В слепой темноте

Практически пустынные коридоры. Лишь кое-где мелькают студенты-отработчики, раздраженные и негодующие профессора, которым приходится в этот солнечный день сидеть в душном кабинете и сурово отчитывать своих нерадивых студентов за неуспеваемость и «немыслимую безответственность», как горячо выразился один из преподавателей, мимо кабинета которого я прошла буквально минуту назад.

Итак, двигаясь по коридорам, я то и дело слышу то чьи-то приглушенные голоса, то повышенный тон, ропот преподавателей, доносящийся из приоткрытых из-за духоты аудиторий. Но где же Лера? У кого не спрашиваю, никто не знает. Макс говорил, что она должна быть где-то здесь, в университете. В кабинете профессора Назарова я ее не нашла.

Я понимаю, она скорее всего обижена на меня, и, возможно, даже не захочет меня видеть. Но попробовать-то стоит наладить отношения. Да хотя бы поставить в известность, что вот она я, приехала.

Ищу подругу по всему корпусу, заглядываю в каждый его угол, но ее нигде нет. Как сквозь землю провалилась. Не спеша плетусь по знакомому коридору и вдруг лицом к лицу сталкиваюсь с человеком, которого меньше всего ожидала увидеть. Его не должно было быть здесь. В СМИ говорилось, что у него крупный проект в Италии и на данный момент он находится там, по уши в делах и ни секунды свободного времени. Чертовы журналисты, никогда нельзя им верить!

Игорь выходит из своего кабинета и изумленно застывает при виде меня. И пока он не опомнился, я резво разворачиваюсь и устремляюсь назад по коридору.

– Алекс! – окликает меня знакомый голос, и я вынуждена остановиться. Хотя бы по причине того, что лишнее внимание нам ни к чему. Студенты нет-нет да появляются из ниоткуда.

Едва обернувшись, оказываюсь схваченной под локоть сильной, мужской рукой. Игорь бесцеремонно тащит меня к себе, наплевав на свидетелей. Есть ли таковые – я даже не успеваю заметить, поскольку за считанные секунды мы преодолеваем расстояние до его кабинета и он заталкивает меня внутрь, закрыв за собой дверь. Я даже возразить не успеваю.

– Ты вернулась, – словно не веря выдыхает он, в упор глядя на меня. Призрака что ли увидел?

– Зачем я здесь? – равнодушно бросаю я, спокойно освобождая локоть от захвата. Он прослеживает за моим движением и виновато произносит:

– Прости… Алекс, нам нужно поговорить, – собравшись с мыслями, вдруг заявляет мой бывший парень.

Надо же, когда-то и я просила его о том же.

– Да? И о чем же? – сухо интересуюсь я, сделав шаг назад.

Мужчина задумчиво хмурится, словно решает, сказать что-то или же промолчать. О чем бы он сейчас не думал, какой бы усиленный мыслительный процесс не происходил на данный момент в его голове, мне это совершенно не интересно. Вот ни чуточку меня это не заботит.

По его лицу я всё же понимаю, что он решил о чем-то промолчать, или же не спрашивать. Вместо этого Игорь задает другой вопрос:

– Почему ты уехала? – голос, полный непонимания и тоски. Он порывается приблизиться, но я не позволяю, предупреждающе выставив перед собой руку. Второй раз за день, подсказывает разум. Скоро этот жест, пожалуй, будет сопровождать меня всегда.

– Не подходи, – строго говорю я, и он остается на месте, растерянно глядя на меня. – Я уехала, потому что была тебе не нужна. Вернулась, потому что поняла, что ты не нужен мне. Больше не нужен. Всё? Я ответила на твои вопросы? Могу идти?

– Так значит? – Едва заметно кивает, на лице читается глубокое страдание. После паузы добавляет: – Но ты нужна мне.

Быть может, когда-то эти печальные глаза и могли растопить мое сердце, однако то время уже давным-давно кануло в Лету, сейчас же – другая эпоха. Мне абсолютно всё равно. Порой меня это пугает, но я осознаю, что жить без эмоций стало намного легче.

– Ничем не могу помочь, – беззаботно пожимаю плечами. – Если у тебя всё, то я пойду. – Обхожу ошеломленно стоящего в дверях Игоря и берусь за ручку. В последний момент оборачиваюсь и говорю: – И еще кое-что… – (Он мгновенно оборачивается.) – Хочу напомнить тебе, что я сдала твой предмет, так что ты больше не мой преподаватель. Ты не можешь вот так запросто вызывать меня к себе и устраивать допрос. И более того, силой затаскивать в свой кабинет. Я в академическом отпуске, в конце концов.

