Город И

Жизнь прекрасна… главное – правильно начать свой день и не ныть по пустякам! Миа была уверена, что именно в этом – секрет ее незамысловатого счастья.

* * *

Здесь было хорошо: витал сильный кофейный аромат, звучала ненавязчивая мелодия, улыбались люди… Миа с удобством устроилась за столиком у окна, раскрыла меню и приготовилась к приятному времяпрепровождению.

Выбор утреннего кофе был для нее важным ритуалом. А как иначе? Начало суток задает тон всему последующему дню… однако лишь немногие понимают, как это важно – правильное утро с правильным кофе!

Ну, например, заказываешь черный Mocca – значит, настроение среднее, ничего интересного от дня грядущего не ждешь, но и неприятных сюрпризов тоже не опасаешься. Этот кофе был крепче американо и слабее эспрессо, и пить его Миа могла только с каким-нибудь изысканным десертом, иначе Mocca нагонял на нее тоску. Скучный напиток, неинтересный, без вдохновения – а ей, молодой художнице, вдохновение ой как нужно!

Или вот Doppelter, двойной эспрессо по-австрийски. Ну, этот кофе с утра пораньше выбирают, когда не выспались либо же в надежде подбодрить себя перед тяжелым днем. В последний раз Миа заказывала Doppelter месяц назад, после бессонной ночи мучительных, истинно творческих терзаний над новым полотном. Ближе к рассвету девушку наконец-то осенило, и она, отказавшись от мечты хоть утром немного вздремнуть, “заправилась” двойной дозой кофеина и пошла воплощать свою идею в жизнь, а точнее – в писанную маслом картину. Успешно воплотила, кстати говоря… эту работу удалось вполне выгодно продать!

Если настроение мирное, благодушное без ажиотажа, можно заказать Einspanner, черный кофе со взбитыми сливками. Миа любила начинать свой день с этим напитком… потом рисовалось хорошо, без надрыва и с удовольствием.

Когда Миа хотелось чего-то особенного, она просила принести Fiaker, черный кофе с бренди, либо же Pharisaer, крепкий мокка, подаваемый с рюмкой рома. Эти увенчанные густой шапкой взбитых сливок напитки пробуждали не только разум, но и вдохновение, однако баловаться ими Миа опасалась. Все-таки ром и бренди с раннего утра, пусть даже в малых количествах и с кофе, – не всегда хороший тон и сомнительная дорожка…

Некрепкий Verlangerter, австрийскую версию американо, заказывали люди без фантазии. Миа к таковым себя не относила, а потому предпочитала выбирать что-нибудь более вычурное. Verlangerter – это слишком простенько, никакой выдумки. А она, Миа, художница, как-никак!

Kaiser-Melange Миа пила, когда хотела не просто взбодриться, но и получить заряд энергии. Этот черный кофе со взбитым яичным желтком превосходно приглушал голод и позволял отложить завтрак либо же вообще обойтись без оного. А в минуты творческого порыва юной художнице хотелось побыстрее разделаться с ранними делами и приступить к любимой работе. Однако отказаться от утренней порции кофе было бы святотатством даже в этом случае!

К кофе-мокко Maria Theresia у Миа было совершенно особенное отношение. Сдобренный апельсиновым ликером и взбитыми сливками, этот напиток был назван в честь обожавшей его австрийской императрицы Марии Терезии. Легенда гласила, что сия царственная особа отдавала предпочтение именно такому рецепту кофе. И Миа, выбирая Maria Theresia, чувствовала себя немного королевой.

Сегодня она заказала венскую классику – традиционный Melange. Этот кофе с молоком, сахаром и взбитыми сливками визуально напоминал капучино и украшался сладкими шоколадными хлопьями. Melange любили поклонники вечных ценностей, и хотя Миа не считала себя традиционалкой, порою и она чувствовала ностальгию по классике. Было в этом кофе что-то изысканно-утонченное, истинно женское… И сейчас у Миа было как раз такое настроение.

Девушка зачерпнула чайной ложечкой пенную шапку взбитых сливок, осторожно слизнула эту нежную белую массу и даже зажмурилась от удовольствия. Такие вот немудрящие вкусные минуты приносили подчас больше приятных эмоций, чем значительные события. Миа это очень хорошо понимала, ценила – и использовала вовсю. Может, оттого и картины ее были яркими, выразительными, сочными… кое-кто критично замечал, что они выполнены грубоватыми мазками, но в солнечной радости полотнам молоденькой художницы трудно было отказать. А радость – вот она, во всем вокруг! Просто расслабься и черпай ее ложками в прямом и переносном смысле, впитывай каждой порой души!

