Город И

Она воззрилась на меня с комичным возмущением.

–Он?! Нет, о боже! То есть он друг, да… но ПРОСТО друг. Не близкий…

Я покачала головой, никак не прокомментировав увиденное. Для меня было очевидным, что Джулии очень нравится этот молодой человек… больше, чем нравятся “просто друзья”.

Именно так началось мое знакомство с официанткой по имени Джулия – и истинное знакомство с городом И. Мне даже не потребовались дополнительные экскурсии…

* * *

Это были упоительные дни… Я заново открывала для себя мир и под ненавязчивым руководством неугомонной Джулии училась наслаждаться жизнью… причем Джулия познакомила меня и с другими обитателями города И. – людьми, жившими и думавшими точно так же, как и она.

Меня представили продавцам сувениров, неким Паулю и Нико. У каждого была своя сувенирная лавка, пестревшая красочным многообразием всевозможных безделиц, и хозяева горячо зазывали к себе покупателей. Я долго копалась в сувенирном богатстве обоих магазинчиков и ушла не с пустыми руками. И унесла не только прелестные статуэтки и прочие бесценные мелочи, но и хорошее настроение – Нико и Пауль безостановочно улыбались и были щедры на комплименты. И если Нико красотой отнюдь не блистал, то Пауль меня заинтересовал… и я бы охотно позаигрывала с этим знойным красавцем, будь мои познания английского глубже… и не маясь за спиной роскошная Джулия.

Еще я посетила студию юной художницы по имени Миа и была впечатлена ее броскими, сильными работами. Нежная, обаятельная и хорошенькая, Миа буквально излучала свет и любовь к жизни. Я не удержалась и купила одну ее картину – и получила в подарок собственный портрет, выполненный в стиле карандашного наброска (весьма неплохого, надо отметить).

А однажды я наконец-то ближе познакомилась и с платоническим кавалером Джулии Даниэлем. Мы ужинали все втроем, и то был воистину изумительный вечер, полный шуток и искрометного юмора. К ночи я окончательно убедилась, что эти двое неравнодушны друг к другу… но почему-то скрывают свои чувства даже от самих себя.

Я узнала и других жителей города И. И хотя все они были очень разными, их роднило некое упоение жизнью. Они никуда не спешили, все делали не торопясь, в свое удовольствие, явно и открыто наслаждаясь каждым прожитым мгновением. Особую атмосферу создавал и сам их кукольный, окруженный горами, городок с его разноцветными домами, уютными кафе, узенькими улочками, старинной архитектурой, красивыми парками и садами… Тут просто невозможно было слишком долго упиваться собственной тревогой! Пожалуй, отчасти поэтому здешние жители шутя работали, подолгу пили кофе в разбросанных повсюду кафейнях, гуляли в парках… Не то чтобы у них вовсе не было проблем – конечно, были! Просто коренные обитатели И. ставили во главу угла не заботы, а удовольствие, доставляемое самим процессом жизни и ощущением того, что ты – дышишь, чувствуешь, существуешь… Я невольно завидовала им, таким внутренне свободным, беззаботным… искренним! Я пыталась перенять стиль их жизни, хотя в глубине души понимала – с этим надо родиться.

–Ничего подобного, – не согласилась со мной Джулия, с которой я поделилась собственными сомнениями. – Этому можно научиться – взгляни на Натали или Амелию хотя бы! Они приезжие… родились в других странах.

Натали была эффектной моложавой женщиной-гидом, которая провела для меня одну экскурсию по городу, а Амелия – миловидной писательницей тридцати с небольшим лет. С обеими дамами я успела познакомиться и пообщаться и не могла не признать: они тоже умели жить в свое удовольствие!

–Так-то оно так, – уныло согласилась я. – Но все-таки они живут тут давно… а мне скоро обратно.

На это Джулия ничего не возразила.

И все-таки я сполна воспользовалась отпущенной мне в И. неделей и провела это время, подражая прочим местным жителям: часами сидела в кафе или в парке, кормила лебедей в пруду, гуляла по городу… а главное – ни о чем не беспокоилась и постоянно улыбалась. Я пила жизнь неспешными глотками и знала, что эти дни сохранятся в моей памяти, как очень светлый, безмятежный период… так и случилось.

Уезжая из И. и прощаясь с Джулией на автобусной остановке, я не могла сдержать слез, да и ее глаза подозрительно блестели.

–Найди меня в ФБ, – требовала она, обнимая меня на прощание. – Будем переписываться!

Я обещала, хотя и понимала, что виртуальная переписка и даже видеоконференция по скайпу едва ли заменят живое общение. В любом случае, пару дней спустя я снова стану дерганной, беспокойной, суетливой… как раньше.

Так я и уехала, сохраняя в душе воспоминание о сказке… и это воспоминание грело меня в самые напряженные мгновения жизни, напоминая, что есть край, где люди умеют просто жить, не тревожась о мелочах. Как ни странно, это действительно утешало…

Скучайте красиво

Вот уже 10 минут Филипп с удовольствием наблюдал за этой девушкой. А собственно, почему бы и нет? Спешить ему было некуда, делать – нечего… впереди ждал скучный день в городе И. Завтра их маленькая туристическая группа снова тронется в путь, на сей раз – в Вену, ну, а пока оставалось наслаждаться уютной романтикой такого вот кукольного городка.

