– А вот и она! – Пуф тычет в меня пальцем. – Будущая легенда Ринга!
Кольца в ее волосах позвякивают в такт танцу. Зеленые, как и ее кроссовки. Введение в быт и нравы банд Садового Перевала гласит: Послушники Сада всегда в зеленом.
Да, она у меня во всем этом варится. Все руки и шея у тети в наколках, понятных только ПСам. Кроме одной: на шее набиты алые губы ее девушки Лены.
– Говорила же я! – ухмыляется она, демонстрируя грилзы из белого золота. – Говорила. Же. Что. Пройдешь! – на каждом слове она дает мне пять.
Я чуть-чуть поднимаю уголки губ.
– Ага.
– Бри, тебя взяли на Ринг! На Ринг, понимаешь? Прикинь, сколько народу мечтает о такой удаче! А ты чего?
Да все сразу навалилось.
– У Джей что-то случилось, но она не признается.
– С чего ты решила?
– Она сделала «попкенчёрч».
– Блин, в натуре? – Можно подумать, теперь она тоже забеспокоилась… но нет: – Могла бы и мне тарелочку наложить.
– Обжора, – щурюсь я. – Вообще-то, Пуф, она готовит «попкенчёрч», только если что-то случилось.
– Нифига. Ты слишком запариваешься. Совсем издергалась перед батлом.
Я закусываю губу.
– Может, и так.
– Да по-любому. Поехали на Ринг, покажи всем класс! – Она выставляет вперед ладонь: – Нет предела!
Это наш девиз из старого трека Бигги, который старше меня и только чуть-чуть младше самой Пуф.
– Нет предела! – Я даю ей пять.
– Мы всех уделаем! – Тетушка чмокает меня в макушку. – Хоть ты и надела эту задротскую худи.
Вообще-то она с Дартом Вейдером. Джей пару недель назад на барахолке достала.
– Эй, Вейдер крут!
– Да пофиг, это все задротство!
Я закатываю глаза. Тетушка всего на десять лет меня старше и ведет себя то как настоящая тетя, то как противная старшая сестра. Тем более что Джей помогала ее растить: их мать убили, когда Пуф был год, а когда ей было девять, умер и отец. Джей всегда относилась к Пуф как к своему третьему ребенку.
– Задротство? Да ладно! – отвечаю я. – Охрененная тема вообще-то! Тебе бы поработать над кругозором.
– А тебе бы перестать скупать мерч всякой научной фантастики.
Но «Звездные войны» не относятся к… а, пофиг. Верх «катласа» открыт, и я залезаю внутрь не открывая двери. Тетя Пуф тоже садится, подтянув сползающие штаны. Зачем вообще носить их приспущенными, если все равно будешь постоянно поддергивать? А она еще на мою одежду наезжает.
Тетушка откидывается на сиденье и врубает печку на полную. Можно было, конечно, просто поднять верх, но сочетание холодного вечернего воздуха и тепла от печки – первый сорт.
– Ща, закинусь. – Тетя запускает руку в отсек для перчаток. Она завязала с травкой и перешла на леденцы. По ходу, предпочтет заболеть диабетом, чем быть вечно под кайфом.
В кармане худи вибрирует телефон. Я отправила Сонни и Малику то же самое слово, что и тете Пуф, и они чуть из штанов не выпрыгивают.
Мне бы тоже из штанов выпрыгнуть или хоть просто порадоваться, но я все никак не могу отделаться от ощущения, что мир встал с ног на голову.
И я вот-вот встану тоже.
Парковка «У Джимми» почти забита, но не все приехавшие заходят в здание. Уже начинается афтепати, традиционная еженедельная тусовка по четвергам после финального батла на Ринге. Уже почти год по четвергам все собираются у Джимми, а по пятницам – на улице Магнолий. Дело в том, что в прошлом году всего в паре улиц от дома моих дедушки с бабушкой коп подстрелил парня. Безоружного. Но суд присяжных постановил оправдать полицейского. Несколько недель шли вооруженные протесты. Половину магазинов и клубов в Саду во время бунта или намеренно сожгли, или разрушили при перестрелке. Клуб «Зависть», где собирались по четвергам раньше, тоже попал под раздачу.
Я не фанат тусовок на парковках (все себе отморозить – тоже мне веселье), но прикольно наблюдать, как народ хвастается новыми дисками или улучшенным двигателем, как машины прыгают, будто нет никакой силы тяжести. Мимо то и дело ездят копы, но теперь Саду придется к ним привыкнуть. Имелось в виду что-то типа: «Привет, я местный участковый, я хороший коп и не буду стрелять», – но выходит почему-то: «Эй, черножопые, мы за вами следим».
Мы с тетей идем ко входу. Изнутри долетает музыка, охрана прохлопывает всех входящих и размахивает металлодетекторами. Если находят оружие, его кладут в стоящее рядом ведерко – вернут в конце вечера.
– Идет победитель! – кричит тетя Пуф, шагая к хвосту очереди. – Можно сразу на пьедестал!
Нам с ней тут же начинают давать пять и кивать.
– Привет, мелкая Ловорезка! – раздается парочка голосов.
Мы, конечно, лезем без очереди, но не беда. Все знают моего отца, и мне все можно.
Кое-кто ухмыляется. Смешно, наверно: шестнадцатилетняя девчонка в худи с Дартом Вейдером думает, что чего-то стоит на Ринге.
Вышибалы дают пять тете Пуф.
– Че как, Бри? – говорит Реджи, тот, что покрупней. – Дорвалась наконец до Ринга?
– Ага, и всех еще порвет, – отвечает тетушка.
– Круто, – замечает Фрэнк, тот, что повыше, проводя по нам металлоискателем. – Решила продолжить дело Ло?
Да не. Скорее начинаю свое собственное. Но вслух я говорю: «Ага». Ведь этого от меня ждут. Мне не просто так все можно.
Реджи пропускает нас со словами:
– Да поднимет тебя сила, Скотти, – и, ткнув пальцем в мою худи, поднимает руку в вулканском салюте.
Как вообще можно спутать «Звездные войны» и «Звездный путь»? Просто – как? Увы, кое-кто в Саду считает это все «задротством» или, как какой-то идиот с барахолки, «фигней для белых».
Народ, ну врубитесь вы уже в космооперу, это круто!
Мы заходим. Как всегда, толпа состоит почти из одних парней, но пару девчонок я все-таки замечаю (здесь мы видим низкую долю женщин, вообще характерную для хип-хопа… лютый сексизм, ну да фиг с ним). Часть зрителей, по ходу, еще учится в школе Садового Перевала, кое-кто явно застал Бигги и Тупака, а пара стариков вообще ходит на Ринг еще со времен моды на кепки «Кангол» и кроссовки «Адидас» с носком-ракушкой. В воздухе висит дым от табака и травки. Все толпятся вокруг боксерского ринга в центре помещения.