Любовь меняет всё

– Сэр, вы говорите мне такие вещи, от которых у меня голова идет кругом. Оказывается, Джулиана очень многое утаивала от меня…

– Не сердитесь на нее, миссис Дермот. Клянусь честью, ни в одной из наших бесед не было ничего такого, что могло как-то повредить ей.

– Я на это надеюсь, сэр. Поймите меня правильно: когда молодые девушки начинают скрывать от родителей какие-то тайные встречи с мужчинами, возникает подозрение, что там было что-то за гранью приличия. Иначе, зачем было это скрывать?

– Я могу вас успокоить, что ничего неприличного там не было. Просто зная наших соседей, мы по молчаливому уговору не разглашали об этом, чтобы не давать пищу сплетням и пересудам.

– Может вы и правы, сэр. Но продолжайте, что же было дальше?

– Вернувшись из Лондона, я устроил прием, чтобы снова войти в общество. Это не составило труда, как вы наверняка заметили. И на одном из таких приемов у нас с мисс Дермот и состоялся разговор, в котором я сделал ей предложение, не сказав, однако напрямую о моих чувствах. Я только лишь дал понять, что мне было бы приятно видеть ее в роли своей жены. Наверное, это было ошибкой… Мисс Дермот обещала подумать над моим предложением. Однако вскоре после этого здесь появилась леди Чевинтон. Мисс Дермот, с присущей ей проницательностью и чутьем сразу поняла, кто была эта женщина. Думаю, что с этого момента она начала сомневаться в искренности моих намерений. Она решила, что любовь, которую я когда-то испытывал к леди Чевинтон, может вспыхнуть вновь, и поэтому не торопилась принять мое предложение, решив выждать и посмотреть, что будет происходить. С леди Чевинтон мы перемолвились едва ли десятком слов, но однажды она приехала ко мне, чтобы узнать, что же со мной происходит, и что я испытываю по отношению к ней. Ее целью было снова соблазнить меня и выйти замуж. И… признаюсь честно, я поддался соблазну… На несколько мгновений… Я хотел лишь убедиться, значит ли она до сих пор что-нибудь для меня. Поцеловав ее, я понял, что все мои чувства угасли, и я чувствую к ней только отвращение. Но к несчастью, в этот же самый день и час ко мне приезжала и мисс Дермот. Она увидела этот поцелуй и истолковала его по-своему.

– И это неудивительно, учитывая все обстоятельства…

– Я согласен с вами… Через два дня я получил от мисс Дермот решительный и однозначный отказ. Поговорив с дворецким, я понял, что мисс Дермот приезжала ко мне и все видела. Оттого она и отказала. Тогда я решил поехать сюда, объяснить все Джулиане, и поговорить с вами, миссис Дермот, чтобы заручиться вашей поддержкой. Но к тому моменту вы уже уехали. Вначале я хотел написать Джулиане и все объяснить, но потом подумал, что она не поверит мне, а бумага не сможет передать всю глубину моих чувств. Я колебался, не зная как поступить. Меж тем время ушло, и было поздно уже что-то объяснять. Мое письмо выглядело бы глупо и неискренне, спустя два или три месяца после произошедшего. И я решил оставить все, как есть, смирившись с тем, что потерял свою любовь. Но, встретив Джулиану сегодня на прогулке, я понял, что не смог и не смогу забыть ее…Я попытался сказать ей о своих чувствах, но она не хотела об этом слушать. Тогда я поцеловал ее… А дальше вы все видели…

– Бедная моя девочка. Вот почему она согласилась поехать к Лоустонам. Она хотела убежать отсюда. И все время она была такая грустная и задумчивая… Какая же она сильная… Она в одиночку переживала свое разочарование и ни единым словом не обмолвилась об этом.

– Думаю, что она не хотела тревожить вас, миссис Дермот. Она чувствовала себя ужасно виноватой за то беспокойство, которое вы испытали, когда она заболела после предательства ее жениха. Она очень заботливая дочь, миссис Дермот.

– Моя девочка… – растроганно сказала миссис Дермот. – Но что же вы собираетесь делать дальше, сэр?

– Я хочу жениться на вашей дочери, миссис Дермот. И я прошу у вас разрешения на наш брак. Конечно, если сама Джулиана этого захочет…

– У вас есть сомнения на этот счет?

