Сороки-убийцы

Джонни насупился.

– Ты права, – вздохнул он. – Пойду-ка я прогуляюсь. С полчасика. Проветрю мозги.

– Я пойду с тобой, если хочешь.

– Нет. Ты лучше пригляди за магазином.

С самого открытия утром в лавку никто не зашел. Вот еще одно последствие убийства – оно отпугивает туристов.

Джемма смотрела, как муж уходит, услышала, как привычно звякнул колокольчик на двери. Она полагала, что они поступили правильно, приехав сюда и оставив позади прежнюю жизнь. Не важно, что говорил тогда Джонни: решение было верным. Но две смерти, одна в скорой последовательности за другой, все изменили. Казалось, будто тени из прошлого вытянулись и нашли их.

Мэри Блэкистон была здесь. Впервые за долгое-долгое время экономка пришла в магазин, а Джонни, будучи спрошен в лоб, солгал об этом. Он сказал, будто женщина собиралась что-то купить, но Джемма знала, что это неправда. Будь Мэри нужен подарок, она отправилась бы в Бат: в «Вулворт» или в «Бутс-кемист». И меньше чем через неделю она погибла. Существует ли связь между двумя этими событиями? И если так, есть ли следующее звено, ведущее к смерти сэра Магнуса Пая?

Джемма Уайтхед перебралась в Саксби-на-Эйвоне из расчета, что тут безопаснее. Но, сидя в затхлом магазинчике в окружении сотен бесполезных вещиц и побрякушек, которые никому не нужны и которые, по меньшей мере сегодня, никто не придет покупать, Джемма всей душой хотела, чтобы они с Джонни оказались где угодно, только не здесь.

4

Каждый из обитателей деревни был уверен, что знает, кто убил сэра Магнуса Пая. К сожалению, среди всех их теорий не нашлось бы и двух совпадающих.

Было хорошо известно, что сэр Магнус и леди Пай не ладили. Их редко видели вместе. Если им случалось посетить церковь, они располагались поодаль друг от друга. Если верить хозяину «Паромщика» Гарету Кайту, сэр Магнус спал со своей экономкой Мэри Блэкистон. Вот леди Пай и убила обоих. Хотя каким образом ей удалось подстроить первую смерть, будучи на отдыхе во Франции, объяснить он не брался.

Нет-нет. Это Роберт Блэкистон убийца. Разве не угрожал он матери буквально накануне ее гибели? Сделал он это, потому что злился на нее, а сэра Магнуса ему пришлось убрать, когда тот каким-то образом узнал правду. Был еще Брент. Смотритель жил один. И был определенно с приветом. Ходили слухи, что сэр Магнус уволил его в тот самый день, когда был убит. А как насчет неизвестного, пришедшего на похороны? Никто не станет надевать такую шляпу, разве что из желания скрыть лицо. Даже Джой Сандерлинг, милая девушка, работающая у доктора Редвинг, и та угодила под подозрение. Странное объявление, размещенное ею на доске рядом с автобусной остановкой, бесспорно указывало на то, что в ней кроется нечто большее, чем видно на первый взгляд. Мэри Блэкистон была настроена против нее. И умерла. Сэр Магнус Пай проник в суть дела. И тоже умер.

А тут еще уничтожение Дингл-Делла. Хотя полиция не обнародовала подробностей обнаруженного на столе у сэра Магнуса письма с угрозами, все прекрасно знали, какое возмущение вызвала идея грядущей застройки. Чем дольше прожил человек в деревне, тем сильнее должен быть его гнев. Исходя из этой посылки, старый Джефф Уивер, которому стукнуло восемьдесят три и который присматривал за церковным кладбищем столько, сколько его помнили, оказывался подозреваемым номер один. Викарию тоже было что терять: его дом располагался прямо по соседству с местом предполагаемой стройки, а все давно подметили, как преподобному и миссис Осборн нравится затеряться в лесу.

