Удача – это женщина

– Я понимаю. Мне известно, насколько для вас важна дружба с Джошем.

– Да уж, пожалуй, важней, чем эти ваши с ним слюнявые отношения, – заявил он, злобно блеснув глазами. – Настолько важней, что вы себе этого и представить не можете, мисс Хэррисон.

Его глаза переполняла ненависть. Он шагнул ближе, и Фрэнси почувствовала запах пота, исходивший от его одежды. Она даже заметила тонкий налет цементной пыли, припорошивший его кожу, и подалась назад, подальше от него. Ей вдруг захотелось, чтобы рядом с ней оказался Джош, но Сэмми очень удачно выбрал время для визита – до прихода Джоша оставался минимум час.

– Джош и я любим друг друга и собираемся пожениться, – нервно сказала она.

Сэмми изо всех сил сжал в кулаке свою кепку так, что костяшки пальцев побелели. До чего же ему хотелось изо всех сил ударить по этому глупому улыбающемуся лицу!

– А вы разве знаете его по-настоящему? – прорычал он. – Так, как знаю его я? Вы ему не нужны, так же как и все, которые пытались на нем повиснуть. Ему нужен настоящий друг, который бы заботился о нем и помогал ему, который пошел бы ради него на любую жертву, если потребуется. Джош ничего не сможет вам дать!

– Но он спас мне жизнь…

– И при этом едва не лишился собственной. Он, случайно, не рассказывал вам, как сильно избил его ваш отец? Ну, конечно же, нет. Возможно, он уже об этом забыл. Знаете, очень удобно жить, забывая о неприятном. Стоит спросить его о чем-нибудь подобном, как он сразу опустит глазки и скажет: «Нет, Сэмми, я не делал этого», хотя только что совершил поступок, от которого открещивается с невинным видом.

– Я не имею представления, о чем вы говорите, – испуганно прошептала Фрэнси. – Я люблю Джоша, и он любит меня, и мы собираемся пожениться, о чем тут спрашивать?

Тут он подошел к ней совсем близко, и его голос превратился в свистящий шепот, почти шипение:

– Ну, хорошо. Вы сами напросились на откровенность. Ответьте мне тогда, почему, по-вашему, Джош убежал из дома? С какой стати он оказался здесь, в Сан-Франциско? Вы думаете, что знаете о нем все, но я готов спорить, что есть вещи, о которых он вам и не заикался, но я расскажу: Джош скрывается от полиции.

Сэмми принялся нервно ходить по комнате, сжимая и разжимая кулаки и свирепо нахмурив брови. Его зловещий вид и топот тяжелых сапог по половицам настолько напугали Фрэнси, что у нее от страха подогнулись колени, и она буквально упала в плюшевое кресло.

– Но отчего он скрывается от полиции? – едва слышно спросила она.

Сэмми откинул голову назад и, в упор глядя на девушку полузакрытыми глазами, очень медленно, отчетливо выговаривая каждое слово, произнес:

– Потому что Джош Эйсгарт – убийца.

Фрэнси сжалась в кресле, как от удара, в ужасе уставившись на Сэмми. Она пыталась уверить себя, что он просто хотел испугать ее, в чем преуспел. Собрав всю свою волю и последние силы, она сказала ему дрожащим голосом:

– Я думаю, что вы просто ревнуете, вот и все.

Он, казалось, немного успокоился и задумчиво посмотрел на девушку.

– Я пришел, чтобы предупредить вас, – проговорил Сэмми. – Он уже убил трех женщин, и все они были молодые и хорошенькие, как вы. Он их зарезал. – Сэмми вытянул руку и коснулся пальцем ее шеи. – Ударил ножом в горло… как раз туда, где бьется пульс. Он говорил мне, что это самое удобное место. – Тут Сэмми выглянул в окно и показал на большую круглую луну, тускло блестевшую за стеклом. – И это происходит обычно в полнолуние. Поверьте, мисс Хэррисон, вам лучше больше с ним не встречаться. Убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову. Мой вам совет. И поторапливайтесь, у вас почти не осталось времени.

