Не дорога ведёт нас

– Джек Дэниэлс, – мужчина засиял.

– Идите на хер, Джек Дэниэлс! – прокричала Ланиакея на весь бар и больше не смотрела в сторону собеседника. Девушка начала понимать, что в этом городе люди просто не умеют цивилизованно общаться, а высокий слог для них – что-то недоступное.

– Это потому что у меня горбинка на носу? – вдруг обиженно спросил ковбой.

– Ага, именно поэтому, – с иронией ответила Ланиакея.

Мужчина бросил взгляд на бармена.

– Эрл, ты все слышал.

Спустя минуту в AR-интерфейсе девушки появилось красное сообщение, в нем говорилось о досудебном штрафе.

«Оплатить штраф?» – спросила Вики.

«За что?!» – мысленно сокрушалась Ланиакея.

«Согласно заявлению мистера Дэниэлса, вы нарушили закон Корпориса о социальном равенстве, пункт № 11.4. Он приложил к заявлению видеозапись и показания свидетеля. Если вы не хотите, чтобы дело дошло до суда, то рекомендую вам оплатить штраф, если же вы уверены в своей невиновности, тогда отклоните запрос».

«В смысле? Каким образом я нарушила что-то?»

«Люди с горбинкой на носу, как и другие социальные меньшинства, имеют равные права в Корпорисе. Согласно заявлению мистера Дэниэлса, вы отказали ему в сексе только из-за его физических особенностей, что вызвало у него сильные страдания и стимулировало развитие чувства неполноценности», – ответила Вики.

«Сюр какой-то. В этом городе есть кто-нибудь не из социальных групп?»

«Большинство корпорианцев состоят в тех или иных социальных группах в зависимости от врожденных физических различий, идеологических убеждений и психологических особенностей, поскольку это дает возможность получать льготы. У каждой из групп есть свои преимущества. Вы хотите узнать об этом подробнее?»

«Спасибо, нет. Подтверждаю оплату штрафа».

– Ненавижу этот город, – прошептала Ланиакея.

Джек снисходительно посмотрел на девушку и сказал:

– Мое предложение все еще в силе, киска!

Ланиакея промолчала.

– Что же, придется проучить тебя снова.

Кто-то за дальним столиком крикнул:

– Эй, да он же домогается до тебя!

– Тебя не спрашивали, придурок, пей свое пиво, – ответил ковбой.

– Это потому что я – рыжий? Ты считаешь, что все рыжие алкоголики?

«Разделяй и властвуй, значит», – подумала девушка.

Мужчины продолжили выяснять, кто кому ущемил права больше. В конечном счете оба получили сообщения о штрафах.

* * *

Мне следовало лучше изучить Корпорис, но времени было предательски мало. Этот город похож на минное поле, стоит сделать шаг не туда, как тебе оторвет конечность, и это еще не самый худший вариант.

Борьбу за права корпорианцы использовали не столько для получения этих самых прав, сколько для давления на власти города и других людей, чтобы получать преференции и процент с досудебных штрафов. Больше всего от этой истерии выигрывал городской бюджет.

Один мой знакомый сказал бы, что все дело в экономике, но я думаю, здесь есть комплекс самых разных причин и благородных из них не много. Но в конце концов так проще управлять массой, когда она разрознена и все время грызется между собой, выясняя, кто больше неправ.

* * *

Ланиакея положила руки на стойку бара и легла на них, повернув голову вправо. Большой плазменный монитор смотрел на нее. На экране мелькали новости.

«Какое старье, – подумала девушка. – Я думала, такие мониторы вывели из производства лет двадцать назад».

Экран резко вспыхнул ярким светом, и по нему пошла черно-белая рябь. Посетители бара оглянулись, даже бармен заинтересовался.

– Какого черта?! – возмутился он. – Я оплатил подписку на следующий месяц!

Ланиакея завороженно смотрела на снежную рябь и думала о погибших, особенно о том мужчине, который умер у нее на глазах, а она ничего не смогла с этим поделать.

Вдруг на экране монитора появился человек в черном пиджаке с красным галстуком. Его лицо скрывала безликая белая маска.

– Грядет очищение, – сказал он. – Кальпа подходит к концу.

– А ты еще что за хер? – проговорил бармен.

– Наступает ночь Брахмы. Сначала падет мир людей – Корпорис, а затем миры богов и полубогов – Анимо и Сомния. – продолжил мужчина в маске. – Сперва вы утратите то, чем на самом деле больше всего дорожите. Да, это ваши знания – драгоценные викоины. Я отберу их все. А потом мир людей погрязнет в отчаянии. Не я вас уничтожу, но вы сами, жалкие ничтожества на колесе Сансары. У вас был выбор, кем умереть и как, но вы предпочли агонию. Может быть, в следующем цикле вам повезет больше.

– И да, зовите меня Бхаута – четырнадцатый Ману. Еще увидимся.

Экран на секунду погас, а затем продолжился ночной выпуск новостей. Посетители бара были озадачены, пока вновь не добрались до алкоголя.

«Что это было?» – подумала Ланиакея. Это событие немного отрезвило ее.

«Похоже на очень странный розыгрыш. Что он там сказал? Я отберу викоины? Абсурд. Всем известно, что их нельзя украсть, их можно только добровольно передать. И то с ограничениями. Так работает экономическая система Реи. В случае угрозы срабатывают наши инстинкты – страх и самосохранение, – и процесс передачи знаний блокируется самой системой».

– Да уж, – произнесла она вслух. – Странный тип, едва ли он связан с моим делом, но ничего нельзя исключать…

– Что ты сказала? – спросил бармен.

– Ничего-ничего, доброй вам ночи.

– И тебе.

Ланиакея еще раз бросила взгляд на экран, встала со стула и пошла к выходу.

«Завтра разберусь со всем этим, – подумала она. – Нужно выспаться. Этот город меня убивает».