– К сожалению, да. Боюсь, что после сегодняшнего произошедшего она не захочет меня видеть…

– Об этом лучше спросить у нее, милорд. Со своей стороны, я не буду чинить вам никаких препятствий. Судя по всему, вы действительно ее любите, и не сомневаюсь, что будете для нее хорошим мужем. Но есть один вопрос… Он очень деликатный, и право же, я очень смущена тем, что мне приходится его задавать. Но оставить его непроясненным я не могу.

– Я весь внимание, миссис Дермот.

– Благодаря лечению вы вернули себе часть утраченного здоровья. Но есть некоторые моменты супружеской жизни, которые очень важны и которые…

– Я понимаю, о чем вы говорите, миссис Дермот. Могу вас заверить, что Джулиана не будет чувствовать себя обделенной жизнью в этих деликатных вопросах. Надеюсь, моего слова вам будет достаточно и мне не придется…

– Нет, нет, милорд. Я вполне вам верю. Поймите меня правильно – Джулиана моя единственная дочь и я хочу, чтобы она была счастлива, чтобы она тоже могла испытать радость материнства.

– Я не меньше вашего заинтересован в этом, миссис Дермот. Мне тоже нужен наследник или наследница. И я приложу все усилия для этого.

– Ну что же, милорд, это все, что я хотела у вас узнать. Посидите здесь, я пришлю Джулиану к вам.

– Благодарю вас, миссис Дермот. Со своей стороны обещаю, что сделаю все, чтобы Джулиана была счастлива.

Глава 29.

Миссис Дермот вышла, и лорд принялся в волнении ходить по комнате. Согласится ли Джулиана хотя бы выслушать его? Удастся ли ему объяснить ей, как она нужна ему?

Дверь тихо открылась и в комнату вошла Джулиана. Взгляд ее был суров, губы крепко сжаты.

– Мисс Дермот… Джулиана…

– Мама отправила меня к вам, – неохотно сказала Джулиана, усаживаясь на краешек дивана рядом с камином, словно готовясь в любой момент встать и уйти.

– Я догадываюсь, что вашей доброй воли в этом поступке было немного, – ухмыльнулся лорд.

– Не паясничайте, милорд. Давайте быстрее покончим со всем этим, и я смогу уйти к себе и прилечь. Я плохо себя чувствую.

– Простите, я не хотел вас задеть. Я всего лишь хочу, чтобы вы выслушали меня, от начала до конца. А потом принимайте решение, что дальше делать.

Лорд вздохнул, сел рядом и, глядя невидящими глазами на огонь в камине, начал свой рассказ.

– Пятнадцать лет назад у меня в жизни было все, о чем только может мечтать человек: любящий отец, друзья, красивая внешность, богатство, знатность, блестящие перспективы и самое главное – любимая женщина. Она была старше меня на десять лет, но меня это не смущало. Отец был против нее, но меня это тоже не останавливало. Я думал, что он просто плохо знает Розмари. Но когда они познакомятся поближе, он непременно полюбит ее. Розмари на тот момент была молодая богатая вдова. Как она сама рассказывала, родители чуть ли не силой выдали ее замуж за одного старого графа, чтобы оплатить карточные долги отца. Граф пообещал им щедрое вознаграждение, если они уговорят дочь на этот брак. Не знаю, может это и было правдой, но думаю, что, скорее всего, Розмари сама поймала графа в свои сети. Вы сами видели ее, видели, насколько она хороша и эффектна. А в молодости она была просто неотразима. В ее красоте было что-то дьявольское, от чего мужчины сходили с ума и готовы были идти за ней хоть на край света. Она прожила с графом семь лет, до самой его смерти, после чего к ней перешло все графское состояние. У графа остались дети от первой жены, которая давно умерла. Но он обделил их в завещании, оставив все Розмари. Думаю, что здесь не обошлось без ее активного вмешательства.

