут, – указала на свою голову, – всё осталось.

Мы недолго помолчали.

– Джен, как-то всё слишком хитро выходит, – он снова потёр лицо. – Если палач всё знал, то зачем женился на тебе? Чтобы усыпить бдительность отца? Выполнить возможную сделку? Сомнительно это. Он бы, скорее, вызвал тебя на допрос. Ну никак сюда брак не укладывается. Тем более ты сама говорила о каких-то денежных обязательствах со стороны твоего отца.

– Они рассчитывали на «дружеский» союз максимум, – настаивала я. – А обязательства… Подобные договоры всегда имели хотя бы один пункт, который не позволяет сторонам отказаться от исполнения. Это кроме магической составляющей. Вполне возможно, что папенька вписал всё своё имущество, ведь мелочи в этот пункт не включаются. Нужно что-то по-настоящему ценное. Я как-то читала, что порой родители ставили гарантией свои жизни. А брак на самом деле очень даже выгоден палачу, если он хочет перетянуть Дженго на свою сторону. Ты же сам прекрасно представляешь его возможности.

– Никогда до конца не понимал всех сплетений твоих мыслей, – посетовал друг. – Я-то представляю. Но я посвящённый. Палач же… – он махнул рукой. – А Айко тебе зачем?

– Мне нужно, чтобы он перерисовал вязь с моих рук, – ответила я. – Кстати, ты не в курсе, в каких случаях она изменяется? Мы сегодня были в храме, и что-то произошло с узором.

А я ведь даже не рассмотрела, как изменился рисунок. И, стянув митенки, не сдержала поражённого возгласа.

– Да что за тьма через сияние?!

– Не ругайся, – осадил меня Гирд. – Покажи поближе.

Я вытянула руки и положила их на стол. Друг долго всматривался в вязь, затем аккуратно перевернул кисти. Потом свёл ближе друг к другу и перекрестил.

– Да, Тьма та ещё шутница, – изрёк он в итоге, проделывая то же самое, только с тыльной стороной ладоней. – Это уже больше художественная работа, чем вязь. Не могу даже предположить, отчего она так изменилась.

– Плохо, – хмуро отозвалась я.

Теперь почти нечитаемые знаки окружены застывшими в танце тенями. Причём очевидно, что рисунок незакончен. Во всяком случае, было ощущение, что чего-то в нём не хватало. Какого-то завершающего штриха.

– Тео сплетал наши пальцы, – рассуждала я вслух. – У меня только половина узора. Это проклятие какое-то…

– Сама же говорила, что проклятий не существует, – наверное, Гирд пытался меня взбодрить.

– Не существует, – подтвердила я. – Но как это ещё назвать? – схватилась за голову. От усталости тянуло в сон. – Попробуй разбудить Айко. Возможно, ему удастся дорисовать недостающее.

– Уверена, что Дженго сумеет разорвать «истый» союз?

Я взглянула на друга исподлобья.

– Он смог сохранить жизнь твоему ребёнку, Гирд. Что ему какая-то вязь?