Не зная, чем занять себя, Филипп зашел в одно из здешних камерных кафе, заказал кофе покрепче (благо, тут худо-бедно изъяснялись по-английски) и уже хотел уткнуться в свой айфон, когда вдруг заметил ее, изящную незнакомку в зеленом платье. Невысокая, хрупкая, с чистой белой кожей и темно-рыжими волосами, собранными в тугой короткий хвост, она была невероятно миловидна. Филипп любил таких женщин: прелестных без приторности, без хищного налета “роковой вамп”… хотя “женщина” – громко сказано. Девушка, почти девочка… но до чего хороша!

Он прищурился, пытаясь понять, чем она занята и что пьет. Над ее чашкой возвышалась густая кремовая шапка, на тарелке лежал ломтик торта или пирожное… красотка лениво поигрывала чайной ложечкой и посматривала в окно, на проходящих мимо людей, в большинстве своем – туристов.

“Может, познакомиться? – мелькнула шальная мысль. – Просто так, ради забавы?”

Филипп заколебался… рискнуть? Понятное дело, роман за сутки не закрутится, даже до ночи любви дело, вероятно, не дойдет, но, может, хоть скучать, против ожидания, не придется?

А, черт возьми, почему бы и нет?! И Филипп решительно направился к столику незнакомки.

–Можно присесть? – вежливо спросил он по-английски пару секунд спустя.

Девушка подняла голову. У нее были серо-зеленые глаза с веселыми бесенятами на дне зрачков и очень открытая, располагающая улыбка. Такая спутница сулит только приятные впечатления… она не станет ныть или капризничать, поскольку принадлежит к той редкой породе людей, которые умеют наслаждаться жизнью и никогда не жалуются.

–Можно, – ответила незнакомка после паузы, потребовавшейся ей, чтобы визуально оценить неожиданного собеседника. Оценка, видимо, была благоприятной – во взгляде девушки промелькнула тень удовлетворения.

Устроившись напротив, Филипп цепко всмотрелся в рыжеволосую красотку. Что ж, и вблизи она его не разочаровала. Такую не забудешь! Создавалось впечатление, что ее мраморно-белая кожа будет светиться в темноте, само же лицо с его с приглушенными красками и прозрачными, почти незаметными бровями на первый взгляд казалось совершенно невыразительным. Девушка не подчеркнула его даже при помощи косметики – разве что губы слегка тронула розовым блеском. При этом все черты отличались удивительной чистотой линий и, пожалуй, изяществом… Было что-то аристократическое и благородное в этом нежном, тонко прорисованном лице.

–Нравлюсь? – с веселой иронией осведомилась по-английски пока еще незнакомка, нарушая молчание. Говорила она с тяжеловатым на слух немецким акцентом, но голос был звонким, с очаровательными смеющимися интонациями.

–Еще бы, – нисколько не смутился Филипп. – Кстати, меня зовут Филипп Б… Я французский турист.

–Я – Миа, художница, – назвала себя девушка. – Живу здесь, в городе И.

–И не скучно тут жить?

Вопрос вырвался совершенно непроизвольно, Филипп вовсе не собирался его задавать. Пожалуй, было в нем, этом вопросе, что-то бестактное…

Миа, впрочем, как будто не обиделась, скорее – удивилась.

–Скучно? – недоуменно повторила она. – Ну… я не знаю, что вы понимаете под скукой.

–Наверно, причина непонимания в языковом барьере, – предположил Филипп и постарался объяснить свою мысль доходчивее: – Скука – это когда нечего делать. Ну вообще нечего!

–И что же в этом плохого? – пожала плечами Миа. – Если нечего делать – это прекрасно! Можно просто расслабиться и жить…

–То бишь – скучайте красиво? – усмехнулся Филипп. Противиться мягкому обаянию Миа было невозможно.

–Именно! – с азартом подтвердила прелестная художница. – Хотите, научу?

–Уверен, с умением красиво скучать нужно родиться… но я буду рад уроку!

–Договорились! – засмеялась девушка.

* * *

В будущем Филипп нередко с теплотой вспоминал часы, проведенные рядом с Миа. Последняя пыталась объяснить своему спутнику простые истины – до того очевидные, что к ним давно уже никто всерьез не относился. Но, увы, очевидность не подразумевала выполнимость… казалось бы, что может быть проще: расслабься и живи себе, радуйся, чему можно радоваться, радуйся хотя бы отсутствию серьезных поводов грустить… скажете, просто? Только в теории!

Филипп слушал веселый щебет Миа, рассеянно улыбался ее детской восторженности и непосредственности, кивал с деланно важным видом, – но понимал, как далек яркий и лучезарный мир этой молоденькой художницы от его собственной сухой и выверенной до последней черточки реальности.

Что ж, тем удивительнее был этот день… солнечный, теплый, ясный, он запечатлелся в памяти Филиппа чередой красочных картин.

Вот они с Миа едят мороженое в парке. Девушка поглощает холодное ванильное лакомство с явным наслаждением, и это удовольствие заразительно. На миг и Филипп ощутил подзабытую детскую радость, которую дарили ему, ребенку, такие вот вкусности.

А вот они кормят лебедей хлебными крошками. Миа со своей утонченной грацией и белой кожей и сама похожа на изысканного лебедя. Женщина-лебедь в окружении лебедей-птиц… Чарующее зрелище!

Вот они зашли в кафе, где Миа заказала кофе-мокко Maria Theresia с апельсиновым ликером и взбитыми сливками, а Филипп – двойной эспрессо (Doppelter). Из сладкого выбрали по ломтику знаменитого шоколадного торта «За?хер», изобретенного в свое время австрийским кондитером Францем Захером.