– Ты изменилась очень, – говорит Игорь, заглядывая мне в глаза. Видимо, выискивает на дне двух пустошей старую Алекс. Тот теплый огонек, что всегда сверкал в моих глазах. Даже тогда, когда было совсем гадко и холодно.

– Изменилась, – соглашаюсь я, пустым взглядом смотря ему в лицо. – Разочарован?

– Нет, – емкое и четкое. Одно слово – а такой бальзам на душу. Или показалось? И мне нет совершенно никакого дела до его отношения ко мне? Что я чувствую? Светлый лучик надежды? Да нет, я давно утратила все надежды… В последнее время самоанализ дается мне с трудом. Частенько я не понимаю, что я чувствую, что должна чувствовать в конкретной ситуации. Как-то всё одинаково серо. Уныло. Бессмысленно. Бесполезно. Безразлично. Отчужденно. Всё равно. Но… пусть я больше ничего не чувствую, это его слово прошло насквозь и вонзилось каким-то образом в мозг… или в сердце – пока не поняла точно.

– Моя Алекс может быть любой, – через секунды добавляет он.

"Моя". Еще один выстрел в рецепторы. Слово, которое я когда-то любила. Слово, что исходило именно из его уст.

– Твоей Алекс больше нет, Игорь. Она сломалась, – совершенно спокойный, ровный голос.

– Я починю, – едва ли понимая, твердо обещает он, хватая мои плечи и вглядываясь в лицо.

– Это вряд ли.

– Почему?

– Потому что я не хочу, чтоб ты меня чинил. Не хочу возвращаться в мир, где всем правят эмоции. Там больно… и одиноко… – на мгновение задумываюсь, погрузившись в давно забытый омут. Резко начинает всплывать марш картинок в памяти. Почему это происходит? Как это убрать? Как препятствовать своей эмоциональной памяти? Буря ярких эмоций галопом проносится в голове, словно я и не пребывала все эти месяцы в пустоте. Остановите это, ради бога! – Мне пора, – быстро бросаю я, разворачиваюсь и, не обращая внимания на последующий оклик Игоря, стремительно ухожу. Мне нужно разобраться и найти ответ на вопрос: что со мной? Однако я знаю точно: новая Алекс будет бороться и не даст прежней Алекс вернуться.

Касанием руки ты боль мою тихонько забери,

Обними меня, прижми к себе, дышать как – покажи.

Над пропастью стою я, манит глубиною та,

Упасть готова я, сном забыться мертвым навсегда.

Теплом своим, горячим сердцем ты меня согрей,

Приюти в каморке у себя: в твоей душе теплей.

Я продрогла, не чувствую себя, не узнаю,

Торнадо мыслей в голове, но молчу, не говорю.

Веди меня, не отпускай, за руку держи всегда,

Печаль сотри, тоску убей, избавь от боли, льда.

Ты слышишь плач внутри меня? Жуткий звон стекла?

А как бьется на осколки хрупкий орган? Да?

Если не всё равно тебе, из ада забери меня.

Если я тебе нужна, верни всё вспять, верни меня.

(Голос Подсознания)

Глава 9. Подруга

26 июня 2020.

Пятница.

Подругу в университете я так и не нашла, поэтому поехала домой. В крайнем смятении и с бешено бьющимся сердцем. Не могла объяснить свои чувства, сознание металось в этом сумасшедшем клубке эмоций, картины воспоминаний непроизвольно прокручивались в голове, и потому, уже подъезжая к дому на такси, вновь их заглушила, запретила себе думать о них, о нем, обо всём, что подкидывала мне нежеланная память. Это как окунуться в круговорот навязчивых мыслей, в мучительный, непрекращающийся кошмар, а потом с трудом вылезти, выкарабкаться из этого тягучего, безжалостно засасывающего болота, грязного и мерзкого. И я, к своему облегчению, сумела таки дотянуться до ветки мертвого дерева; оно спасло меня, предоставив остро нуждающемуся в помощи вожделенную опору, тишину. Я вылезла, перевела дух, и больше не хочу туда, в этот причиняющий адскую боль мрак.

В последний раз перевожу дыхание, закрываю все внутренние двери на замок и с ясной головой вхожу в дом. И, к своему немалому изумлению, обнаруживаю в своей комнате подругу, замираю в дверях.

– Лера? – Я недоверчиво уставилась на нее. – Ты здесь?