Ужас клана. Акт I

– Господин, примите ученика?

Я задумался.

– Но сегодня я не преподаю.

– Он хочет о чем-то побеседовать с вами лично.

– Хорошо, где он?

– В зале дворца.

Я не заставил ждать своего ученика, хотя и не представлял, кто именно захотел со мной вновь повидаться. Это был Хайр-Кэт, неприметный ученик, не выделяющийся особым рвением к знаниям, которые я даю, но и не пренебрегая ими. Именно его я вчера использовал как пример познания границы между верой и неверием в бога Антарота.

– Доброе утро господин, – поклонился парень, одетый в темные свободные одежды.

– Доброе… чем я могу тебе помочь Хайр-Кэт?

– Очень надеюсь, что я не оторвал вас от важных дел?

– О нет, – я подошел и положил руку ему на плечо, – для своих учеников у меня время есть всегда, но не будем медлить. Ты что-то хотел?

– Да господин… поговорить, – последнее слово он сказал тихо, словно опасаясь чего-то, – просто вчерашний урок… я много думал ночью… поймите я неверующий, но это…

Юноша запинался в своих словах, его тело начало трястись в ужасном страхе и казалось он сейчас убежит от меня. Я остановил его, подбодрил и дал время успокоиться.

– Тихо-тихо Хайр-Кэт! Что с тобой? Успокойся, и пройдем со мной.

Словно отец, я вел его через коридоры дворца и провел в гостиную большую комнату, усадив на диван перед камином. Вскоре в его холодных руках оказался бокал вина, я думаю, что это поможет смять его страх и раскрыть уста.

– Чего ты так боишься? – спросил я заботливо, усевшись рядом с ним, – не спеши отвечать, подумай и говори.

Он отдышался и медленно, обдумывая каждое слово, начал свой монолог:

– Вчерашний ваш урок повлиял на меня. Я всю ночь думал о нашей вере, взвешивал все свои поступки как хорошие, так и плохие. Господин Мор-Сул, я хочу стать верующим.

В чем-то я догадывался о его намерениях, еще до его слов. Это началось давно, с нашего первого урока, когда этот юноша сидел, слушал меня, но ничего не понимал, может потому что не хотел, может по другим причинам. Но каждый раз, когда я его видел, мне казалось что еще немного и его осенит внутреннее желание вести образ жизни по подобию большинства. Я не был удивлен. А что касается его самого, то видимо это на первый взгляд простое решение, было принято после не одной ночи раздумий. Я подозреваю, что он осознал те грехи, которые возможно совершил.

– В этом нет ничего постыдного, – подбодрил я, – но одно дело решить, и сказать самому себе, другое быть верующим. Я хочу знать, что стало переломным моментом? Насколько я помню, ты всегда негативно относился к нашей религии.

Он попросил еще бокал вина, и я любезно ему налил.

– Только обещайте, что это останется между нами.

– Обещаю!

– Это все из-за родителей, и из-за сестры, – тяжело вдыхая, сказал он, – многие говорят, что я примерный ученик, но это только в школах и у вас на уроках, на самом деле я тварь каких свет не видел.

– Ну-ну, не надо так себя угнетать. Расскажи, что случилось?

– Сами знаете, что каждый родитель хочет, чтобы их ребенок слушался их, и каждый хочет, чтобы у их ребенка было все хорошо. С самого детства меня наставляли на путь веры, но я не хотел, может потому что не понимал ничего. Я ругался с отцом, обзывал мать плохими словами, а год назад сильно… сильно избил свою сестру, она была верующая и она же сказала, что я сгорю в Аду за это. Ее можно понять, я себя ненавидел за это и проклинал. И сегодня ночью я вспомнил слова сестры и полез искать неизвестно что в книгу «Правды Нибиру» которая была спрятана у отца.

Он остановился, в горле от быстрого монолога пересохло, и он попросил еще вина. Он пьянел, но становился спокойнее и рассудительнее. Я налил ему еще. Он продолжил.

