Три стороны одной медали

– Только не говори, что ты забыла, – сложил руки на груди, с обиженным видом проходит в помещение.

– Что? А! ООЙ! – забытое дело- это свидание. Еще ежедневник проверяла. Браво. – Макс, прости! Столько дел навалилось. Я столько лет не ходила на свидания, что просто забыла об их существовании. Я совсем не подготовилась. – начинаю оправдываться, смотрю умоляющим взглядом, я ведь правда не со зла. Я вообще все не со зла совершила, а от беспомощности и отчаяния, но кому до этого дело, когда больно в самое сердце, в самую душу. Ржевский смотрит на меня сверху вниз высокомерно-оценивающим взглядом, губы сжались в тонкую полоску. Минута, другая и он начинает ржать. Стою и смотрю на то как ему весело. Теперь уже я начинаю злиться, если он не прекратит, выставлю его за дверь.

– Может хватит? – сложила руки на груди от раздражения.

– Да, да. Ты просто видела бы себя, ну скажи я и актер не плохой, да? – подходит и обнимает.

– Так свидание в силе или ты сдулся, актер? – подтруниваю уже я.

– В силе. Собирайся. Что значит «Я столько лет не ходила на свидания, что просто забыла об их существовании», я первый у тебя что ли? – играет бровями и смотрит зазывающе, на моих губах появляется улыбка.

– Второй. – серьезно отвечаю, собираясь, -А куда мы пойдем? Только не в ресторан, ладно? Не люблю рестораны.

– Ты просто не была в классном ресторане, ну его мы на следующий раз оставим. Сегодня – сюрприз.

– Ну естественно, – закатываю глаза и иду собираться.

Сюрпризом оказался воздушный шар, нет вернее так: сюрпризом оказался Максим, управляющий воздушным шаром. Сначала подумала, что он опять издевается надо мной, но нет. Нам помогли забраться в корзину, запустить горелку снять часть мешков и на этом инструктор вылез и помахал нам рукой, еще и посмеялся. Увидел мои глаза, размером с блюдца и стало весело ему, наверное.

Я вцепилась обеими руками за борта, когда Ржевский стал поддавать огня и мы начали отрываться от земли. Кажется, сейчас меня накроет паника. Дыши, носом вдыхай, ртом выдыхай. Закрыла свои очи, чтобы не видеть, как мы скорее все разобьемся. Стою дышу. Вдруг чувствую прикосновение теплых, мягких рук Максима.

– Уже можно, красавица, – шепчет прямо мне на ухо. Открываю сначала правый глаз, потом левый.

– Мы уже умерли? Я в Раю? – смотрю на ухмыляющегося Ржевского, который держит свои руки у меня талии. – А нет, в Аду. А ты, ты Дьявол! Как ты запихнул меня сюда, сама не верю в это! – начинаю распаляться и иду в атаку на него, тыкая пальцем в его грудь, а он опять начинает ржать. Тут корзина качнулась от порыва ветра, и я упала прямехонько в его объятия и замолчала.

– Вот так-то лучше, – крепко обнял.

– Что лучше, что лучше?! – шиплю я, сверкая в него молниями из глаз.

– Держать тебя в объятиях, в своих руках, я так хочу бесконечно, – смотрит на меня с такой нежностью, что мое сердце сжимается. Ком в горле, ничего не могу сказать, да и надо ли.

– Ты испугалась?

– Очень, – еле слышно говорю я.

Максим отстраняется и достает бутылку шампанского из корзины и бокалы. Я ее даже не заметила, ужас, в котором я залазила в эту корзину, заблокировал всю мою внимательность и отшиб напрочь чувство самосохранения. Ржевский протягивает наполненный бокал, беру и выпиваю залпом.

– Еще, – улыбается и подливает. – Отличный план.

– О чем ты?

– Избавиться от меня. Запихнуть в воздушный шар, напоить, скинуть и сказать, что сама свалилась. – На секунду промелькнула мысль, что он все знает. – Только, что я тебе такого сделала, чтобы убивать, да еще таким изощренным способом. Подхожу к краю корзины и смотрю вниз и быстро отхожу и поворачиваюсь к Максиму. Тот веселиться. Весело ему.

– Иди ко мне, – поворачивает меня к себе спиной, обнимает сзади, – Расслабься, я тебя держу, – шепчет, от чего мурашки по коже, – Посмотри какая красота. – ведет раскрытой ладонью слева направо. Смотрю сначала на его руку, потом вдаль, куда он указывает. Солнце начало свой заход, оранжевый и желтые цвет были на столько яркими, как будто кто-то пролил краску на голубой холст. Зеленые листья деревьев стали темнее, вот совсем почернеют в наступающей ночи, где-то вдали поблескивает город, чередой своих высоток и домов. Зрелище невероятное. Некоторое время мы любовались заходом солнца, но пришло время уже снижаться.

Ржевский на удивление хорошо управлял воздушным шаром, очень неожиданный его навык.

– Когда ты научился управлять шаром?

– В воскресенье с инструктором весь день провел.

– Один день!? Один день!? – округлила глаза от возмущения, – Ты точно хотел меня убить.

Обнимает меня снова, нежно, мягко. Я как снежок, растаяла в его объятиях и растеклась лужицей.

– Поедем ко мне?

