Корсиканка. Потаенный огонь

Внутри было темно и неуютно. Летицию трясло от страха и холода. Наполеон закрыл на засов дверь и подошёл к дрожащей подруге.

Приподняв её подбородок, он нежно поцеловал её в лоб и тихо произнёс:

– Ничего не бойся, со мной ты в безопасности.

Летиция слабо улыбнулась и с грустью взглянула на своё вымокшее до нитки платье.

– Думаю, тебе нужно его снять,– все так же тихо произнёс Наполеон.

Сердце Летиции внезапно застучало в два раза быстрее. Одно дело раздеться перед кузеном, ведь он любит её как сестру и не более, и совсем другой разговор обнажиться перед Наполеоном. Он ещё ни разу не видел её голой. А сейчас, когда они в доме совершенно одни, может случиться что-то непоправимое, и Летиция пока не понимала, хочет она этого или нет.

– Я могу помочь тебе,– произнёс Наполеон, медленно запуская пальцы в  шнуровку платья.

Летиция от волнения не могла произнести и слова. Её тело обдало неистовым жаром, когда Наполеон нежными движениями пальцев расшнуровывал ей корсаж платья.

Мокрая ткань тяжело упала на пол, оставив девушку в одной тонкой сорочке.

За окном продолжала бушевать гроза. Наполеон со страстью оглядывал совершенное тело Летиции. Девушка же готова была провалиться под землю от стыда. Она закрыла глаза, слушая гулкие удары своего сердца.

Наполеон подошёл к ней вплотную и провёл рукой по мокрым волосам девушки. Летиция со вздохом открыла глаза, и с волнением посмотрела на Буонапарте. Он нежно взял подбородок девушки и страстным поцелуем впился в губы Летиции. Руки Наполеона гладили плечи и спину девушки, заставляя её постанывать от удовольствия.

Животом Летиция почувствовала что-то твёрдое в брюках Наполеона, и тут же его руки устремились к заветному холмику между стройных ног девушки. Вспышка страха и стыда сверкнула в мозгу Летиции, и в ту же секунду Наполеон почувствовал, что девушка сопротивляется, отталкивая его руками. Буонапарте отстранился и с недоумением взглянул на Летицию.

– В чем дело?– с металлическими нотками в голосе спросил Наполеон.

Девушка, стыдливо прикрывая грудь, опустила глаза.

– Я пока не готова к этому, Наполеон, прости меня.

В комнате воцарилось гнетущее молчание. По окнам дробил мелкий, уже проходящий дождь. Буря прошла. Наполеон взял с кресла снятый, вымокший камзол и сложил его на руке. Медленно пройдя по комнате, он взглянул в окно.

– Дождь почти закончился. Одевайся,– негромко сказал Буонапарте.

Летиция, с глазами полными слез, подняла с пола сырое платье и дрожащими руками стала натягивать его на себя.

– За нами приехали,– все так же негромко произнес Наполеон, не поворачиваясь к девушке лицом.

– Кто же? – спросила Летиция и наспех стала вытирать лицо и глаза от слез.

– Мой брат и Эдуард,– ответил Наполеон и, наконец, повернулся к подруге. Быстро кинув взгляд на красные, мокрые глаза девушки, он, однако, ничего не сказал.

В дверь постучали. Наполеон поднял засов, и в комнату вошли Жозеф Буонапарте и Эдуард де Гамелен. Летиция, заметив взгляд последнего, всеми силами делала равнодушный и безучастный вид, хотя на самом деле ей хотелось рыдать. Просто лечь на кровать, зарыться в подушки и рыдать. Она чувствовала, что потеряла любовь Наполеона в этот вечер навсегда. Но вот что странно…Отказ заставил Эдуарда воспылать к Летиции еще сильнее, в то время как Наполеон к ней в ту же секунду охладел. И девушка не могла понять, почему же так. Почему тот, в чьей любви она была безоговорочно уверена, остыл к ней после одной неудачной попытки интимной близости.

Эдуард де Гамелен смотрел на отрешенное лицо Летиции и силился понять, о чем же она думает, что вообще здесь только что произошло. Едкий как кислота страх съедал его внутри при мысли, что возможно она и Наполеон были близки. Ведь Буонапарте давно горел этой мыслью, а Летиция слишком его любит, чтобы ему отказать.

Он медленно подошел к девушке и накинул на нее теплый, пахнущий пряным мужским ароматом плащ, подбитый мехом. Летиция жадно закуталась в него, чувствуя, как по коже разливается тепло.