Освободившись от постылого старого мужа, и имея большие средства, чтобы жить на широкую ногу, Розмари принялась с лихвой компенсировать свою молодость, потраченную на прихоти старика. Она устраивала роскошные приемы. Именно там я и познакомился с ней. Она сразу начала выделять меня из всех своих поклонников. Правда, узнав, что мне всего двадцать лет, она была разочарована. Сейчас я думаю, что она хотела выйти за меня замуж, и как можно скорее, но отец не дал бы разрешения на наш брак. А я еще целый год не смог бы жениться без его дозволения. Однако Розмари решила на всякий случай держать меня при себе. Молодой красивый богатый поклонник – думаю, что это очень грело ее душу. А я был влюблен без памяти…

Через некоторое время я пригласил своих друзей отдохнуть в моем поместье, а заодно познакомить отца с Розмари. Я думал, что отец обрадуется моему намерению наконец остепениться и завести семью. Но отец, вопреки моим ожиданиям, очень холодно встретил свою предполагаемую невестку, чем глубоко расстроил меня. Позвав меня для разговора, он ясно и четко дал мне понять, что он не даст своего разрешения на брак с такой женщиной. Я потребовал объяснений, чем для него нехороша Розмари, и он сказал мне прямо, что она охотница за деньгами, причем не стесняющаяся в выборе средств. Тем более что она уже была далеко не невинной девушкой, и это давало ей возможность проявлять свою власть над мужчиной намного дальше, чем позволяли приличия. Отец даже сказал, что если я женюсь на ней без разрешения, по достижении мною совершеннолетия, то он лишит меня наследства и в насмешку над Розмари отдаст его детям графа от первого брака. Я был шокирован и обижен. Для меня-то Розмари была совершенством, она была для меня всем. Позже я передал ей наш разговор. Она предложила не сердить отца слишком явными отношениями и дать ему время, чтобы узнать ее получше, и убедиться в отсутствии корыстных интересов. Я согласился с разумностью этих доводов и все дни в поместье, что она гостила, мы провели на расстоянии друг от друга, лишь изредка обмениваясь нежными взглядами и мимолетными пожатиями руки. Правда отец не поверил этому спектаклю и по-прежнему держался с ней холодно и отстраненно. Я был восхищен, с каким терпением Розмари выдерживала его немилость и была с ним неизменно любезна и вежлива. Сейчас я думаю, что она просто держала перед собой свою цель – любой ценой умилостивить моего отца и войти к нему в доверие.

Через несколько дней после нашего приезда, мы с друзьями затеяли шутливый спор и решили устроить скачки. У отца было много породистых скаковых лошадей, и даже просто посидеть на них было бы честью для любого. Итог этих скачек вы знаете – мой конь споткнулся перед поваленным деревом, я упал на него и сломал позвоночник. Горе отца было безмерным, он вызвал лучших лондонских врачей. Но их прогноз был единодушным и неутешительным – я принужден был на всю жизнь оставаться инвалидом, прикованным к постели.

Для меня это было непереносимым ударом – в одночасье оказаться обездвиженным и безо всякой надежды. И самое мучительное для меня было это неизвестность, что же будет дальше делать Розмари. Она все эти дни оставалась в поместье, стараясь как можно меньше попадаться на глаза моему отцу. Но через горничных она знала обо всем, что происходит в моей комнате. Как я узнал позже, она лично опросила каждого из приглашенных врачей, каков будет их вердикт. И когда она убедилась, что надежды нет никакой, она… собрала вещи и пришла ко мне, чтобы сообщить о своем отъезде и … нашем разрыве. Она с милой улыбкой сообщила мне, что ухаживать за немощным больным всю оставшуюся жизнь не входит в ее планы, поэтому она оставляет меня на попечении моего отца. Затем она со смехом сказала, что даже и не думала связывать со мной свою жизнь, что я был для нее мальчишка, молокосос, который ничего не смыслит в любви. А ей нужен взрослый зрелый мужчина, который знает в этом толк. Сказав все это и издевательски поцеловав на прощание, она вышла.

Позже я узнал, что отец, видя мое отчаяние, умолял ее остаться. Он просил прощения за свою холодность и обещал, что тотчас же даст разрешение на наш брак, лишь бы она осталась, потому что без нее я не буду бороться ни за свою жизнь, ни за свое здоровье. И здесь Розмари проявила свою низкую натуру – она смеялась над отцом!

Лорд вскочил, и зашагал по комнате.

