Молчание – не золото. Оно способно уничтожать. Психология человеческой жизни на практике

Хорошо, если это, конечно, не затягивалось больше, чем на неделю. Но любые конфликтные ситуации резко вызывали у него тягу к спиртному. Поэтому после приезда родителей, Эмили пыталась понять и отследить реакцию отца. Он и так-то особо часто не улыбался и редко его увидишь в хорошем настроении.

Его поведение Эмили уже отследила и выучила. И теперь даже одна поднятая бровь отца толкуется для Эм его плохим расположением духа.

– Эми, пошли проведаем бабушку, – приоткрыв дверь в комнату, позвала ее мама.

Бабушка жила через дорогу. Из окна комнаты можно было увидеть ее окно и частенько в нем передвигающийся по дому силуэт бабули.

Маленькая квартирка с едва уловимым запахом валерияны и смешанных лекарств была настолько уютной, что часто навещая бабушку, Эмили могла прилечь у нее и даже уснуть.

Почувствовав уже себя лишней, в потоке разговора мамы и бабули, Эм отправилась домой. Ее ждали еще невыполненные домашние задания.

Войдя в дом, Эмили застала отца не в духе. Но делая вид, что она не заметила, молча, прошла в сторону своей комнаты.

– Ты какого черта лезешь, куда тебя не просят? – разъяренно обратился отец к Эм. В этот момент кровь приступила к ее лицу и Эмили принялась перебирать и копаться в своих мыслях и совершенных действиях, но ничего, что его так разозлило, она не обнаружила.

– Сколько раз я тебя просил не лезть в наши разговоры. Не доросла еще, соплячка, – его злость никак не вышла до конца наружу, он продолжал срываться, и каждое его предложение насыщалось яркой нецензурной эмоциональной окраской.

– Пошла отсюда, дрянь! – было последнее, после чего Эмили выбежала на улицу и взахлеб, не успевая вытирать слезы, понеслась в страхе, оглядываясь, не идет ли отец за ней.

Дабы не расстраивать бабушку с мамой, Эмили в темноте пыталась скрыться. Холод пробирался через ее пускай теплый, но домашний халат.

Ей просто захотелось побыть одной. Около часа Эм просидела в соседнем дворе, но совсем не подумала о маме, которая вернется домой и не застанет ее там.

– Эмили! – с хрипом громко разрывался издалека голос мамы. Эм снова заплакала.

– Где ты, Эмили? – продолжала искать ее мать. Эмили тут же подскочила я побежала на зов. Она не хотела расстраивать маму, но эмоции в этот моменты были сильнее осознанных мыслей.

– Не пугай меня больше так! – строго предупредила ее мать и приобняв завела ее домой.

Отца дома не было. Но Эмили было не до него. Выплаканные Эмоции дали ей некое облегчение, она легла на кровать, закрыв глаза, попыталась успокоиться и отпустить ситуацию.

Со всей силы шарахнула входная дверь. Эмили подскочила на месте, ее ладони вспотели, по телу пробежала ледяная дрожь.

Пришел отец. Через пару минут послышался звон бокала. Эмили вздрогнула.

– Это конец, – протянула она про себя. – Неужели здесь моя вина?

Снова побежали по щекам слезы. На этот раз не обида, не грусть и даже не чувство вины, а безысходность, когда придется терпеть не меньше недели, пока отец придет в себя.

– Что и следовало ожидать, и даже не бери в голову! – войдя в комнату и глядя на Эмили, сообщила мама. – Еще вздумала плакать из-за него.

Мать уже, по-видимому, смирилась или она просто не подает вида, что ее расстраивает поведение отца.

Хотя да, это ведь уже не впервые, она действительно не обращает на это внимание.

Отложив книги в сторону, Эмили, задумавшись, свернулась в позу зародыша.

– Ну, он ведь обещал мне, что не будет больше, – про себя произносила Эм. – Он ведь говорил, что это последний раз.

Обняв огромного медведя, подаренного ей на конкурсе много лет назад, Эмили уснула.

Неожиданно включился в комнате свет, ослепляя глаза Эмили и ее матери.

– Где? Где моя бутылка? – с пеной во рту ворвался в комнату отец. – Куда дели, твари?

Мама, дотягиваясь, к выключателю рукой:

– Совесть имей, ребенку завтра в школу, спать ложись!»

Одергивая руку матери, отец снова включает свет.

– Выйди из комнаты! – не выдержав, Эмили крикнула ему.

– Закрой рот сказал! – полетели в ее адрес матерные фразы от отца.

Не переубедив его в том, что он сам выпил и не помнит, отец не собирался покидать комнату. Стоная и кряхтя, он лег на пол рядом с кроватью Эмили, продолжая вести разговор с кем-то в своей голове.

Утро. Оглушительный запах перегара в комнате. Эмили в спешке, хватая свою школьную форму, спешит переодеваться, чтобы скорее уйти. Позавтракав, мама с дочкой побежали в школу.

После уроков Эмили не спешила возвращаться домой, вернее, без мамы, она даже не собирается заходить в дом.

Конечно, часто бывало, что отец, поругавшись, уходил к своим сестрам или друзьям и через пару дней возвращался. Но у Эмили не было смелости идти и проверять его.

Сделав домашние задания в школе, Эми с мамой собрались домой. Внутренняя дрожь, сердцебиение, потные ладони и бесконечные противоречия: «Дома отец, не дома?»

Было одно желание у Эмили, чтобы он скорее вышел из этого своего состояния.

Почти дойдя до дома, Эм в первую очередь смотрела на окна. Если горит свет, значит все-таки он дома. Так и оказалось.

– Спит, с оставленным ключом в двери, – пытаясь вставить ключ в дверь, сквозь зубы выдавила мама. Осознав бесполезность действий в данной ситуации, Эмили с матерью пошли к бабушке.

Через пару часов Эм увидела в окне качающийся во дворе силуэт высокого мужчины. Разъяренная мать поспешила домой, вновь тратить свои нервы. Спустя некоторое время, не смотря на весь этот хаос, Эмили была вынуждена тоже вернуться в дом.

Это условное веселье продолжалось шесть дней. Эмили всегда жалко было отца, когда он выходил из этого состояния. Он всегда извинялся и внушал своими добрыми глазами ей доверие.

Эм, конечно же, верила ему, какой бы раз это не происходило, и иногда пыталась даже оправдывать.

Прошла неделя, проснувшись рано утром, Эмили поспешила проверить отца.

Он лежал на диване, глядя в одну точку, и увидев Эмили, прервал свой взгляд.

– Эм, – робким голосом позвал ее отец. Пару дней после выхода из его алкогольного состояния, он всегда был добрым и заботливым. Приготовит свою фирменную жареную картошку, нальет чай, выполнит любую просьбу. Поэтому у Эмили было какое-то двоякое отношение к состоянию отца.

Трезвый – чаще злой, пьяный – также, а когда что-то между, то сразу другой человек.

Сохраняя внутреннюю обиду на отца, Эмили не отреагировала на его зов. Войдя в ванную, Эм подошла к зеркалу. Но, услышав, тяжелое «Эх» своего отца, ей вдруг стало не по себе. Вонзающее чувство вины охватило Эмили. Он ведь пытался с ней заговорить, наверное, снова хотел извиниться. Ну а смысл? Сколько это уже может продолжаться? Внутренняя борьба, которая так и не приводила к успокоению Эмили, продолжалась еще долгое время.

Умыв ледяной водой свои опухшие от слез и бессонных ночей глаза, она вернулась обратно в свою комнату.