У нас в Тридесятом!

Сел Иван за стол, взял ложку, подвинул к себе тарелку с кашей поближе и начал есть. А каша-то вкусная-превкусная, совсем как мамина оказалась. Ел Ваня, да кашу нахваливал. Посмотрела на него Алёнка, посмотрела, да всю свою кашу съела.

Запили дети кашу молоком и уже из-за стола вставать собрались, как за окном гул какой-то послышался. Удивились они, хотели к окнам бежать, смотреть, что за шум у терема царского. А тут тот самый стражник в трапезную вбежал, который Ивана у ворот встречал. Запыхался, опёрся об алебарду, стоит, молчит, отдышаться никак не может.

– Что случилось, Филимон? – заволновалась старушка.

– Ой, беда, матушка Прасковья Ивановна! – запричитал стражник. – Прилетел Змей Горыныч, огнём пышет, голосом дурным орёт: «Подавайте мне царевну, я её съем!» Мол, долго летел из стран заморских, проголодался. Я ему и коров, и свиней предлагал, а он заладил одно и то же. Царевну ему подавай, а то он, видите ли, на диете, только царевнами питается.

– Передай ему, пусть убирается! – возмутилась Прасковья Ивановна.

– Матушка! Он сказал: не отдадим царевну – город разрушит, поля пожжёт, всё царство-государство погубит! – чуть ли не плача, стражник бухнулся в ноги старушке.

– Передай ему, царь Еремей выйдет, порубит его на котлеты! – зло поджала губы старушка.

– Да знает он, что батюшки-царя дома нет! – кряхтя, поднялся с колен усач. – Видел Змей, как тот из города уезжал!

– Что же делать? Сына дома нет. В такое время с визитом отправился! Да ещё так далеко! В Тридвадцатое царство, заморское государство. Всё мать для Алёнки ищет, жениться хочет, – всплеснула руками старушка.

– Давайте, бабушка, я со Змеем справиться, попробую! – вызвался Иван. Хоть и страшно ему было, но надо ведь что-то делать. Не отдавать же было девчонку Горынычу!

– Ох, ты, горюшко луковое! Да, ведь мал ты ещё! Не одолеть тебе Змея проклятущего. – расстроилась старушка.

– Не волнуйтесь, бабушка, я не силой, я хитростью победить попробую! – Ваня поспешил успокоить старую женщину.

– А что, попробуй, касатик, попробуй! Только не рискуй понапрасну. – согласно закивала старушка. А потом повернулась к внучке и, погрозив пальцем, повелела: – А ты, Алёнка, марш к себе в светлицу, и, чтобы ни шагу оттуда!

Глава 6. Бой со Змеем

Отправился Иван, в сопровождении стражника, к городским воротам. А пока шли, решил спросить:

– Филимон, а куда у Алёнки мама делась?

– Пропала! – тяжело вздохнул стражник.

– Как пропала? – удивился Ваня. – Куда?

– Давно это было, – махнул рукой стражник, – Алёнка в колыбели ещё лежала. Пошла как-то её мать, царица Настасья, возле ворот городских погулять, цветов полевых пособирать. Налетел тут дракон заморский, подхватил Настасью и унёс её вдали неведомые.

– А царь? Что ничего сделать не мог?! – Удивился мальчик.

– Царь? А что царь?! – отмахнулся стражник. – Это же не наш Змей Горыныч прилетел, а дракон – зверь заморский! Ты бы его видел. Страшилище! Лапы как бочки, зубы как сабли! Огнём так и пышет! К нему даже близко не подойти, не то что сражаться! Да к тому же он схватил царицу и сразу улетел, не стал защитников дожидаться. Еремей пока из терема до ворот добежал, дракон уже улететь успел. Поездил наш царь, поискал, поспрашивал, но ни дракона, ни царицы никто не видел, – стражник вытер рукавом рубахи набежавшую слезу и шмыгнул носом. – Вот так-то, вьюноша.

За разговорами мальчик со стражником не заметили, как до ворот городских дошли. Ваня подошёл к воротам, а стражник сказал, что выходить за городскую стену не будет, потому что Горыныча боится. Пришлось Иванушке одному на встречу со Змеем идти.

Вышел Иван за ворота и обомлел. Змей Горыныч на поляне, как гора возвышается, голова поверх ёлок смотрит. А хвост в речке лежит. Ох, и чудище!

Увидел Змей Ивана и захохотал: – Это что за муравей здес-с-сь выис-с-скался?! – Потом опустил голову поближе к мальчику и зашипел: – Нус-с-с, давай рассказывай, зачем пожаловал! Дратьс-с-ся, что ли, со мной с-с-собираешься? Так мал ещё, ростом не выш-ш-шел!