– Я ненавижу ее! И если я смог бы ей простить предательство, то унижение моего отца я не забуду никогда! Она посмеялась над его родительской преданностью и любовью! Он был готов переломить себя и всю жизнь терпеть в своем доме женщину, которая была недостойна даже переступить его порога. Он был готов это сделать ради меня! Он чуть ли не коленях умолял ее остаться, а она лишь наслаждалась его унижением. В конце концов, отец понял, что ее ничем не растрогаешь, и велел слугам вышвырнуть эту женщину из его дома, предварительно проверив чемоданы. Слуги это сделали и действительно, в ее вещах нашлись несколько предметов, которые она украла в нашем доме. Отец выставил ее с громким позором.

Лорд снова сел.

– Джулиана, теперь вы верите мне, что я не могу любить такую женщину? Есть вещи, которые не прощаются, сколько бы лет ни прошло…

– И что было дальше, сэр?

– Дальше… Дальше потянулась вереница унылых дней. Отец рассказал мне все о Розмари, и я ее возненавидел, равно как и всех женщин. Через некоторое время я смог сидеть и это отчасти облегчило мое существование. Однако вся эта история оказалась непосильной для отца, и спустя несколько месяцев, он умер. Я остался единственным наследником. Еще через несколько месяцев мне исполнился двадцать один год, и я вступил в права на наследство. С этого дня я с головой погрузился в управление всем поместьем и остальным имуществом отца и надо сказать, очень преуспел в этом. Для меня это было некоторым утешением, что я еще не совсем потерян для жизни и могу еще что-то сделать и хотя бы так сохранить все, что передал мне отец. Какое-то время мои друзья пытались поддерживать со мной связь, но я был зол на судьбу и на весь свет, и понемногу у них пропало всякое желание навещать меня. Со временем я понял свою ошибку, но отношения восстанавливать не стал. И я так и жил в своем поместье, все пятнадцать лет, пока прошлым летом здесь не появились вы. Конечно, соседи пытались поддерживать со мной знакомство, но я отвергал все их попытки к сближению. Поэтому когда вы зашли в мое поместье, это вызвало у меня огромное раздражение, признаюсь честно. Я видел в вас лишь красивую глупую куклу, прогнать которую мне не составило бы труда.

– Что вы и сделали, сэр, – ядовито сказала Джулиана.

– Да, и скажу вам честно, совесть меня ни разу не мучила, – рассмеялся лорд.

– Я не сомневаюсь в этом.

– Когда вы снова встретились мне на прогулке, вы опять вызвали у меня отнюдь не самые приятные чувства. Мне даже пришлось обратиться к Паркеру за сведениями, чтобы узнать кто вы. Когда Паркер сообщил, что вы вскорости собираетесь замуж, я испытал облегчение, что через несколько месяцев вы перестанете попадаться мне на глаза. Однако ваше замужество расстроилось. Я не знал об этом до тех пор, пока вы так нелюбезно не наткнулись на меня во время прогулки. Честно скажу, тогда я впервые посмотрел на вас по-другому. Вы, обычно самоуверенная и даже нахальная, как я для себя вас обозначил, в ту встречу были так грустны, что мое каменное сердце зашевелилось. Опять же, расспросив Паркера, я узнал в общих чертах всю историю. Мне было вас искренне жаль, поверьте. Наверное тогда, впервые за много лет, я позволил себе вспомнить свою историю и чувства, которые наверняка испытывали вы, были мне понятны. А потом вы попали в мое поместье перед дождем, когда я пригласил вас переждать ненастье. В тот вечер я по-настоящему разглядел вас. В вас не было ни капли тех качеств, которые я по привычке, как и всем девушкам, приписал вам. И так получилось, что вы незаметно вошли в мою жизнь и стали ее частью… Я устал быть один, Джулиана… Я сильный человек, но даже мне нужен кто-то, с кем я могу разделить свою радость и свою боль. Тогда, во время дождя, вы сидели рядом и молчали. И мне было так хорошо даже от вашего молчания…. Я испытал давно забытое чувство, которое, как я думал, мне уже не доведется испытать. Я был счастлив. Хотя и не понял это сразу. Когда вы уехали домой с дядей, дом сразу опустел… А потом вы пришли снова, помните? С вишневым пирогом?

Лорд рассмеялся.

– Готов поспорить, любая девушка в округе упала бы в обморок при одной только мысли появиться у меня с пирогом!

Джулиана покраснела: