О чём молчат псионики

А в следующее ночное дежурство Вивиан, к удивлению Лиама, зашла в лазарет снова.

– Лейтенант Джонсон, опять голова болит?

«Розовый слон, розовый слон, розовый слон…»

– Новый вид издевательства? – поднял брови Лиам, но Вивиан, продолжая мантру, посвящённую крупному млекопитающему с хоботом нестандартного цвета, подтолкнула его к двери пустующей палаты.

Там она, прижав Лиама к стенке, расстегнула форменные брюки, стянула их немного вниз с бельём и, опустившись на колени, начала облизывать его член, пальцами перекатывая яички.

– Вивиан, зачем? – успел выдохнуть Лиам, ощутив неожиданно сильное возбуждение.

«Я хочу этого».

Опыт оральных ласк у Лиама отсутствовал – наслаждение вышло настолько концентрированным, что после нескольких секунд ритмичных проскальзываний в горячий и влажный рот Вивиан он забился в судороге оргазма.

– И что это сейчас было? – спросил Лиам, отдышавшись.

«Теперь не скажешь, что кончил потому, что слился с моими эмоциями», – Вивиан лукаво смотрела снизу вверх, всё ещё стоя на коленях.

– Тебе тоже было в кайф, – проворчал Лиам, застёгивая ширинку. – Вивиан, давай общаться нормально, я так уже не могу.

– Как бы ты хотел общаться? – она встала и всем телом прижалась к Лиаму.

– Во-первых, вслух, – ответил он, пытаясь определить, куда ему деть руки. Самый логичный вариант: положить девушке на талию. – Во-вторых, я не понимаю, что тебе от меня нужно.

– Что ты слышишь? Ты же эмпат, – произнесла Вивиан, глядя ему в глаза.

– Симпатию, влечение, интерес, – Лиаму внезапно захотелось погладить её по лицу.

– Хоть какой-то толк от эмпатии есть, – усмехнулась Вивиан, подставляя щёку под ласку.

Следующую ночь, свободную от дежурств и вахт, они провели вместе. Стеснение Лиама уже отпустило – не зажимался, когда подстёгиваемая задетым самолюбием Вивиан пыталась произвести на него впечатление в постели.

«Лиам, что же ты такое?..» – Вивиан безвольно вытянулась на кровати после синхронного оргазма.

– Опять что-то не так? – совершенно не хотелось общаться после оглушительных ощущений, но и игнорировать, когда твои способности в буквальном смысле – мина замедленного действия, Лиаму не следовало.

«Я как будто сама себя поимела».

«Чего? Я не могу передавать, я же не программер».

Вивиан подняла голову и наморщила нос, выражая несогласие. Похоже, Лиам всё-таки мог.

Программеры – второй ранг псиоников. В зависимости от уровня, они могут транслировать человеку какую-то картинку или мысль, а могут – тайно зашить в сознание программу, которая в нужный момент запустится и заставит его сделать чёрное (разве такое практикуют, если есть благие намерения?) дело и напрочь забыть об этом. По количеству и красочности легенд об инфернальных менталистах данный вариант являлся твёрдым номером один.

На деле ситуация с рангами была несколько сложнее: если телепат относится, допустим, к боевому рангу, это не означает, что он не умеет читать мысли или слышать эмоции. Ранг телепата определяется максимальным уровнем способности, проявляющейся сильнее всего. Так, чтец десятого уровня может быть эмпатом пятого и программером первого уровней.

«Я тебя слышу, – улыбнулась Вивиан. – Если мы ещё раз займёмся сексом, я тоже стану телепатом?»

«Не уверен, что это передается половым путём».

Рациональных объяснений явлению не находилось, Лиам о подобном слышал впервые, ведь его познания о псиониках ограничивались общедоступными материалами. Офицеры Консорциума наверняка могли ответить на этот вопрос, но спрашивать их никто, конечно же, не собирался.

Теперь можно было мысленно переговариваться за обедом или в лазарете: Лиам ощущал, как Вивиан за считаные дни становится ближе, как уходят последние блоки и запреты – в сексе, в общении. Она всё глубже и глубже проникала в его жизнь, не совершая никаких активных действий – просто находилась рядом, принимала Лиама таким, какой есть.