Миа так и поступала, начиная с утреннего кофе. Иногда, как сегодня, шла в кафе, а порою, под настроение, колдовала над ароматным напитком дома. Она не считала себя одаренной кухаркой, но делать отличный кофе научилась. Даже сам ритуал “кофеварения” напоминал ей некое таинство и доставлял почти эстетическое удовольствие.

Чаще всего она готовила классический кофе по-венски с шоколадом, молоком, сливками, сахарной пудрой и сырыми кофейными зернами. Действовала по правилам: грела молоко на медленном огне, растапливала в нем шоколад, добавляла сливки… потом обжаривала зерна, добиваясь темного шоколадно-коричневого оттенка, сопровождаемого пьянящим кофейным ароматом. После этого оставалось измельчить обжаренные зерна и залить полученный порошок кипятком. Пока напиток настаивался, девушка осторожно, тончайшей струйкой, вливала в него взбитый в густую пену растопленный шоколад, покрывала пенной шапкой жирных сливок и украшала сахарной пудрой или корицей.

Были у Миа и другие любимые рецепты: например, кофе по-венски с апельсиновой цедрой или цикорием, а также “венский меланж” с щедрой порцией молока.

–Вам подать что-нибудь еще? – раздался любезный голос официанта.

Миа только сейчас обнаружила, что успела выпить свой Melange. Надо же, замечталась!

–Нет, спасибо, – улыбнулась она. – Принесите счет, пожалуйста.

В конце концов, хорошенького понемногу! Всего должно быть в меру… 1 чашка кофе – этого достаточно. Теперь пора уделить внимание другим приятным моментам.

Миа сладко вздохнула, предвкушая упоительный день, по прогнозам – теплый и солнечный. В такую погоду хорошо прогуляться по парку, посидеть у реки, просто пройтись по улицам…

Все-таки жизнь – это удовольствие. Главное, правильно начать день…

Два D

Джулия ловко спрыгнула с подножки автобуса на раскаленный асфальт, нарочито проигнорировав любезно протянутую руку Даниэля, и сладко зажмурилась, подставив беспощадному июльскому солнцу свое юное хорошенькое личико. Она обожала летнюю пору и даже в самую немилосердную жару чувствовала себя превосходно. Что ж, Джулия была “горячей” девушкой… во всех смыслах этого слова. И внешность ее соответствовала столь бурному, истинно южному, темпераменту: смуглая кожа, женственные формы с аппетитными округлостями и красивыми изгибами, влажные черные глаза, чувственный рот, блестящие смоляные локоны… женщины обычно с презрением отмечали, что Джулии “неплохо бы немного похудеть”, однако мужчины редко разделяли это замешанное на зависти мнение, полагая, что у знойной красотки всё именно так, как надо, причем там, где надо…

–До встречи! – надменно сказала девушка Даниэлю. Оправив темно-сливовую узкую юбку, плотно облегающую выразительные бедра, Джулия бодро направилась по хорошо знакомой улице, которую исходила и изучила буквально вдоль и поперек.

–Нам в одну сторону… – елейным тоном напомнил Даниэль, пряча насмешливую улыбку. – Так что разрешите, милая, составить вам компанию…

Даниэль, в отличие от своей спутницы, не производил изрядного впечатления. Он был высоким, худощавым, русоволосым, с тонко прорисованным, ничем не примечательным лицом и веселыми карими глазами. Зато взгляд этих глаз завораживал и пленял: пронзительный и в то же время лукавый, он говорил об остром уме своего обладателя.

–Я тебе не милая! – высокомерно возразила Джулия, смешно наморщив точеный носик. – Так ты будешь обращаться к девицам в своем низкопробном заведении…

Нисколько не обидевшись на подобную “шпильку” (взаимные колкости были для них привычны), Даниэль против желания смуглянки составил ей компанию. Так они и шли вместе, время от времени обмениваясь едкими замечаниями и, казалось, получая от этого странное удовольствие…

Возле изысканного здания с рестораном Defreggerstube на первом этаже Джулия остановилась.

–Вот я и пришла, – обронила она с тенью сожаления и с напускной снисходительностью добавила: – А ты иди дальше… твоя публика сюда не ходит, верно?

–Куда нам, мы лицом не вышли, – ехидно согласился Даниэль и с легким поклоном удалился.

У посторонних слушателей могло создаться впечатление, будто эти двое – владельцы неких ресторанов, тогда как на самом деле Джулия и Даниэль были всего лишь официантами… что не мешало им с азартом отстаивать честь “своих” кофеен.

