Моя обитель

– Простите, отец Джеймс, я думала, я брежу… – к глупости происходящего добавился стыд, который залил её щеки краской смущения.

– Джеймс, – поправил он её и вдруг усмехнулся. – Интересный у тебя бред.

И снова её захватило ощущение двусмысленности сказанной фразы. Она едва слышно простонала от разочарования. Надеялась, что вместе с гневом в бою выйдет и придурь собственных дум. Не помогло.

Джеймс понял её стон по-своему и заторопился, помогая поскорее освободиться от куртки. Быстро, со знанием дела перевязал рану.

– Главное, добраться до лекаря. Забраться на лошадь сможешь? – он окинул её обеспокоенным взглядом.

– Выбора нет. Придется забраться. Поможешь? Я, кажется, вывихнула ногу. Но сначала забери меч. Он остался в кракхе.

Отобрать оружие у монстра было сложно – мертвая туша весила много. В какой-то момент Эвелин подумала, что ничего не получится: служитель Создателя вряд ли был силен физически, но… Мужчина повернул кракха набок, выдернул меч и вытер его о лохматый загривок чудища, вернул воительнице. После Джеймс наклонился, подставил шею, чтобы Эвелин могла ее обвить здоровой рукой, а сам приобнял её за талию, делая рывок, приподнимая.

– Вот так, молодец, – похвалил он её, когда вертикальное положение всё же было принято. – А сейчас ещё пару шагов…

Забраться на лошадь получилось с первого раза. Наверное, подействовало благословение Создателя и живительная сила грязных ругательств, которые воительница не смогла удержать в себе, когда ушибленную ногу и ноющую руку пришлось потревожить.

– Удержишься в седле сама? – обеспокоенно спросил он, смотря на неё снизу вверх.

Разумнее было сказать «да». Да и не неженка она. Справится. Не первое её ранение. Бывало и хуже. Но… проклятое «да» тонуло в желании ощутить его близость. И пока доводы её разума отвоевывали право быть услышанными, Джеймс сел сзади, забрал у неё поводья и подстегнул лошадь.

– Как ты нашел меня? – спросила она, чтобы хоть что-то спросить.

– Я видел, как ты умчалась прочь, словно за тобой гнались все демоны мира, а когда вернулась твоя лошадь, понял, что случилось что-то плохое.

Так и было. За ней гнались все демоны мира. Её демоны, что сейчас замирают вместе с ней, периодически забывая дышать. Спина чувствовала его тело, волнуясь и желая ещё немного поддаться назад и быть теснее. А его дыхание, что касалось её уха, беспокоило так же сильно, как и полученная рана.

Она мысленно одергивала себя, что он слишком юн, что он не для неё, а для Создателя, что ничего о нем не знает и что за два дня нельзя чего-то захотеть… Но… Лесная глушь. Он. Она. Его дыхание на её коже. Его руки, что держат поводья и притягивают взгляд… И мысли… От которых не убежать… Не здесь… Безумие…

– Зачем ты поехала в эту сторону одна? – спросил он тихо. – Здесь опасно.

– Я всегда путешествую одна. Это моя работа. В этот раз просто немного не повезло.

– Ты могла умереть! – его голос дрогнул.

– Ты тоже… – сердито проворчала она. – Ты не воин, а помчался меня спасать. А если бы я не убила кракха, он мог тебя ранить… Никогда не делай так больше! Не спасай меня. Я могу сама о себе позаботиться, – и горько усмехнулась, добавляя: – Не маленькая.

Он переложил поводья в одну руку, а второй – обвил её талию, прижимая к себе чуть сильнее. Эвелин не знала, насколько это было необходимо: она ведь не падала и надежно сидела, но… такое же проклятое «но», как и «да», что не могло сорваться с губ. Но… она не хотела отстраняться. Эвелин откинула голову ему на плечо и закрыла глаза, позволяя себе забыться и позволяя просто быть. Здесь и сейчас. С ним. В этом мгновении.

***

Лесли при виде своей цели разразилась радостным лаем, ускоряясь. Эвелин довольно улыбнулась, испытывая в этот момент прилив гордости и любви: её девочка очередной раз справилась и вернулась! Но улыбка сразу погасла. Лицо бегущей следом магнессы не сулило ничего хорошего.

– Вот сейчас мне точно не поздоровится, – буркнула Эвелин.

– Кто это? – настороженно спросил Джеймс.

– Адель, моя подруга. Магнесса воды и лекарь. У неё есть целебные зелья. Я посылала Лесли за ней.

– Что-то она несильно торопилась, раз я смог добраться до тебя первым, – недовольно сказал мужчина. Ответить Эвелин не успела.

– Эвелин! – воскликнула подбежавшая магнесса. Красивое лицо раскраснелось от бега и злости. – Что понесло тебя в эту часть леса?! Сумасшедшая! Никакие монеты не стоят жизни! Если тебе они так нужны, ты всегда можешь взять у меня! К чему этот необоснованный риск?!