– Поехали, – я не в силах отказать.

Максим.

Еду в машине с любимой женщиной и нервничаю. Почему? Не знаю, сам не могу объяснить. Какое-то странное предчувствие. Хотя вечер замечательный, а его продолжение обещает быть еще лучше. Наконец доезжаем до моего дома, съезжаю на парковку, из парковки есть лифт, мы направляемся к нему и нажимаю свой этаж. Чувствую напряжение, наверное, ей не комфортно на не своей территории. Беру ее одной рукой за талию, другой за шею, начинаю целовать. Начинаю нежно ласкать сначала шею, опускаюсь к ключице, потом возвращаюсь выше. Елена закрыла глаза, немного расслабилась. Продолжаю подниматься поцелуями вверх и вот уже настиг ее губы, но открываются двери лифта, приехали. Хватаю ее руку и быстро веду в сторону своей квартиры. Руки дрожат, ищу ключи. Она облокотилась спиной на стену возле двери, закусила губу и смотрит на меня, это сбивает. Как пацан, который первый раз девушку домой привел. Черт. Наконец открываю дверь, хватаю Елену за талию и втаскиваю в квартиру. Она громко смеется. Снимаю с себя куртку, хлопаю дверью. Елена прошла в гостиную, иду следом, снимая с себя ботинки, футболку, кидаю все на пол. Практически подбегаю к ней, хватаю на руки и несу в спальню. Она вскрикивает от неожиданности и обхватывает мою шею руками. Кладу осторожно на кровать, снимаю туфли, стягиваю джинсы и блузку, она без белья. Закрываю глаза на секунду, что за женщина, просто видение.

– Что за прием такой?

– О чем ты? – осматривает меня хитрым взглядом.

– Без белья? – поднимаю брови вверх.

– Не люблю нижнее белье, оно сковывает.– смотрит мне в глаза и широко раздвигает ноги.

От этих слов и от увиденного у меня срывает крышу. Начинаю стягивать с себя джинсы и в спешке, запутавшись, падаю на пол возле кровати. Слышу, как Елена потешается надо мной.

– Блядь. – быстро встаю на колени, уже в одних боксерах. Смотрю снизу вверх на нее. Игривый взгляд зеленых глаз.

– Иди ко мне…– и манит пальчиком, который потом облизывает, ведет по своему животу вниз…И все это перед моим носом, в буквальном смысле. Хватаю ее за лодыжки, резко подтягиваю к себе, она хватается руками за простыни и сжимает ткань в своих ладонях. Хочу ласкать ее губы, прикасаться к ее телу, хочу оставить на ее коже следы моей любви.

Лежим в постели, прерывисто дышим, пытаемся перевести дух. Поворачиваюсь со спины на бок, она повторяет, смотрим друг другу в глаза. Елена улыбается, я тоже. Убираю волосы со щеки, заправляю ей за ухо и поглаживаю щеку.

– Приглашаю тебя на самый медленный танец.

– Будем лежать, обнявшись? – вижу смешинки в ее глазах.

– Будем лежать, обнявшись, – оба смеемся такой глупости. Не могу оторваться от нее. Хочу снова владеть ею, безраздельно, всегда. Елена приподнимается на локтях.

– Я схожу в душ?

– Да, конечно. Полотенце найдешь в шкафу в ванной комнате.

Как только она ушла, прозвенел звук сообщения в ее телефоне. Еле сдержал себя, чтобы не посмотреть. Время пол второго ночи, кто может писать так поздно. Еще одно сообщение, и еще. Да кто там строчит, мать твою! Взял телефон в руку, заблокирован. Черт. Кладу трезвонивший аппарат на прикроватную тумбу, где он и лежал. Натягиваю боксеры, пойду заварю чай, что ли.

Пока ставлю чайник, мне не дает покоя какая-то тревога, выжигает изнутри. Все же хорошо, почему я маюсь? Насыпаю чайные листья в заварочный чайник и наливаю кипяток. Жду, когда завариться, чтобы разлить по чашкам. Снова пошел дождь, осень близко. Может из-за нее печаль в душе проявляется. Беру чашки, ставлю их на поднос и несу в спальню, не хочу выпускать Елену из постели. Сегодня она моя на всю ночь и следующий день, хотелось бы еще и на всю оставшуюся жизнь, но у судьбы, видно, другие планы. Захожу в комнату, Лена уже одета и сидит на краю кровати сжимая сотовый в руке. Так и знал, что все эти ночные смски не к добру. Ночные переписки вообще до чего-то хорошего редко доводят, обычно до измен.

– Что случилось? – стою в дверях, как идиот, с этим подносом. Она поднимает на меня голову, взгляд растерянный, полный тревоги. Глаза бегают, не смотрит мне в глаза. Значит будет лгать. – Елена, что случилось? – более решительным тоном произношу я.

– Я…эм, мне надо домой, срочно, – встает, берет сумку и мчится к входной двери. А я, как идиот, не знаю куда деть этот сраный поднос. Пока ставил его на пол и шел в прихожую, она уже успела надеть кроссовки и открыла дверь, в этот момент я хватаю ее за локоть. Откровенничать она со мной явно не собирается, поэтому переспрашивать не буду, потом выясню что же стряслось.

– Может я тебя подвезу?