Любопытно, что единственной жительницей, у которой имелись все причины убить сэра Магнуса, но чье имя никогда не упоминалось, была Кларисса Пай. Обедневшую сестру то не замечали, то унижали, но никому из деревенских даже в голову не пришло заподозрить в ней убийцу. Вероятно, причина крылась в том, что Кларисса была женщиной одинокой и притом набожной. Возможно, сыграла роль ее приметная внешность. Крашеные волосы были видны за пятьдесят ярдов. Также она перебарщивала со шляпками, с поддельной бижутерией, с нарядами, некогда претендовавшими на моду, тогда как скромная одежда шла бы ей куда больше. Физические данные тоже говорили против нее: не толстушка, не мужеподобная, не коротышка, она находилась тем не менее в опасной близости ко всем этим трем эпитетам. Короче говоря, Кларисса считалась в Саксби-на-Эйвоне чем-то вроде посмешища, а посмешища убийств не совершают.

Сидя у себя дома на Уинсли-Террас, Кларисса старалась не думать о случившемся. В течение последнего часа она была с головой погружена в разгадывание кроссворда в «Дейли телеграф», хотя в обычные дни ей хватило бы половины этого времени. Одно задание оказалось для нее особенно сложным:

16. Сетует немало против Бобби.

Загадано было слово из восьми букв, вторая «о», четвертая «и». Кларисса понимала, что ответ лежит прямо на поверхности, но каким-то образом не дается ей. Кроется разгадка в синониме слова «сетует» или это какая-то знаменитость по имени Бобби? Едва ли. Кроссворды в «Дейли телеграф» редко касались знаменитостей, разве что классиков – писателей или художников. В таком случае может ли «Бобби» иметь какое-то иное значение, ускользающее от нее? Она погрызла немного ручку «Паркер джоттер», с которой всегда решала кроссворды. И тут Клариссу осенило. Ответ был таким очевидным и находился прямо перед ней все это время! «Сетует немало против…» «Против» указывает на анаграмму. А Бобби?

Допустим, с заглавной «Б» получилось несколько нечестно. Кларисса подставила недостающие буквы: «Полисмен»[12 - Английских полицейских называют «бобби» в честь министра внутренних дел Роберта Пиля, основавшего службу столичной полиции в 1829 году.]. Разумеется, это навело ее на мысль про Магнуса, про полицейские машины в деревне и патрульных, которые прямо сейчас еще находятся в Пай-Холле. Что станется с домом теперь, после смерти брата? Скорее всего, Фрэнсис продолжит жить в нем. Продать она его не вправе. Так гласил майоратный порядок – сложный документ, многие века определяющий владение Пай-Холлом. Поместье отойдет теперь к Фредди, ее племяннику, следующему в роду. Парнишке всего пятнадцать, и когда Кларисса последний раз встречалась с ним, он оставил у нее впечатление юноши неглубокого и высокомерного, в точности как его отец. И вот теперь он стал миллионером!

Конечно, если он и его мать умрут – погибнут в ужасной автомобильной аварии, к примеру, – то собственность, хотя и без титула, перейдет по боковой линии. Любопытная мысль. Едва ли реальная, но любопытная. По правде говоря, нет причин исключать такую возможность. Сначала Мэри Блэкистон, затем сэр Магнус Пай. А дальше…

Услышав звук поворачивающегося в замке парадной двери ключа, Кларисса быстро свернула газету и отложила ее в сторону. Ей не хотелось, чтобы кто-то подумал, будто она убивает время и ей нечем заняться. Она уже поднялась и шла в кухню, когда на пороге появилась Дайана Уивер, жена Адама Уивера, выполнявшая по деревне разные работы и помогавшая в церкви. Дайана была женщиной средних лет, деловитая и приветливая. Она работала уборщицей: два часа в день в лечебнице, а остальное ее время было расписано между различными домами в Саксби-на-Эйвоне. Раз в неделю после полудня она появлялась здесь. Глядя, как Уивер возится с огромным пластиковым пакетом, который всегда таскала с собой, и расстегивает плащ, излишний в столь теплую погоду, Кларисса поймала себя на мысли, что именно так и должна выглядеть настоящая уборщица, то есть женщина, вполне подходящая и даже необходимая для такой работы. Как мог Магнус причислить ее, свою сестру, к этой категории? Говорил ли он всерьез или просто хотел ее обидеть? Клариссу не огорчало, что брат умер. Совсем напротив.

