– Если мы хотим поступить в хороший университет, тебе нужно быть серьезнее, – говорит Джей.
«Мы хотим?» А по-моему, она.
Не то чтобы я совсем не хотела поступать. Вернее, я не знаю, хочу ли. Больше всего на свете я мечтаю читать рэп. Если все получится, ни на одной приличной работе даже с высшим образованием столько не заработаешь.
Я хватаюсь за телефон. 17:20. Никаких звонков. Джей вдыхает сквозь стиснутые зубы.
– Так не пойдет.
– Как не пойдет?
– Ты витаешь в облаках. Небось и тест писала кое-как, все о Ринге своем мечтала.
Именно.
– Неправда.
– Ну-ну. Когда там твой Хайп должен позвонить?
– Тетя Пуф сказала, с полпятого до полшестого.
– Пуф? Ей нельзя верить на слово! Помнишь, она клялась, что кто-то из Сада держит в подвале настоящего инопланетянина?
Было такое.
– Даже если на этот раз она сказала правду, время еще есть, – добавляет она.
– Да понимаю, я просто…
– Не умеешь терпеть. Как твой папа.
Если верить Джей, я еще упертая, как папа, острая на язык и наглая, как он же. Хотя она точно такая же, если не хуже. А еще она говорит, что мы с Треем очень на него похожи. Точно так же улыбаемся, только без золотых грилзов. У нас такие же ямочки на щеках и большие черные глаза, и мы такие же светлокожие – о нас говорят: «бледнолицые» или «снежинки». Я не унаследовала от Джей ни высоких скул, ни карих глаз, а кожа такого же цвета у меня бывает, только если летом весь день пропадать на улице. Иногда я замечаю, как она вглядывается в меня, будто тщится найти свое отражение. Или будто видит папу – и не может отвернуться.
Вот и сейчас она так смотрит.
– Что такое? – не выдерживаю я.
Она вяло улыбается.
– Ничего, Бри. Наберись терпения. Если он все-таки позвонит, сходи на Ринг, отчитай свой несчастный батл… – Несчастный батл?! – И сразу домой. Не шляйся никуда с этой бандиткой Пуф.
Тетя несколько раз водила меня с собой на Ринг, чтобы я прониклась атмосферой. Я, конечно, смотрела много видео на ютубе, но вживую это все как-то иначе. Джей не возражала, чтобы я туда ходила: там батлил папа, и Джимми не терпит беспорядков, – но от тети Пуф в качестве сопровождающего она не в восторге. Еще меньше ей нравится, что тетя стала называть себя моим менеджером. «Дура она, а не менеджер».
– Чего на родную сестру гонишь? – спрашиваю я.
Джей выкладывает на тарелки рис по-каджунски.
– Я же знаю, чем она занимается. И ты знаешь.
– Да, но она не допустит, чтобы что-то слу… – и замолкаю.
Джей кладет нам жареную окру. Потом початки кукурузы. И наконец мягкое, пышное печенье. А печенье из Popeyes какое угодно, только не мягкое и не пышное.
У нас на обед «попкенчёрч». Это смесь жареного цыпленка и риса по-каджунски из Popeyes, печенья из KFC и жареной окры и початков кукурузы из Church. Трей называет это блюдо «отвал сердца».
Но «попкенчёрч» – это вестник проблем, и не только с пищеварением. Джей готовит его, только если случается что-то плохое. Мы ели его пару лет назад, когда мама объявила, что у ее тети Нормы последняя стадия рака; на прошлое Рождество, потому что мама не смогла накопить мне на новый ноутбук; когда бабушка передумала переезжать в другой штат, чтобы помочь сестре оправиться от удара. Никогда не видела, чтобы кто-то так яростно вымещал злость на несчастном курином бедре.
Не нравится мне это.
– Что случилось?
– Бри, тебе не о чем во…
Мой лежащий на столе телефон вибрирует, и мы обе вздрагиваем. На экране высвечивается незнакомый номер. Ровно половина шестого.
Джей улыбается.
– Ну вот и позвонил.
Я кое-как трясущимися пальцами принимаю вызов и подношу телефон к уху.
– Алло, – выдавливаю я.
– Бри? – спрашивает до боли знакомый голос.
В горле вдруг пересыхает.
– Да, это… это она… то есть я… – Ненавижу этикет.
– Привет, диджей Хайп на проводе! Готова, малышка?
Конечно же, именно сейчас я разучилась разговаривать. Прокашливаюсь.
– Готова… к чему?
– Готова надрать всем задницы? Поздравляю, сегодня ты батлишь на Ринге!
Два
Я написала тетушке Пуф ровно одно слово: «Взяли».
Пятнадцать минут – и она тут как тут.
Сперва я узнаю ее по звуку. Перед домом врубается песня Flash Light группы Parliament. Тетя стоит у своего «катласа» и кайфует под музыку. Слышишь милли-рок – это Послушник притек, все дела. Можно подумать, тетушку в одиночку позвали на передачу Soul Train.
Я выхожу, натянув худи с капюшоном прямо поверх бейсболки: холодно, как в жопе у белого медведя. Задубевшими пальцами запираю дверь: Джей пару минут как ушла учиться.
Я точно знаю: что-то случилось. Да она и не отрицала. Сказала только, что мне не о чем волноваться. Ей, значит, есть о чем.