Моя обитель

Лесли снова заскулила и царапнула лапой ствол дерева. Эвелин подняла голову кверху.

– Твою ж ты мать… – вырвалось у воительницы.

На высоте уровня глаз человека ствол дерева был перевязан довольно толстой веревкой, которая не давала упасть уже завявшей красной розе, прикрепленной к шершавой поверхности коры…

***

Сообщать о найденном месте преступления Эвелин не спешила, ей ни к чему снующие здесь люди комиссара. Сперва надо присмотреться к завсегдатаям этого района. Прогулявшись ещё немного по округе и помучив Лесли попытками выследить перемещения преступника, воительница вернулась к примеченному ранее месту и поудобнее расположилась, приготовившись к долгому ожиданию. С её позиции хорошо просматривался нужный дом, а заодно и близлежащая округа. Чтобы Лесли раньше времени не выдала её, Эвелин приказала быть рядом и для верности положила свою руку на спину собаки.

Несколько часов ожидания не утомляли, так как были привычны обоим: и человеку, и собаке – порой приходилось долго поджидать свою цель. Лесли и вовсе задремала, подскакивая, только когда на улице появлялся какой-нибудь прохожий. Эвелин же надеялась, что отсиживаться здесь придется не каждый день.

Удача была на её стороне. Едва солнце начало прятаться, появились четверо подростков, на вид лет четырнадцати. Три парня и девчонка. Эвелин криво усмехнулась. Да, время самое подходящее. Полумрак уже будоражил воображение, добавляя остроты неприятному заброшенному месту, но при этом не нервировал родителей, ведь ещё не слишком поздно и неудобные вопросы задаваться не будут. Хотя, если судить по внешнему виду подростков, они из таких семей, где родители не сразу заметят отсутствие своих чад.

Подростки расположились неподалеку от дома, где нашли тело, достали принесенную с собой бутылочку, явно собираясь вкусить взрослой жизни. Подкрасться к ним не получится, поэтому Эвелин вышла из-за укрытия, на ходу громко предупреждая:

– Бежать нет смысла, мой пес вас догонит.

Но, к её удивлению, никто и не собирался этого делать. Они лишь поднялись с земли и молча ждали приближения воительницы.

– Я хотела поговорить, – сказала Эвелин.

Один из парней вышел вперед, дерзко тряхнул своей темной кудрявой шевелюрой, скрестил руки на груди, посмотрел смело в глаза.

– Один золотой, – четко проговорил юноша.

Эвелин от такой наглости аж задохнулась на мгновение.

– А не многовато? Я запросто могу тебе шею свернуть и мне за это даже ничего не будет, поэтому давай договариваться по-хорошему, – ядовито сказала воительница.

– Вам же нужно узнать, не видели ли мы чего в день убийства, а это стоит монет, – дерзко ответил он, тщательно скрывая свой страх. Остальные в его компании стали аккуратно пятиться назад на случай, если незнакомка и правда захочет узнать информацию силой.

– Пять серебряных, – предложила Эвелин.

– Мало. Прошлый раз нам больше дали.

– Кто-то ещё спрашивал?

– Это тоже стоит монет.

Эвелин возмущённо фыркнула. Ну и молодежь пошла! Ни страха, ни совести!

– Двадцать серебряных, или я узнаю информацию по-другому. И поверьте, вам не понравится.

– Крис, – прошептала стоящая сзади девчонка, дергая его за рукав. Выразительно посмотрела в его глаза, когда он обернулся. Парень недовольно скривился, но заговорил:

– Монеты вперед. – Он подождал, пока Эвелин отсчитает кругляшки, проверил каждую и спрятал к себе в карман. – В тот день мы сюда не приходили, – при виде того, как вспыхнули от злости глаза женщины, Крис поспешил добавить: – Но накануне ночью здесь был Мик со своей компашкой.

– Где найти?

– Первая улица от пристани, восьмой дом справа. Не ошибетесь. Да и спросить можно у прохожих. Мика все знают.

– Кто ещё спрашивал про это?

– Мужчина. Вчера приходил.

– Как выглядел?

– Обычно.

– Не зли меня.

– А я и не злю. Обычный. Высокий. Волосы темные.

– Возраст? Как был одет?