Эвелин морщилась от её громких возгласов, но терпела. Понимала, что если остановить Адель и не дать высказать всё, то будет только хуже. Магнесса будет выдавать ей свою тревогу и недовольство маленькими порциями и о-о-очень долго. Они не раз проходили это, Эвелин привыкла уже.

Магнесса вдруг замолкла, меняясь в лице, бледнея. Взгляд карих глаз девушки скользнул по мужчине, сидящем позади подруги, а потом сместился на саму Эвелин и остановился на руке Джеймса, что обнимала талию воительницы. Серебристые линии на коже руки Адель, какими обладали все маги, стали ярче, выдавая вспыхнувший гнев и готовность к бою.

– А это, я так понимаю, – неожиданно холодным тоном сказала магнесса, переводя взгляд на подругу, – тот странный тип, про которого ты говорила.

Эвелин стало неловко за подругу, захотелось извиниться перед Джеймсом и оправдаться самой, но слова замерли. Воительница вспомнила недавнее поведение Кассии и смолчала, мысленно пообещав вести себя приличней, впервые понимая, что её сестра испытывала, когда она, Эвелин, открыто хамила людям.

– Мы благодарны вам за помощь, отец Джеймс, – голос магнессы стал глубже, приобретая язвительные, вкрадчивые интонации на грани угрозы. Слово «мы» Адель выделила. – Я сейчас дам подруге лекарство, которое избавит вас от необходимости сидеть рядом с ней и придерживать за талию.

Магнесса извлекла из своей сумки несколько колбочек и протянула Эвелин. Когда та послушно выпила, то спрятала пустые пузырьки обратно и с вызовом посмотрела прямо служителю в глаза. Неприкрытая агрессия магнессы по отношению к отцу Джеймсу удивила воительницу. Эвелин не понимала причин, да и никогда не думала, что её нежная и милая подруга способна на такое. И снова вспыхнуло желание объяснить служителю, что Адель не такая, что, очевидно, сказалось волнение.

Эвелин почувствовала, как напряглось тело Джеймса, утрачивая расслабленность, как он выпрямился, расправил плечи. Она не сдержалась и повернула голову, глянула через плечо на мужчину. Изумленный выдох сорвался с губ. Его глаза… Теперь иные. В них застыл ответный вызов, холодная ярость и хищный блеск, такой, как бывает у зверя, когда он сталкивается с другим хищником. Блеск, говоривший сопернику, что свою добычу он отпускать не собирается.

Добычу? Стоп! Что? Эвелин окончательно перестала понимать, что происходит. Наверное, просто дурной сон, который начался с той дурацкой записки и всё никак не закончится.

Адель снова выразительно посмотрела на руку мужчины, на что тот лишь сильнее обхватил Эвелин. Джеймс привел лошадь в движение, без слов намекая, что вынужденная остановка закончена. Магнесса ускорила шаг, чтобы не отставать. Мужчина долго молчал, глядя на попытки Адель бодро шагать в платье по лесной глуши, а потом не выдержал и язвительно поинтересовался:

– Почему отправились на помощь к Эвелин пешком? Это очень долго и можно было не успеть, да и как бы вы помогли добраться своей подруге до города к лекарю?

– Адель не дружит с лошадьми, прямо совсем, – посчитала нужным вступиться за подругу женщина и тут же прикусила язык, сожалея. Всё-таки она была похожа на сестру сильнее, чем думала. Тоже говорила за других, когда не просили.

Магнесса не ответила, шла рядом и смотрела только вперед. Больше никто разговоров не возобновлял. У дома Адель Джеймс помог спуститься воительнице.

– Дальше мы сами, – отрезала магнесса и взяла подругу под руку, повела за собой, давая понять, что присутствие служителя больше не требуется.

Эвелин обернулась и бросила благодарный и вместе с тем извиняющийся взгляд на мужчину.

– Спасибо, Джеймс, – женщина улыбнулась.

– Выздоравливай, Эвелин, – тихо проговорил служитель на прощание.

В доме Адель усадила подругу на кровать, сбегала на кухню, поставила кипятиться воду и тут же вернулась, принялась снимать с Эвелин одежду, возмущенно выговаривая:

– Джеймс? Просто Джеймс?! Не отец? Не служитель? Ты с ума сошла? Это вообще что такое?

От её напора воительница растерялась и не сразу нашлась что ответить, но Адель мало интересовали её доводы.

– Ты должна держаться от него подальше! Он разобьет тебе сердце! – эмоционально продолжила магнесса.

– Какое сердце? Что ты такое говоришь? – выпалила Эвелин. Растерянность перешла в искреннее изумление.

– О твоих чувствах, которые написаны у тебя на лице, когда ты смотришь на него! Я всё видела! Дорога была длинной! – Адель злилась, что было странно само по себе, не говоря уже про речи, которые та вела, ставя Эвелин в тупик.

– Ты пьяна что ли? Какие чувства? Адель! Это уже несмешно! Я знаю его всего два дня!