Фрэнси почти не сомневалась, что он сошел с ума, и чтобы не сердить его, сказала как можно мягче:

– Какой же вы друг, если говорите о Джоше такие ужасные вещи?

– Настоящий друг, – с горечью ответил Сэмми. – Но вам этого не понять никогда.

Фрэнси была так напугана, что боялась потерять сознание от страха, но, тем не менее, продолжала сопротивляться из последних сил;

– Я не в состоянии вам поверить. И я никогда не оставлю Джоша, запомните, никогда.

Она откинулась на спинку кресла и вздрогнула, заметив, что Сэмми сделал шаг по направлению к ней; он снова сжимал кулаки и кипел от гнева. Через минуту, правда, он постарался взять себя в руки и прошел мимо нее к двери.

– Только не говорите потом, что я вас не предупреждал, – бросил он, выходя из комнаты.

Фрэнси вскочила и мгновенно заперла дверь на ключ. Потом она прислонилась к двери всем телом, чувствуя, как сердце бешено колотится у нее в груди. Затем бросилась к окну и стала пристально разглядывать через стекло большую бледную луну, заливавшую город призрачным блеклым светом. Думая о том, что ей сказал Сэмми, она дрожащими пальцами нащупала ложбинку на шее, где бился пульс. «Он бьет ножом именно в это место, – сказал Сэмми. – Самое удобное место».

Фрэнси уселась на кровать и, завернувшись в одеяло, – от страха ее бил озноб – стала дожидаться Джоша.

Минуты медленно текли одна за другой, а одиннадцать часов все не наступало. Когда же наконец она услышала его шаги на лестнице, то, не выдержав, подбежала к двери, распахнула ее настежь и упала в объятия Джоша.

– Что случилось, детка? – спросил он, крепко прижимая ее к себе. – Ты трясешься, словно осиновый лист.

Фрэнси взглянула в его добрые серые глаза и поняла, что все сказанное Сэмми не может быть правдой, но плакать не перестала.

Джош поднял ее на руки и отнес на кровать. Потом прилег рядом с ней и крепко прижал ее к себе. Он гладил ее по коротким шелковистым волосам и поцелуями останавливал слезы, катившиеся по щекам, потом он поцеловал ее в рот и прижал к себе еще сильнее. Ей стало так хорошо, что она почти позабыла зловещего Сэмми Морриса и хотела только одного – оставаться в объятиях Джоша как можно дальше.

Его рука коснулась ее груди, и сердце Фрэнси едва не остановилось. Джош медленно расстегнул пуговицы на ее платье и принялся целовать обнаженное тело девушки. Фрэнси то бросало в жар, то она замирала, переполненная любовью и негой. Их тела слились в одно тело – одно на двоих, и Фрэнси наконец испытала, что значит быть любимой.

Если бы она могла думать в эти мгновения, она бы думала о том, что нет ничего естественнее, чем находиться в его объятиях, как нет ничего естественнее делиться с ним мыслями и обмениваться словами любви. Она была молода и невинна, и на свете в этот момент не было женщины счастливее ее.

На следующий день Джош радостно взбежал вверх по лестнице, держа в руках огромный букет нарциссов. Он нетерпеливо застучал в ее дверь.

– Открывай скорее, Фрэнси, это я, – позвал он и улыбнулся, услышав быстрые шаги за дверью.

Она распахнула дверь, и они целую долгую минуту смотрели друг на друга сияющими глазами. Джош думал, что в жизни не встречал более очаровательного существа – короткие светлые волосы Фрэнси светящимся шлемом окружали ее головку, сапфирового цвета глаза сверкали, и она улыбалась ему – нежно и чуточку застенчиво. А Фрэнси, в свою очередь, думала, что еще ни в одном взгляде не отражалась такая сильная любовь по отношению к ней – несчастному, запуганному ребенку, постепенно отогревающемуся под лучами теплого света, исходящего из глаз Джоша.

– Сюрприз, – сообщил он, вкладывая золотисто-желтые цветы в ее ладонь.