–Матушка чрезвычайно обеспокоена о тебе, Летиция! Как ты себя чувствуешь? На тебе и нитки сухой нет! -огорчённо воскликнул Жозеф Буонапарте, подойдя к девушке,– Эдуард позаботится о тебе. При этих словах Летиция словно очнулась ото сна и посмотрела своими ясными глазами на красавца, стоящего рядом с ней. Тут она поняла, что пряный запах и такое нежное тепло подарил ей именно плащ Эдуарда. В своих мыслях она даже не заметила, что он накинул ей на плечи тяжелую накидку. В глазах смотрящего на неё молодого человека она прочитала вопрос, и этот вопрос наверняка касался только что произошедшей ситуации. Меньше всего Летиция хотела отвечать ему обо всем. Лучше ему не знать. Да и ей надо обо всём поскорее забыть.

– Жозеф, позвольте мне самой добраться до дома. Вы высадите меня на развилке у реки, и я дойду пешком. Мне хочется немного прогуляться,-сказала Летиция и краем взгляда заметила, что Эдуард закатил глаза. Месье Буонапарте без раздумий согласился. Ему было так же плевать на Летицию, как и не его младшему брату. Девушка подавила ком, подходящий к горлу и одним движением руки стряхнула с себя роскошный плащ де Гамелена.

– Спасибо вам за заботу, Эдуард. Я уже согрелась.

Парень подошёл к сброшенной на пол накидке и снова накинул ее на девушку. Она хотела было воспротивиться, но Эдуард твёрдым голосом сказал:

– Раз вы предпочитаете передвигаться пешком, он вам будет нужнее. Не подхватите воспаление легких, и нам не придётся вас горько оплакивать. Я не о вас больше пекусь, а о госпоже де Мормон. Она прекрасная женщина и не заслуживает такой безмозглой дочери.

У Летиции пропал дар речи. Его дерзость всегда попадала в точку и не давала малейшего шанса отпарировать в ответ. Но надо отдать ему должное, эта реплика окончательно привела девушку в чувство, заставив ненавидеть этого парня ещё сильнее. Экипаж высадил Летицию на перекрёстке, ведущему к ее дому. Однако пешком девушке идти не пришлось. За ней уже во весь опор мчался на лошади Арман.

Глава 5

Госпожа де Мормон строго отчитала дочь за безответственность и отправила ее размышлять над своим поведением в ее комнату. Девушке было плевать на все причитания и упреки. Ей хотелось побыстрее оказаться в своей комнате и вволю поспать.

Проснулась девушка уже глубокой ночью. В комнату лился нежный лунный свет. В канделябрах мирно подрагивало пламя свечи.

Внезапно в комнату постучали, и в проеме показалось милое личико Марго.

– Не спишь? – тихо прошептала она.

Летиция улыбнулась и взмахом руки позвала ее к себе.

– Только что проснулась. А тебе чего не спиться?

Маргарита села на уголок кровати и тихо вздохнув, спросила сестру:

– Что между вами было, Летиция? Расскажи мне правду.

Летиция вновь погрузилась в неприятные воспоминания и медленно села на кровати, подобрав под себя ноги. Лицо Наполеона медленно плыло перед ней, вызывая в ней чувства теперь совсем иного характера. Это было разочарование и боль.

– Ничего не было…Могло быть, но я воспротивилась. Сама не знаю почему. Словно меня изнутри ударило током и оттолкнуло от него,– тихо сказала Летиция, пристально смотря в окно.

– Возможно это от того, что ты не любишь его? Подумай.

– Не знаю, Марго. Но эта ситуация полностью перевернула мой мир. Я думала, что он любит меня. Но всего лишь один отказ навсегда отвернул его от меня. А вот Эдуард,– Летиция запнулась.

– Что Эдуард? – жадно спросила Маргарита.

– Ничего,– тряхнула головой девушка и, как ни в чем не бывало, улыбнулась, глядя на сестру.

– Арман меня удивил сегодня. Мялся на поле, словно его ударила молния, и он потерял возможность соображать,– хохотнула Летиция, но видя, что сестра о чем-то задумалась и не обращает внимание на ее сарказм, встревожено спросила:

– В чем дело?

Марго принялась нервно трепать шнурки корсажа. Было видно, что она собирается с духом, чтобы о чем-то поведать кузине. Летиция сгорала от нетерпения и ближе подвинулась к ней.

– Знаешь…Я не уверена, что должна это делать. Сеять смуту в твою итак перегруженную событиями голову. Но я чувствую, что если не сделаю это, то возможно стану причиной твоих несчастий,– печально сказала Маргарита и взглянула на сестру.

Летиция от волнения натянулась словно струна. Ее глаза следили за медленно приближающимся к корсажу пальцам Марго, из которого она выудила листок бумаги.