Джулия работала в изысканном ресторане, занимавшем угол первого этажа элитного гостиничного комплекса. И хотя клиентами чаще всего становились постояльцы отеля, заведение было доступно и “простым смертным”, которые могли попасть в него прямо с улицы. Само отельное здание приятного кофейного цвета возвышалось над городом на несколько этажей, а за ним эффектным фоном тянулась череда гор. Контраст архитектурного искусства и творения живой природы впечатлял своей величественностью и надолго врезался в память.

Джулия проникла в заведение сквозь предназначенный для обслуги черный вход и пару минут спустя уже торопливо переодевалась в форменное платье официантки – с ее точки зрения, излишне закрытое и строгое. Черные кудри девушки увенчала кокетливая белая наколка, а изящные босоножки на шпильках сменила более удобная обувь. Дресс-код был неизбежным злом, с которым Джулия не без труда смирилась в начале своей трудовой деятельности – особенно когда заметила, что подобный наряд все равно не мешает мужчинам жадно пожирать взглядами ее пышногрудую и крутобедрую фигуру.

“Хороша!” – без лишней скромности резюмировала девушка, критично изучив свое отражение в зеркале, откуда на нее задорно смотрела сдобная смуглянка с самыми соблазнительными формами. Конечно, Джулия предпочла бы платье покороче и поярче, но даже в таком виде, стоило признать, она выделялась среди прочих официанток. И дело было, конечно, не только и не столько в жгучей наружности красотки, но и в том огне, который сквозил в каждом ее жесте, сиял в волооких глазах, звучал в бархатистом голосе… мужчины реагировали на это пламя и неслись к нему, как мотыльки.

День, как всегда, обещал быть насыщенным. А вечером, когда она, Джулия, переодевшись, выйдет на улицу, ее наверняка будет ждать Даниэль… “Нам все равно в одну сторону идти, а вместе веселее!” – небрежно скажет он, а она снисходительно улыбнется в ответ. И они пойдут, время от времени словно ненароком касаясь руки спутника… при мысли о подобном почти романтическом променаде у девушки потеплело на душе – хотя она ни за что бы не призналась в этом даже себе самой.

* * *

Когда Джулия покинула ресторан, было совсем темно. Даниэль, как она и предвкушала, действительно ждал ее неподалеку, расположившись возле одного из уличных фонарей, в искусственных лучах которого уже не казался заурядным средне-симпатичным молодым человеком. Жидкая лужица скупого фонарного света вычертила силуэт парня точеным контуром и придала стройной фигуре некую таинственность. Девушка невольно залюбовалась своим другом, столь изысканно-утонченным в этом призрачном освещении. Ночь на всё набрасывает покрывало загадочности и придает миру томный шарм…

“Почему я раньше не замечала, как он хорош собой? – вдруг удивленно подумала Джулия и, словно опомнившись, тотчас одернула себя: – Глупости! Это ведь Даниэль, просто Дэн!”

Даниэль априори не мог бы загадочным красавцем. Ну, просто не мог, и всё! И Джулия, раздосадованная собственной минутной слабостью, изобразила слащавую улыбку и с преувеличенной бодростью произнесла:

–Привет, привет! Не замерз еще?

По негласному сценарию Даниэль должен был отшутиться в своей привычной манере, однако, против ожиданий, остался странно серьезным, почти торжественным.

–Мне не холодно, – негромко откликнулся он и сделал к девушке скользящий шаг. – А вот тебе наверняка будет холодно…

Сейчас он стоял почти вплотную к ней, Джулия чувствовала исходящее от него живое тепло и влекущий терпкий запах.

–Вот, держи… – добавил Даниэль, набросив ей на плечи свой куртку. Когда его руки коснулись ее тела, по коже девушки прошла слабая дрожь, а дыхание сбилось. – Твое платье слишком легкое…

–Спасибо, – сдавленно пробормотала Джулия. Ей стало не по себе, этот новый Даниэль был ей совершенно незнаком… и он ее пугал! Их традиционная схема общения была совсем иной: обычно они подшучивали друг над другом и вели себя пускай игриво, но, скорее, по-дружески, без налета истинной страсти. А теперь в манерах Даниэля появилось что-то неуловимо чувственное…

–Идем? – словно не замечая ее сомнений или же толкуя их по-своему, он слегка приобнял ее за плечи, увлекая за собой. – Опоздаем на последний автобус…

Это подстегнуло ее. Ночевать на скамье в парке в компании этого нового Даниэля девушке хотелось меньше всего на свете!

* * *