– О Боже, нарциссы! – воскликнула Фрэнси, зарываясь носом в желтые лепестки и с наслаждением втягивая тонкий аромат. – Нарциссы – цветы весны! – Она отложила букет и обняла Джоша за шею. – Спасибо, спасибо тебе за любовь!

Их губы слились в долгом поцелуе, а потом она прошептала, стыдливо опустив затененные длинными ресницами глаза:

– Я буду помнить вчерашнюю ночь до самой смерти. Поглаживая пальцами ее нежный подбородок, он поцеловал ее снова.

– То же самое скажу и я. Жаль только, что я не могу говорить об этом вечно – мне пора на работу, ведь я уже опаздываю.

Фрэнси облокотилась на перила, глядя, как Джош сбегает вниз по ступенькам. На нижней площадке он остановился и послал ей воздушный поцелуй, при этом солнечный луч, проникший сквозь мутное стекло, позолотил ее светлые волосы, и они на секунду вспыхнули, образуя вокруг его головы сияющий ореол – нимб. И она снова подумала, что он похож на ангела и олицетворяет все самое лучшее в ее жизни, в то время как Сэмми Моррис являет собой настоящее исчадие ада. Она нахмурилась, вспомнив о Сэмми, но тут же снова улыбнулась и вернулась в комнату. Какой богатой и насыщенной стала ее жизнь после знакомства с Джошем, несмотря на окружающую их бедность!

Сквозь открытое окно до Фрэнси доносился шум оживленной улицы – цокот лошадиных подков о брусчатку мостовой, зазывные крики мальчишек, продававших вечерние газеты, призывные возгласы уличных торговцев, предлагавших прохожим жареные орешки и сосиски с булкой; веселым аккомпанементом уличному шуму звучала музыка оркестра, игравшего в танцевальном зале «Венера», который располагался через дорогу.

В ожидании, когда пролетят часы вечерней смены и она вновь увидит Джоша, Фрэнси села пришивать пуговицы к его рубашке. За работой она вдруг вспомнила свое детство, проведенное в домашней тюрьме по воле ее жестокосердного отца. Она пожелала ему разорения и смерти и ни чуточки в этом не раскаивалась. Он украл у нее детство и юность, и она ненавидела его почти столь же страстно, как любила Джоша Эйсгарта.

Джош запаздывал. Стрелки круглого жестяного будильника с двумя металлическими чашечками звонка наверху сначала остановились на четырех часах, затем на пяти, но он не возвращался. Фрэнси впилась глазами в циферблат, отсчитывая в уме и часы и минуты, и когда наконец стрелки указали на шесть вечера, она не выдержала, повязала на голову шарф и торопливо спустилась в помещение салуна.

Бар был забит мужчинами в темных костюмах и шляпах, потягивавшими пиво или виски и читающими газеты в зеленоватом свете газовых ламп. Сигаретный и сигарный дым клубами поднимался к потолку, и во всем заведении стоял устойчивый смешанный запах мужского пота, табака и спиртного. Стайка женщин легкого поведения из соседнего борделя сидела за одним из столиков с мраморной столешницей. Они выглядели вызывающе в своих огромных шляпах с перьями и чересчур ярких платьях. Когда Фрэнси протискивалась мимо их столика, они как раз требовали у официанта очередную порцию джина, сопровождая заказ раскатами громкого смеха и двусмысленными шутками. Одна из сидящих за столом, мощная женщина с красными волосами, оглядела Фрэнси с ног до головы и издевательским тоном обратилась к подругам:

– Слушайте, кого здесь только не встретишь! Вот, к примеру, взгляните на эту жертву кораблекрушения.

Мужчины у стойки, как по команде, повернули головы и уставились на Фрэнси, а она, стянув потуже голубой шарф и стараясь не обращать на них внимания, пыталась отыскать глазами Джоша в толпе посетителей. Грузный мужчина, стоящий за стойкой и одетый в рубашку с короткими рукавами и фартук, обратился к ней, заметив ее ищущий взгляд:

– Ну, чего бы вы хотели, мисс?