– Я прочел из книги о каре за грехи, нашел кару за отсутствие любви к собственным родителям и за насилие. Я хочу стать верующим, чтобы искупить грехи и не упасть в… как называется мир боли…

– Неважно! – сказал я, чтобы не угнетать юношу, – ты молодец что высказался, но не я должен утешать тебя Хайр-Кэт, а Оракулы, почему ты не пошёл к ним?

– Я побоялся. Что если они, услышав о моих прегрешениях, разозлятся и не простят меня?

– Глупости! Они поощряют это, ведь ты становишься на путь веры, и раскрытие самого себя первый шаг. Ты знаешь о гордыне?

– Нет! – всхлипнул он.

– Нежелание признавать грехи, неумение прощать. Но не о ней речь, я могу тебя только лишь подбодрить, а что касается своего решение, то иди к Оракулам, они тебя успокоят больше чем я, и расскажут обо всем.

Он, наконец, успокоился и был рад, что рассказал обо всем, и в то же время ненавидел себя. Я продолжал его подбадривать, чтобы он не отступался от размышлений. Думал он долго и рассудительно, вслух высказывая мне обо всем.

– Расскажите мне о Сигивилле! – попросил он, прекратив изливать душу, – в него нужно верить, или в Антарота?

Я слегка усмехнулся, еле заметно, чтобы не дать юноше почувствовать себя неловко. Потом ответил:

– Ты, наверное, вчера не особо придавал значение моим словам, так ведь? – Он стыдливо покивал, – пойми меня друг, быть верующим не значит верить в Антарота и его мир Сигивилл, нужно зародить веру в себе. Это не так сложно на самом деле, нужно просто чувствовать свое желание жить по божьим законам. А что касается твоего вопроса, то вера в Антарота или же Сигивилл это одно и то же. Сигивилл это мир где живет наш бог, и верить в одно значит верить, разумеется, и в другое.

Каждое моё слово заставляло его сильно задумываться. В его глазах я видел, что для него Сигивилл это, грубо говоря, неизведанная пучина, тьма, через которую он хочет пробраться. Я рад, что ему довелось понять важность веры, и рад за его желание разорвать туман непонимания, ибо это очень сложно, особенно для человека кто знал о нашей вере, как о сюжете пересказанной кем-то книги.

– А как устроен этот мир? В смысле, я знаю, что Сигивилл это разные царства но…

– Хайр-Кэт, – я извинился за то, что перебил, – если я начну рассказывать о царствах Сигивилла, о сыновьях Антарота которые ими управляют, и сыновьями его сыновей… извини за каламбур… то, во-первых – ты ничего не поймешь, и будешь лишь теряться между словами. Во-вторых, нужно много времени, которого у меня не так много, пойми, – я вздохнул, сел опять рядом с ним и вновь начал подбадривать, – мне не сложно провести с тобой несколько отдельных уроков, если ты, конечно, хочешь этого…

– Хочу, господин Мор-Сул…

– Подожди, дослушай. Я вижу, что ты хочешь и начинаешь понимать, но я хочу быть уверенным, что ты будешь внимать каждому слову, познавать все заново.

– Я готов, но неужели вы действительно хотите тратить на меня свое время?

– Ты же мой ученик.

– Но мне очень неловко, я могу просить учение у других учителей, или своих же друзей которые лучше понимают в учении, чем я.

– Нет, тогда ты просто потеряешься среди своего рвения к познанию. Твои друзья, какими бы просветлёнными в твоем вопросе не были, остаются такими же неверующими, как и ты, просто они поняли кое-что раньше тебя. А что до других учителей… да, они могут тебя научить всему, но я не думаю, что ты будешь изливать душу каждому, чтобы они смогли понять, что тебе нужно. А если смотреть обобщенно, то Хайр-Кэт, я дам тебе лишь знания о вере и о мире Антарота, но не саму веру, ее ты должен искать опять же, среди Оракулов. А главное, в себе самом.

– Простите, я просто запутался, – схватился он за голову.

– Я могу сделать тебя своим личным учеником.

– Личным? Что это значит?

– В моем праве взять человека на обучение, который впоследствии становится магистром и начинает преподавать изученные науки.