– Не знаете, как они работают? – не унимался Моррисон.
– Если бы я их увидел вживую, то, вероятно, помог вам.
– К сожалению, мы не знаем, существуют ли они на самом деле, – сообщил я.
Оливер о чем-то задумался, встал с табурета и подошел к стеллажу. Он бережно провел пальцами по корешкам талмудов и вынул с верхней полки увесистый фолиант.
– Я видел нечто похожее в пособии про древние механизмы, – развернул мужчина книгу и стал ее листать.
Мы замерли в ожидании, практически не дыша.
– Вот, нашел! – улыбнулся Уилсон, демонстрируя нам гравюру, на которой был изображен схожий хронометр. – Я даже когда-то оставил здесь закладку… Странное совпадение, не так ли?
И мы закивали. Удача была явно на нашей стороне.
– Подобное устройство ученый по имени Джонатан Янг рассматривал как механизм для путешествий во времени.
– Но разве это возможно? – спросил я, нервно ерзая на диване.
Его глаза загорелись.
– Впервые всерьез о возможности путешествовать во времени задумался Альберт Эйнштейн, – начал Оливер. – Общая теория относительности, которую он разработал, заложила основы для понимания времени как четвертого измерения…
Мужчина запнулся и замолчал, будто забыл, о чем говорил.
– Суть теории состоит в том, – продолжил я вместо него, – что все события во Вселенной происходят в четырехмерной системе координат. Три из них пространственные, а четвертая – время. При этом идея перемещаться во времени может быть связана с кривизной пространства.
– Вы хорошо эрудированы, – обратился ко мне академик. – Будь у нас больше времени, нам точно было бы, что обсудить.
Я перевел взгляд на друга и тот недовольно нахмурился. Уилсон отлично ориентировался в своей сфере и, как я, мог часами напролет говорить о любимом увлечении.
– Известный ученый Стивен Хокинг утверждал, что возможно создание некоего «моста» между двумя разными областями пространства и времени, – поделился мужчина. – Согласно его теории, чтобы создать такой «мост», нужно использовать чрезвычайно высокую энергию или экзотическую материю с отрицательной плотностью.
– В квантовой физике даже существуют математические модели, объясняющие существование этих объектов, – поддержал его я.
– Согласно другим гипотезам путешествие во времени возможно через создание временного континуума или петли, – пояснил Оливер. – Данная концепция предполагает, что объект может вернуться в прошлое или перенестись в будущее и создать цикличное событие. Есть предположение, что черные дыры могут создавать вокруг себя петли времени. Это связано с кривизной пространства, которая способна привести к образованию закрытых временных кривых. Поразительно, не так ли?
«Это было бы действительно удивительно, если было бы правдой», – подумал я про себя.
– Я где-то об этом читал, – прокомментировал уже вслух. – Внешняя поверхность черной дыры, так называемый, горизонт событий, может служить сферической границей. Однако, если ее пересечь, вырваться будет уже невозможно.
– Также в рамках космологии и квантовой физики есть теория о многомерных мирах, – просветил нас академик. – Эта идея предполагает существование нескольких миров или вселенных, которые существуют рядом с нами. Есть предположение, что наша Вселенная является лишь одним из множества возможных миров, каждый из которых имеет свои уникальные свойства, физические законы и параметры. И эти многомерные миры существуют в других пространствах и временных измерениях.
Пока мы с Оливером делились своими познаниями в области физики, Айзек откровенно заскучал. Он не был впечатлен научной беседой, поэтому почти задремал. Заметив это, старичок отложил книгу и бросился убирать посуду со стола.
– Оставайтесь на ночь, – предложил неожиданно он. – Снег все равно будет идти до утра.
Мне было неловко соглашаться. Тем не менее, Моррисон все снова решил за меня.
– Спасибо, вы очень любезны, – поблагодарил он хозяина дома.
Как оказалось, в коттедже была спальня для гостей. Именно там мы с другом и разместились. Я лег на кровати, а товарищ – на раскладном диване.
Комната была очень маленькой с минимум мебели. На одной стене висел пестрый гобелен с замысловатыми узорами в форме орнамента, а на другой – амуниция и трофеи охотника.
Видимо, это было еще одним хобби Оливера. Не то, чтобы я осуждал его. И все же было жалко зверушек, которых с особой жестокостью убили ради забавы. У меня был своего рода пунктик на этот счет.
Друг вырубился моментально и захрапел. В отличие от него, ко мне сон не шел. Я прокручивал в голове слова академика и полночи не спал, задремав лишь на рассвете.
Когда утром проснулся, обнаружил, что Айзек еще отдыхает. Он всегда был легкомысленным и бестактным, сколько я его знал.
Я закутался в плед и отправился в гостиную. Там не было никого. Откуда-то снаружи послышалось шуршание. Я вышел на улицу и застал Уилсона на веранде. Он смотрел куда-то вдаль, нахмурив густые седые брови.
– Доброе утро, – поздоровался я и подошел к нему ближе.
– Вам тоже не спится?
Я кивнул и размял затекшую шею.
– Я много думал и никак не мог понять, что меня беспокоит, – тяжело сглотнул Оливер.
– О чем вы?
– Я уже слишком стар и память меня часто подводит. Лишь хорошенько покопавшись в своей библиотеке, я вспомнил, что все-таки прежде видел воочию часы с подобным механизмом.
– Вы уверены? – переспросил я, теряясь в догадках.
– Похожий хронометр мне однажды встречался в музее Массачусетского университета, – прозвучал неожиданный ответ.
Внезапно позади нас скрипнула дверь, и мы обернулись. На пороге стоял заспанный Моррисон. Он лениво потянулся и закурил сигарету.
– У вас кофейку не найдется? И может быть тостов? – поинтересовался наглец.
– А вы, я смотрю, молодой человек, за словом в карман не полезете, – верно подметил хозяин коттеджа.
– Что? Что-то не так? – пугливо перевел друг взгляд на меня.
– Ты бы не мог быть более сдержанным?! – рявкнул я, почувствовав, как щеки вспыхнули от злости.
Порой товарищ совершенно забывал о правилах приличия. И почему-то я был уверен, что рано или поздно его настигнет карма за сумасбродные выходки.
Для меня же напротив всегда была важна моя репутация. Может быть, я и был старомодным, но ничего с этим поделать не мог.
Несмотря на словесную перепалку, завязавшуюся между нами, академик сделал вид, что ничего не заметил. Он напоил нас травяным чаем и угостил яичницей с беконом.
Сразу после завтрака мы попрощались с Уилсоном. Мужчина был очень вежлив, когда сделал нам пару сэндвичей в дорогу и пожелал успешно добраться. Это было как раз, кстати, так как на дворе стоял суровый мороз.
Только с третей попытки Айзек смог завести джип. Он вдавил педаль газа в пол, и внедорожник рванул с места, прорываясь через сугробы, как вездеход, до самого шоссе.