Письма из седьмого «Б». История первой любви

На удивление довольная Саша бухнулась на стул, за ухо вытянула Мишу из-под парты и показала ему язык.

– Ну, это пять баллов, – заржал довольный мальчик.

– Скажи же, круто Иванов получил?

– Иванова, Крестников!

– Дневники вам на стол? – уточнила Саша.

– Рты закрыли! Крестников, пересядь за последнюю парту третьего ряда!

Миша открыл рот, чтобы возразить.

– Молча!

Мальчик со вздохом поплелся к последней парте.

– Иванова! За первую парту первого ряда быстро!

– Но там же…

– Батыр, пересядь за ее парту, пожалуйста, – совсем другим тоном попросила классная руководительница.

Батыр молча кивнул и встал из-за парты. На середине пути встретившись с Сашей, он молча подал ей знак: «Дай пять».

Саша в ответ шлепнула ладошкой по пятерне друга.

Когда взбудораженный седьмой «Б» наконец-то успокоился, и разномастные детские головы склонились над тетрадями, Анастасия Сергеевна внимательно взглянула на Сашу.

Девочка, подперев лицо рукой, смотрела в окно. В раскрытой тетради без единой помарки и ошибки уже было выполнено упражнение по склонению неправильных английских глаголов и составлен диалог на тему «Моя любимая книга».

Сашины глаза смотрели в одну далёкую точку за окном, лицо было расслаблено. Даже вздыбленные кудри, казалось, успокоились и мягче легли вокруг бледного личика.

Анастасия Сергеевна залюбовалась девочкой. Несмотря на отвратительное поведение, Саша действительно была лучшей ученицей класса – и всей параллели. Первые места в школьных и городских олимпиадах по казахскому языку, литературе, истории, английскому языку и географии, лучшие научные проекты по математике и информатике, ведение общешкольной газеты, участие в соревнованиях по настольному теннису и танцам, – все это была Саша Иванова, самый трудный подросток средней школы номер 7.

Пристально изучив лицо ученицы, Анастасия Сергеевна поняла, что не только она неотрывно смотрит на Сашу. Из дальнего угла класса так же пристально на девочку смотрел Миша Крестников.

В отличие от Саши он был классическим троечником: вроде старался и учился, но у него ничего не получалось, кроме физкультуры, изобразительного искусства и трудов. Зато Миша был на редкость обаятельным и до тлетворного влияния Саши очень спокойным ребенком.

«Так вот оно что», – пронеслось в голове у учительницы.

Первая школьная любовь! Все сразу стало на свои места.

– Сашаааааа, – тихонько позвала Анастасия Сергеевна, тоже подперев лицо ладонью.

– А? – Саша с трудом оторвалась от занимательной точки за окном.

– Ты все сделала? – ласково спросила Анастасия Сергеевна.

– Да, вот, – девочка протянула тетрадь учительнице.

Анастасия Сергеевна бегло прошлась по выполненным заданием и убедилась, что все действительно сделано идеально.

– Умница, Саша! Ни единой ошибки, молодец!

Саша покраснела от похвалы.

– Давай подумаем, как мы можем решить проблему с поведением? – мягко улыбнулась классная руководительница.

– Я… – Девочка, обычно не терявшаяся ни в каких ситуациях, вдруг почувствовала смущение.

– Может, ты можешь постараться быть немного поспокойнее на уроках и переменах? Мне бы не хотелось насовсем рассаживать тебя с Мишей.

– Я… Я… Давайте я постараюсь, правда постараюсь!

– Ну, что ж… Тогда сделаем так: назначаем тебе испытательный срок на неделю. До следующего понедельника. Если за это время не произойдет ничего криминального, вопрос с вызовом родителей в школу больше не поднимается. Если что-нибудь вытворишь, мне действительно придется вызвать родителей. И не просто на собрание, а на общешкольный педсовет.

Саша похолодела. Вызов родителей на классное собрание действительно не пугал девочку. Родители знали, что она отличница, ее поведение и вообще жизнь мало их интересовали. Но педагогический совет – это совсем другое. Последствия такой катастрофы Саша боялась представить.

– Я обещаю, Анастасия Сергеевна!

– Значит, договорились. Держи дневник.

Саша с опаской взяла свой дневник. Вместо устрашающей надписи про собрание в графе «Английский язык» красовалась жирная пятерка.

Прозвенел последний в этот день звонок с урока. Седьмой «Б» практически мгновенно вылетел из дверей кабинета, промчался, как торнадо, по раздевалке и уже в осенних вещах вылетел из школы.

Саша и Миша замедлились.

– Вы идете? – крикнула им Аня, чудесная толстушка с двумя косичками.

– Иди, мне ещё надо кое-куда зайти, – махнула рукой Саша.

– Мишка, а ты?

– А я к маме на работу сначала.

Аня убежала вслед за классом.

Миша и Саша, не сговариваясь, протянули друг другу руки.

– Ты посмотри, какие голубки, Настя! – глядя на них в окно, протянула Лариса Ивановна.

– Ага, я сегодня поняла, что у них любовь, – по-матерински улыбнулась Анастасия Сергеевна.

– Не рановато ли? У Ивановой и так не семья, а яма с крокодилами, а тут ещё и первые чувства, – с искренним переживанием в голосе произнесла пожилая учительница литературы.

– Рановато, конечно, но как прикажешь им не чувствовать? Я вижу, что они не знают, как с этим быть и что делать: на уроках болтают безостановочно, на переменах дерутся. После школы, вон, за ручку идут. Ну, вот что с ними делать? Как их обезопасить? Как с Ивановой быть? Из семьи изъять мы её не можем, формально у них все неплохо: отец работает, мать тоже, руки папаша не распускает. Вот что мы можем сделать, Лариса Ивановна? – почти взмолилась молодая учительница, повернувшись к старшей коллеге.