Удивительно, но он понял, что одновременно с процессом сближения усилились внешние блоки – мог спокойно закрываться от эмоций других людей, не прилагая к этому особых усилий, как было раньше. Легче стало отгородиться и при прикосновениях – выходило как-то само собой. Может, потому, что сейчас у Лиама была Вивиан и он больше не испытывал жажды телесного контакта?

«Уважает», – съязвила Вивиан, когда Паркс в очередной раз прошёл мимо Лиама, даже не удостоив его взглядом.

«Не хотел бы я второй раз проворачивать такой фокус…»

В конце недели «Аполлон» вышел из гипера для стыковки со станцией на ортите Амаги – планеты, де-юре принадлежавшей цантам, расе, входившей в Межгалактическое содружество. Однако фактически этот мир служил домом для представителей множества цивилизаций. Или скорее являлся рынком – здесь продавали всё: от угнанных кораблей до живого товара, причём в некоторых случаях вполне разумного. Людьми, естественно, не торговали, чтобы не вызвать гнева союзников, но не брезговали гуманоидными расами, не успевшими присоединиться к Содружеству.

Лиам и Вивиан с интересом изучали информацию об Амаге в сети – от бесконечных и, кстати, довольно скудных в части конкретных сведений сводок о Дарне все уже устали.

За три часа до стыковки Лиама вызвал к себе полковник Сантьяго. Что послужило причиной внимания командира крейсера, понятия не имел, но, когда вошёл в кабинет, сразу догадался, что его ждут плохие вести.

– Олдридж, садись, – начал полковник.

– Есть, сэр! – по инерции отчеканил Лиам.

– Вольно, – отмахнулся Сантьяго. – Мне очень жаль, что я стал вестником… В общем, после выхода из гипера пришло сообщение, что твоя мать умерла.

– Когда?.. – еле выдавил Лиам, сердце которого пропустило удар.

– Две недели назад, – вздохнул полковник. – Кровоизлияние в мозг, похороны уже прошли. Вот, смотри.

Сантьяго вывел в режим голограммы лаконичное послание, согласно которому Сьюзен Олдридж умерла от инсульта и была погребена на кладбище родного города. Слёзы невольно подступили к глазам – получалось смотреть только перед собой.

– Слушай, я понимаю, что это тяжело. Домой я тебя смогу отпустить только через полгода, не раньше, как начнётся техобслуживание в Центре. Сам знаешь, автономка… И то если войны не будет. Сходи в увольнительную сейчас, что ли, развейся, новичкам не положено, но я дам распоряжение. Стоянка продлится почти сутки. Ладно?

Лиам кивнул, по-прежнему не мигая – опасался, что стоящие в глазах слёзы потекут крупными каплями по щекам, и на ватных ногах вышел из кабинета. До каюты Вивиан он брёл на автопилоте – к счастью, она была у себя. Захотелось просто прижаться к теперь уже единственному близкому человеку на свете.

– Тише, тише… – приговаривала Вивиан, обнимая его и поглаживая по волосам.

Её скорбь и желание помочь отчётливо слышались и без слов – объяснились мысленно, но Вивиан продолжала шептать Лиаму что-то успокаивающее, когда он, уже почти придя в норму, лежал рядом.

– Не хочу на Амагу, – признался Лиам.

– Сантьяго прав, это поможет отвлечься, – возразила Вивиан.

– Что я там буду делать?

– Да хоть по центральному проспекту прогуляешься. Сильно вглубь не заходи, просто поглазей на инорасников. Потом расскажешь.

Глава 4

Выросший на небольшой колонии Лиам не был привычен к такому обилию рас, какое встретил, когда вышел на поверхность Амаги: конечно, ещё на крейсере принял ингамм, чтобы не потерять контроль от мысленного гомона ксеносов, сновавших по улицам города. Просто не мог идентифицировать принадлежность даже половины – гуманоиды и не только различных форм и габаритов, деловито переговариваясь преимущественно на общем языке, направлялись по своим делам. Туристы, в том числе и люди, заглядывали в многочисленные магазины, расположенные на широкой пешеходной улице. Точнее, это были лавки – небольшие помещеньица, забитые сувенирной продукцией и прочим ширпотребом. Над головой с вжиканьем носились аэрокары, коих, кстати, в воздухе было гораздо меньше, чем в столице на Старой Земле – Лиам бывал там с мамой всего однажды.