Дрем. Вернуть невозможное

– Это один зал, просто разделённый перегородками, и на нём стоит самая сильная защита.

– Возможно, им нужен был вовсе не Барел… Они, вероятно, даже не узнали его. Было мало посетителей?

– Немного, а после этого странного… воздействия зал опустел.

– Ну да, никто не рассчитывал, что там будет выпускник ВШООССа, на которого оно даже не подействует. Но Барел же не мог не заметить?

– Мог, леди Луэлин, это было… я не знаю, как описать, но не воздействие живого существа, что-то очень лёгкое, почти неощутимое, чем-то похожее на интуитивное беспокойство, и какое-то… механическое.

Механическое. Хорошее слово. Воздействие на Дворец тоже было «механическим».

– Оно, видимо, передало сигнал опасности на некоем интуитивном уровне.

– Замки заклинило по всему периметру, не только в вашей загородке, – произнесла я, сверяясь с данными. Синбор кивнул.

– Что могло вызвать его? – спросила я, обращаясь скорее к себе, чем к собеседнику. Но к моему удивлению, он ответил:

– Там в одном из соседних залов демонстрировался Собирающий Опознаватель.

– Опознаватель? – не удержалась, находя это в информации. – Но они же только читают мысли! Через них невозможно внушать, уж на Дреме этим пользовались бы и знали бы…

Я замолчала. Опознаватель да телепат в тандеме… Нужно раздобыть сюда этот прибор! Будто отвечая на мои мысли, охранник сказал:

– Я проверил, некоторое время назад он пропал.

– А взрыв… – мысли крутились вокруг новой информации, обрабатывая ее со всех сторон. – Спровоцировали? Хотели избавиться от лишних свидетелей, не от Барела?

Синбор кивнул. Похоже, они с братцем, сами о том не подозревая, предотвратили похищение ценного носителя.

– Хотите перейти ко мне в охрану? – поинтересовалась я. Синбор взглянул на меня с некоторым недоумением, потом лицо озарилось радостью.

– Конечно, леди Луэлин! – с энтузиазмом закивал он.

***

Несколько дней я не находила себе места. Пересмотрела все донесения от всех агентов на Дреме, включая сверхсекретные, что является возможным исключительно благодаря Разуму. Никакая информация, любым способом попадающая в замок, даже просто произносящаяся вслух или написанная на бумажном листе, не проходит мимо него. Никто этого не знает, разведслужбы передают в Совет то, что считают нужным. Как правило – действительно наиболее важные и проверенные сведения. Однако при необходимости у меня есть доступ даже к тому, что они почитают исключительно собственным достоянием.

Впрочем, я не разубеждаю их, не показываю своей осведомлённости и не считаю разумным вмешиваться в работу отлаженных структур. Разве что кто-нибудь вызовет у нас с гиперкомом опасения. Однако в случае необходимости Разум предоставляет мне любую информацию. Чем я и воспользовалась…

Но, вероятно, Дэрих Шон Драммер специально не афишировал, что случилось с пропавшими «руководителями». Вполне возможно, дабы держать в неизвестности и напряжении леди Луэлин…

А также меня мучило желание ещё хоть раз побывать в комнатах моего возлюбленного – прежде, чем они достанутся кому-либо другому. Я знала, что по приказу Дэльвика там произведён обыск, а также наверняка контролируется портал.

Как-то с утра в мой кабинет пришёл Гридар Гринг, глава центра охранных изысканий. Не без удивления я впустила его – он редко заходит ко мне, чаще высылает служебные записки по поводу какого-нибудь новшества или отчёты о разбирательствах…

С моего позволения он опустился в кресло для посетителей и проговорил:

– Леди Луэлин… Я об этой ситуации… с вашим личным охранником. Боюсь, это в большой степени мой недочёт – что среди вашей охраны оказался предатель.

– Ваш? – подняла я брови. – Я никогда ни на кого не перекладывала ответственность за выбор собственной охраны.

– Да, ваше величество, но… – начал он, однако я перебила:

– И к тому же, Гридар, я далеко не уверена в том, что Дмитрий Осб – как вы выразились, предатель. Скорее склонна полагать, что его скомпрометировали.