Ваня промолчал, хотя ему и неприятно было от насмешек Змея Горыныча. А Горыныч дыхнул для устрашения огнём в сторону мальчика и продолжил смеяться: – А меч-то, кладенец, куда дел? Потерял, что ли?! Ха-ха, ха!

Иванушка спокойно, не показывая обиды, переждал приступ змеиного хохота и только потом вступил в разговор:

– Зовут меня Иваном. Пришёл я из царства далёкого! Даже ты, Горыныч, там не был. Да и сражаться, у нас принято не мечами, а разумом! Так что мне меч ни к чему!

– А как это разумом? – Змей наклонил к мальчику голову и вопросительно на него уставился. – Что-то ты больно завираеш-ш-шь, Иваш-ш-шка! С-с-съем я тебя, а царевной закуш-ш-шу.

– Не знаешь, как разумом сражаются? – хмыкнул мальчик, сдержав желание убежать. – А вот, например, загадаю я тебе загадку: «Сидит девица в темнице, а коса на улице». Что это?

– Морковка! – гордо ответил Змей и слегка ударил по земле кончиком хвоста. Он хоть и хорохорился, но было видно, что нервничает. Ситуация-то была непростая. Вместо кривой железки, в смысле меча, разумом в него тыкают. Загадки задают. Странно!

– Правильно! – кивнул Ваня. – А теперь ты, Горыныч, мне загадку загадывай.

– С-с-сто одёжек и вс-с-се без застёжек, кто его раздевает, тот слёзы проливает. Что это? – спросил Горыныч, наклонив голову набок и уставившись на Ивана немигающим взглядом.

– Это лук! – ответил мальчик, приняв безмятежный вид, и даже, начал тихонечко посвистывать.

– И что теперь? – заинтересовался Змей Горыныч. – Я загадку отгадал, ты загадку отгадал. Что дальше-то делать будем?

– Дальше будем снова загадки друг другу загадывать. Кто не ответит, тот и проиграл. И должен будет сделать всё, что скажет победитель. – очень чётко проговорил мальчик. Ване очень важно было, чтобы Змей на загадки согласился. Ведь в другом поединке шанса победить Горыныча у мальчика не было. Поэтому, немного волнуясь, он спросил у Горыныча: – Ну, как, устраивают тебя условия поединка?

– Неужели ты, Иваш-ш-шка, думаеш-ш-шь, что умнее меня, Горыныча?! – захохотал Змей. – Я твои загадки враз отгадаю.

А потом подумал и согласился: – Ну, хорош-ш-шо, давай попробуем, мне даже интерес-с-сно с-с-стало, какие загадки ты для меня придумаеш-ш-шь!

– Только давай решим, кто первый начинать будет, – предложил мальчик.

– Да ладно, давай с-с-сюда с-с-свою загадку, с-с-сейчас я её быс-с-стренько отгадаю и вс-с-сё. – снисходительно отмахнулся Горыныч. – И вс-с-сех с-с-слопаю!

– Хорошо, вот тебе загадка, – согласился Ваня. – «В комнате четыре угла, в каждом углу по кошке, напротив каждой кошки сидит ещё три кошки». Сколько всего кошек в комнате?

Эта загадка у Иванушки была одна из самых любимых. Её не надо было решать математически, просто надо было, логически, не торопясь, обдумать.

– Это легко, считать-то я умею! – пренебрежительно фыркнул Горыныч. – Вс-с-сего двенадцать кош-ш-шек. Нет, подожди, ош-ш-шибся маленько, ш-ш-шес-с-стнадцать кошек, ш-ш-шес-с-стнадцать. Тоже мне, загадка!

Как мальчик и предполагал, Змей Горыныч поторопился и дал неправильный ответ. Слишком уж Змей красовался и выбражал из себя умника.

– А вот и неправильно! – ответил Ваня. – В комнате было всего четыре кошки.

– Почему это?! – возмущённо пыхнул огнём Змей Горыныч. – Почему четыре?

– А ты, подумай получше, не торопись.

Думал Змей Горыныч, думал, но так и не понял, в чём тут дело. Рассердился: – Ты специально меня обманываешь! Правильный ответ не засчитываешь!

– Ну не веришь, давай эту загадку, тогда ещё кому-нибудь зададим! – пожал плечами мальчик.

– Кому зададим?

– Ну вот, хоть стражнику. – Ваня повернулся к воротам города и закричал: – Филимон!