– Добрый день, миссис Уивер, – сказала она.

– Здрасте, мисс Пай.

Кларисса сразу уловила неладное. Уборщица была подавлена и явно нервничала.

– В свободной спальне есть кое-что для глажки. И я купила новую бутылку «Аякса». – Кларисса перешла сразу к делу. Не в ее привычках было вступать в беседы, и это не было только вопросом статуса – ей едва по карману было позволить себе оплатить эти два часа в неделю, и она не собиралась растрачивать их на досужие разговоры.

Однако, сняв плащ, миссис Уивер не тронулась с места и не выказывала рвения приступать к работе.

– Что-то случилось? – осведомилась Кларисса.

– Ну… это происшествие в большом доме…

– С моим братом.

– Да, мисс Пай.

Уборщица волновалась явно сильнее, чем следовало от нее ожидать. Она не работала в усадьбе, да и с Магнусом разговаривала, скорее всего, пару раз в жизни.

– Жуткое это событие, – продолжила Дайана. – Для деревни вроде нашей. Я хочу сказать, с людьми всякое случается. Я тут сорок лет живу, но такого никогда не видала. Сначала бедняжка Мэри. А теперь вот это.

– Я как раз сама об этом думала, – согласилась Кларисса. – Такое горе. Мы с братом никогда не были близки, но все равно это кровь…

Кровь.

Она вздрогнула. Знал ли он, что его ждет смерть?

– И теперь тут повсюду полиция, – гнула свое Дайана Уивер. – Задает вопросы и никому не дает покоя.

Так вот что ее беспокоит: полиция?

– Как думаете, полицейские догадываются, кто это сделал? – спросила уборщица.

– Едва ли. Убийство произошло только вчера ночью.

– Я не сомневаюсь, что они должны были обыскать дом. Мой Адам говорит… – Дайана помедлила, не уверенная, стоит ли упоминать об этом. – Он говорит, что кто-то срубил ему голову с плеч.

– Да, я слышала.

– Такая жуть!

– Это действительно очень пугающе. Вы в состоянии работать сегодня или лучше пойдете домой?

– Нет-нет. Я уж лучше займу себя делом.

Уборщица направилась в кухню. Кларисса посмотрела на часы. Миссис Уивер приступила к исполнению обязанностей с опозданием на две минуты. Нужно проследить, чтобы она отработала положенное время, прежде чем уйти.

5

Встреча в «Ларкин Гэдуэлл» не пролила особого света. Аттикусу Пюнду показали рекламный буклет будущей застройки: весь в акварельных картинках, с изображением улыбающихся семей. Нарисованные мазками люди напоминали скорее духов, плывущих через обретенный новый рай. Проект прошел утверждение. Начало строительства намечено на следующую весну. Филип Гэдуэлл, старший партнер фирмы, стоял на том, что Дингл-Делл представляет собой ничем не примечательный участок леса, а новостройки облагородят пейзаж.

– В совете преобладает мнение, что мы возрождаем наши деревни, – сказал он. – Если мы хотим, чтобы они жили, местным семьям нужны новые дома.

Чабб слушал все это молча. Ему подумалось, что изображенные в буклете семьи в чистенькой одежде и на новеньких машинах уж как-то совсем не похожи на местные. Инспектор обрадовался, когда Пюнд объявил, что не имеет больше вопросов, и они снова вышли на улицу.

Получилось так, что Фрэнсис Пай уже выписалась из больницы и настояла на возвращении домой. Так что трое мужчин, Пюнд, Фрейзер и Чабб, сразу отправились в усадьбу. Ко времени их прибытия полицейские машины уже разъехались от Пай-Холла. Проезжая мимо гостевого дома и далее по гравийной дорожке, Пюнд поразился тому, какой обыденный вид имеет усадьба в свете уже скрывающегося за деревьями вечернего солнца.

– Здесь, должно быть, жила Мэри Блэкистон, – сказал Фрезер, указывая на безмолвный Лодж-хаус.