Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

– А кто комендант замка?

– Племянница Али-паши.

– Турецкого адмирала! – воскликнула герцогиня.

– Да, синьора.

– И что она за женщина?

– Очень красивая и очень энергичная. Хотя, говорят, она жестока с пленниками-христианами. Меня шесть дней держали без еды только за то, что я ей не так ответил, и так побили палками, что следы остались до сих пор, а ведь прошло уже семь месяцев.

– Бедный Л’Юссьер! – прошептала герцогиня, не в силах сдержать дрожь. – Как он, такой гордый и не терпящий никакого принуждения, сможет с этим смириться?

Она задумалась, потом спросила:

– А мы сумеем проникнуть в замок, если притворимся, что мы мусульмане и нас послал Мулей-эль-Кадель?

– Вы разыгрываете очень опасную карту, синьора, – ответил грек, покачав головой. – Однако я не вижу, какой еще мотив можно изобрести для того, чтобы проникнуть на эту скалу.

– Мы сможем доплыть до Хусифа без неприятных встреч и столкновений?

– В этом-то и трудность, синьора, – сказал грек. – Возможно, на рейде все время дежурит какой-нибудь корабль паши и его капитан нас задержит и начнет допрашивать, кто мы, откуда приплыли, и еще кучу всякой всячины.

– А замок далеко от моря?

– В нескольких милях, синьора.

– Если там окажется корабль, которого вы опасаетесь, мы его атакуем и захватим, – решительно заявила герцогиня. – Мы готовы на все, и думаю, вы тоже не откажетесь отомстить туркам за дурное обращение, если представится случай.

– Можете на нас рассчитывать, – отвечал грек. – Отступник здесь хуже раба, турки его шпыняют и презирают, христиане над ним насмехаются. По мне, так лучше смерть, чем жизнь в бесчестье. Так и умрешь неотомщенным… С тех пор как я отрекся от Креста, чтобы озверевшие турки не посадили меня на кол, никто не подает мне руки, а ведь я этой самой рукой уничтожил больше двадцати мусульман в Негропонте и в Кандии[9 - Негропонте – принятое в Италии того времени название греческой Эвбеи; Кандия – ныне Ираклион, но Кандией называли и сам остров Крит.].

В голосе грека звучала такая боль, что герцогине стало его жалко. Она протянула ему руку и сказала:

– Вот, пожмите руку Капитана Темпесты.

Отступник вздрогнул.

– Капитан Темпеста! – воскликнул он, и на глаза его навернулись слезы. – Так это вы тот герой, что вышиб из седла Дамасского Льва? Вы… женщина!

– Это я, – отвечала герцогиня.

Грек пожал и поцеловал ей руку.

– Я снова стану христианином и свободным человеком! Синьора, можете располагать моей жизнью.

– Я, наоборот, предпочту ее поберечь, Никола. В эту проклятую войну полегло и так слишком много христиан, чтобы еще кем-то жертвовать.

В этот момент подошел папаша Стаке, переваливаясь на мощных ногах, как старый медведь.

– По морю рыскает какой-то любопытный, – сообщил он.

– Что вы хотите этим сказать, папаша Стаке?

– Я заметил на горизонте две светящиеся точки.

– Мы уже находимся в акватории Хусифа, – сказал грек. – Может, это патрулирует один из кораблей паши?

Он ухватился за бакштаг, вскочил на фальшборт и оттуда долго смотрел на север.

– Да, – сообщил он. – Какой-то корабль движется на рейде. Может быть, кто-то предупредил племянницу паши о наших планах?

– О них знает только Мулей-эль-Кадель, но не думаю, что этот человек способен нас выдать после того, как проявил к нам такое великодушие, – заметила герцогиня.

– На какой высоте вы видите эти светящиеся точки, можете сказать? – спросил папаша Стаке, повернувшись к греку.

– Мы пока слишком далеко, чтобы о чем-то судить. Но, во всяком случае, не думаю, что это галера.

– И что вы намерены делать? – спросила герцогиня.

– Плыть дальше. Наш галиот идет со скоростью ветра, его так просто не догонишь. Если мы увидим, что нам угрожает опасность, повернем на другой галс и уйдем в открытое море.

– Я велю на всякий случай зарядить кулеврины, – сказал подошедший Перпиньяно. – Есть на борту артиллерист мне в помощь?

– Они все солдаты, – ответил грек. – Все умеют обращаться и с аркебузами, и с пушками. Они вместе с венецианцами сражались в Негропонте, на Родосе и в Кандии. Давайте пойдем на шканцы, оттуда лучше видно.

– А мы с Эль-Кадуром займемся оружием, надо быть наготове, – сказала герцогиня.

Галиот под умелым управлением Николы, который снова встал к штурвалу, сменив Симоне, быстро шел к рейду. От бухты отделялся небольшой полукруглый полуостров, сильно выдававшийся в море.

На горизонте появились смутные очертания высоких гор.

Папаша Стаке внимательно вглядывался в огни, которые, казалось, перестали двигаться, словно корабль после краткой вылазки в море встал на якорь у берега.

– Огни сидят слишком низко, – сказал он вдруг. – Это никак не может быть галера: ставлю цехин против турецкой фески. Никола, прикажите погасить наши огни.

– Мы их завесим куском паруса.

– Входим в бухту? – спросила герцогиня.

– Сначала посмотрим, с кем имеем дело, синьора, – ответил грек. – Подходите медленно, папаша Стаке.

Помощник капитана уже собрался уменьшить ход, как вблизи бухты сверкнула вспышка и прогремел выстрел.

Папаша Стаке, Перпиньяно и Никола прислушались, но знакомого свиста снаряда не услышали.

– Нас обнаружили и приказывают удалиться, – сказал папаша Стаке.

– А я разглядел, с каким кораблем нам предстоит иметь дело, – сообщил Никола.