– Послушайте, тетенька, нам неприятности ни к чему. Мы рассказали всё, что могли, да и он заплатил за наше молчание. Поэтому большего сказать не можем.

Эвелин сразу отмела посетившую её ранее мысль. Платить за молчание им бесполезно. Всё равно растрепят. Выведать больше? Припугнуть комиссаром? Или притащить их туда силой? А смысл? Только всполошить раньше времени Мика, да и поставить их жизнь под угрозу.

– Слушайте внимательно, – серьезно сказала она, – вашу жажду монет понимаю, сама такая, но человек, который убил ту девушку, на свободе, и если он узнает каким-то образом, что вы что-то видели… или видел Мик, то договориться не получится. Вы же понимаете? Вас найдут в канаве, и комиссару будет плевать, он просто замнет это дело, как и всегда, – она обвела их взглядом. По испуганным лицам детей было понятно, что такой поворот событий они не рассматривали. – Повторю для тех, кто не понял, о чем я. Он прирежет вас, чтобы вы случайно не взболтнули лишнего. Поэтому не появляйтесь здесь больше и забудьте про Мика.

Они энергично закивали и бросились наутек. Эвелин смотрела им вслед и мысленно попросила Создателя пощадить юные жизни, надеясь, что её слова не окажутся пророческими.

– Пойдем Лесли, навестим этого Мика.

***

Эвелин не любила этот квартал, пропахший рыбой, по?том работающих здесь рыбаков и грузчиков, а по ночам являющийся местом обитания воров и шлюх. Пристань во все времена жила своей жизнью, вне общего уклада Кравина. И тем не менее, именно отсюда чаще всего и поступали заказы для неё. Сомнительные, но щедро оплачиваемые. Моральная сторона задания тоже волновала воительницу, откровенные разбои не жаловала, хотя кое-чем могла и поступиться.

Пришвартованные лодки размеренно покачивались на воде, поскрипывая. Возле некоторых из них стояли огромные грузовые ящики и бочки, ожидая утра. Соглашения, достигнутые после окончания войны, сделали Кравин главным перевалочным пунктом для товаров из соседней империи Азуриан и обеспечили непрерывной работой сотни людей, которые доставляли теперь груз по реке. Это особо не отразилось на благосостоянии работников пристани, зато озолотило руководство города и начальников складов.

Груз из Азуриана доставлялся в Кравин караванами, а уже оттуда по реке в главные города королевства: Дланию, Иллию, Треканию. Эвелин как раз проходила мимо ящиков из империи. Вот умели же: аккуратно сколоченные деревянные доски, пропитанные специальным составом, чтобы лучше сохранить груз, запечатанный внутри; гербовые печати, указывающие к какому дому принадлежит сей товар. Добротно. Качественно. Это приходило на ум. Не знаешь, что внутри, а уже хочется купить. Эвелин усмехнулась, последние годы дела королевства шли в гору, но до империи им все же ещё далеко.

Её фигура привлекала внимание. Полуголые девицы, дурно пахнущие ядовитым запахом дешевых духов, призывно проводили руками по своим прелестям, приглашая заглянуть к ним в заведения. Портовые грузчики, отдыхающие от очередной разгрузки, пускали клубы дыма и с неприязнью смотрели ей вслед. Вымотанные за день рыбаки, разбредающиеся по домам, презрительно фыркали: место женщины на кухне у плиты, а не с мечом за спиной на причале.

Нужный дом нашла быстро. Света в окнах не было. Значит, хозяева ещё не вернулись с работы. Эвелин спряталась за поворотом в тени, подперла плечом стену дома и приготовилась ждать. Рослый, угловатый темноволосый юноша появился спустя час. Ноги его устало заплетались, периодически цепляясь за неровности дороги.

– Жди здесь, – прошептала Эвелин Лесли и вышла из-за укрытия.

Парень её не сразу заметил, очнувшись, только когда она остановилась у него на пути. Ей в нос ударил стойкий запах протухшей рыбы. Работник склада, не иначе. Эвелин отступила на шаг, чуть смещаясь в подветренную сторону.

– Мик?

– Да. А что надо? – поднял он на неё свои измученные глаза.

– Поговорить.

– Мне не о чем с вами говорить, – буркнул парень и направился к двери своего дома.