Созидание. Выпуск второй

– Один, – он, грустно усмехнувшись, отвёл взгляд.

– Н-да, – я хлопнул себя по коленям. – Удачно у нас Виктория Владимировна в декрет ушла. Будто специально освободила для тебя место.

Кофе был уже готов. Я протянул кружку другу, на что Слава многозначительно ответил:

– Спасибо.

***

– Отделение у нас на сорок коек, – на ходу вводил я в курс дела друга и коллегу. – Твои палаты будут – раз, два и три, – махнул я рукой. Слава, не отставая от меня, согласно кивнул. – Помимо нас с тобой работают ещё врачи, потом познакомишься.

– Да вроде познакомился уже, – усмехнулся друг.

– Ну вот и отлично. В первой половине дня приходят ординаторы. Их двое. Зови ассистировать на операции, не жалей. Пусть учатся. А сейчас пойдём, послушаем, как прошли выходные, – и я открыл дверь первой палаты.

Палата была женская, на четыре койки. Вела пациенток Ольга Шарипова – молодой врач. Пришла она в отделение почти одновременно со мной и была в общем-то толковым специалистом. Только в некоторых вопросах наши точки зрения расходились совершенно. Как, например, в данном случае.

– Пациентка Игнатьева Мария Васильевна, восемьдесят шесть лет, – начала Шарипова доклад. – Облитерирующий атеросклероз левой голени в стадии трофических нарушений. Сахарный диабет второго типа. Состояние после инсульта, правосторонний гемипарез.

– О, какие слова жуткие, Ольга Витальевна. Так и скажи, что рука и нога у меня не двигаются, а на другой ноге язвы долго не заживают, потому что сосуды забиты, – старушка заулыбалась.

Ольга тепло посмотрела на неё и шутливо осадила женщину:

– Тише, Мария Васильевна, не мешайте работать. Вы же знаете, что так положено.

Я и сам не любил, когда пациенты лезли со своими комментариями. Врачу отвечать нужно чётко и по делу.

– Вы как сегодня спали? – поинтересовался я, подходя поближе.

– Боли мучили, Денис Александрович. Я уж медсестру не стала будить…

– Не стали будить… – эхом повторил я. – Доп-плер делали? – обратился уже к Шариповой.

Ольга открыла историю болезни на странице с вклеенным протоколом УЗДГ сосудов нижних конечностей и протянула мне. Так… Передняя и задняя большеберцовые артерии забиты капитально, артерии стопы – тоже ничего хорошего…

– Сосудистые хирурги когда её смогут взять на стол, узнавали?

– Денис Александрович, я по-прежнему считаю, что в данной ситуации пациентке показана ампутация. Слишком много сопутствующих заболеваний. Операция на сосудах – это очень большие риски, – настойчиво проговорила Ольга.

– Оля, я согласна на сосудистое шунтирование, – вновь вмешалась Мария Васильевна. – Ногу я терять не хочу. Меня ведь осматривал сосудистый хирург, молодой такой, симпатичный. Он объяснял про шунтирование, про обходные сосудистые пути. Как будет восстановлено кровоснабжение. Я хоть и старая, но кое-что поняла.

– А он вам не объяснял про…?

– Так, ну вот что, – перебил я зарвавшуюся докторшу. – Свару возле койки пациента мы устраивать не будем. Ольга Витальевна, после обхода зайдите ко мне в кабинет. А ваше, Мария Васильевна, мнение я понял и совершенно с вами согласен.

Шарипову трясло, её глаза метали молнии. И она с трудом смогла взять себя в руки, чтобы рассказать о следующем пациенте:

– Прохорова Елизавета Романовна, тридцать восемь лет. Постинъекционный абсцесс правой ягодичной области…

Слава на меня как-то странно посмотрел, но промолчал. А я подумал, насколько же противной бывает наша профессия, гадкой и неблагодарной.

***

Через два часа ко мне в кабинет постучал Слава. Я как раз составлял график дежурств на январь.

– К старому другу можно и без стука, – улыбнулся я, оторвавшись от бумаг.

– Тут ты мне не друг, а начальник, – паясничал он. – Слушай, я положил сейчас двоих пациентов. Самообращение, ничего экстренного. Завтра буду брать в операционную. Это мне к кому?

– График операций составляет завоперблоком. Внутренний номер 224, – и я протянул ему трубку радиотелефона. – Звони прямо от меня.

– Спасибо, – поблагодарил Слава и присел на диван.

В этот момент в кабинет постучали опять, а затем в дверях показалась Шарипова:

– Денис Александрович… Вы заняты, – покосилась она на Славу. – Я могу позже зайти.

– Нет, проходите, присаживайтесь.

– Спасибо, я постою.

Слава между тем закончил телефонный разговор и с интересом поглядывал на нас. То на одного, то на другого.

– Ольга Витальевна, – обстоятельно начал я, отодвинув в сторону бумаги, – пациентке Игнатьевой показана сосудистая операция, и мы её проведём.

– Может, поясните, почему? – твёрдо проговорила врач.

– Хотя бы потому, что этого хочет сама пациентка!

– Денис Александрович, мы её потеряем!

– Ольга Витальевна, мы её НЕ потеряем! – я вскочил с места и упёрся руками в стол.

– Так и скажите, что операция на сосудах дороже стоит, чем ампутация! Скажите же, ну! Здесь ведь все свои! Скажите, что страховая компания её лучше оплачивает, и больница больше денег получит! Скажите, что вам это просто выгодно!

– Довольно, Ольга Витальевна! Хватит препирательств! С сегодняшнего дня вашей пациенткой займусь я сам. Чтобы через десять минут её история была у меня на столе! Если ещё раз вы ослушаетесь распоряжения заведующего, можете искать себе новое место работы.

Ольга сверкнула глазами и вылетела из кабинета, звучно хлопнув дверью. Я обессиленно опустился на стул и потёр лицо руками. Слава молчал, а я не мог собрать мысли в кучу.

– Дэн, ты прости, конечно, но ты не прав, – осторожно проговорил друг.

– Ты тоже считаешь, что показана ампутация?

– Я эту пациентку сегодня впервые увидел, не возьмусь судить. Я про другое. С Ольгой не надо так.

– Как? – не понял я.

– Грубо и по-хамски.