– Но Совет вынес решение…

– Совету нужно было принять срочное решение в преддверии военного положения, и, к сожалению, у него не было возможности устраивать длительные разбирательства при неимении никаких доказательств невиновности. Однако ни разу за всё время службы мой охранник не сделал ничего, что заставило бы меня хоть на миг усомниться в его преданности.

– Он… мог поддерживать ваше доверие, – Гридар пронизывающе взглянул мне в глаза. Я ответила ему не менее пронзительным взглядом:

– Он мог убить меня, когда я осталась раненная и без оружия. Если бы он действительно работал на моих врагов…

– Возможно, им не нужна была ваша смерть…

– У меня нет желания выслушивать предположения, рорадар. Если у вас есть факты, пожалуйста, перешлите мне их. Догадки мало волнуют меня.

– Извините, мэм, – откликнулся Гридар, вставая. После отдал честь и удалился.

Однако этот разговор оказался последней каплей. К тому же я узнала, что адмирал распорядился произвести опись имущества Дмитрия с последующей конфискацией вещей.

Не выдержав, я дождалась дежурства Глена Ди. Вызвала его, и, под предлогом того, что мне необходимо забрать несколько носителей, которые я выдавала охраннику для работы, отправилась в покои Дмитрия.

Казалось, если я пойду туда сама, это будет выглядеть несколько странно. Хотя всегда можно намекнуть на то, что желаю лично осмотреть, где жил осуждённый. Но я не могла и не хотела видеть рядом с собой никого. Разве вот Глена…

Он, похоже, понял всё без лишних объяснений. Ничего не спросил – просто ждал моих распоряжений, когда я на несколько секунд остановилась посреди гостиной Дмитрия, с трудом обуздывая нахлынувшее отчаяние.

На столе в комнате, служившей рабочим кабинетом, по-прежнему стояла прозрачная форма, и на дне её даже осталось несколько зёрнышек кижуо…

Я едва не упала на пол, забившись в рыданиях. Душа моя, невидимая посторонним, кажется, именно этим и занималась… Я даже недоумённо взглянула на свои руки, поражаясь, как они смогли подписать тот жуткий приказ.

– Леди Луэлин… – проговорил Глен. – Мне сходить за паадом?

Я обернулась к нему, мельком бросив взгляд в зеркало. Спокойный голос охранника будто передал немного силы и самообладания – но в глазах отражения застыл так и не вырвавшийся из меня крик…

– Сходите, – кивнула, чувствуя: он видит, что мне нужно остаться тут самой, хоть ненадолго. У Дмитрия наверняка можно было бы найти какой-нибудь вещевой паад, чтобы сложить туда то, что я хочу «забрать обратно». И Глен прекрасно понимал это.

Он вышел, а я закусила пальцы руки, чтобы не сорваться из своего королевского обличья. Ощущая, что заведомо ненавижу того, кто поселится здесь, перенастроит мобильные пиноткани по своему вкусу… Испытывая желание забрать не только несколько кристаллов – но и хоть что-то из одежды, где ещё сохранился едва уловимый любимый аромат…

Прошла по апартаментам, подсознательно избрав тот же маршрут, которым вёл меня Дмитрий. Лишь несколько дней – а кажется, будто целую вечность! – назад…

…Я не делала ему никаких личных подарков – впрочем, как и он мне. Вероятно, просто не представлял, что можно преподнести Королеве… Зато несколько раз приходил с небольшими букетиками цветов, казавшимися мне самыми роскошными дарами в моей жизни.

Он не хранил моих стереографий – а общих стереографий у нас и вовсе не было, дабы они не попали в руки постороннему.

Только включив гиперком, я обнаружила, что пока тот запускается в работу, экран высвечивает моё стереоизображение.

Я была в роскошном бело-золотом наряде, том самом, в котором присутствовала на свадьбе Барела и Пэттэн… Что-то говорила – но звук не воспроизводился, играла лишь лёгкая музыка. Музыка нашего первого танца…